Хотят ли русские войны? Вся правда о Великой Отечественной, или Почему врут историки - Олег Козинкин

Но военные, что в округах, что в Москве, получив команду на выдвижение к местам сосредоточения частей второго эшелона 10–15 июня, а 18 июня от Сталина точную дату нападения – 22 июня, и команду «привести все оставшиеся войска (и тем более части первого эшелона на границе) в повышенную и фактически полную боевую готовность», не дали команды на изменение сроков прибытия частям, выдвигающимся к границе, не ускорили движение этих частей. И части второго эшелона так и продолжали выходить с опозданием в «районы сосредоточения», уже занятые немцами, и вступали в бой по частям. А некоторые части вообще никаких команд не получали.

Хотя, например, армии внутренних округов, имея предписание прибыть в приграничные округа чуть не к началу июля, прибывали в ту же Белоруссию за несколько дней до 22 июня! Они получали на месте дополнительно и приписной состав из местных РВК, и технику. Но в любом случае в реальности в «игру» вмешался фактор откровенного саботажа и предательства со стороны отдельных советских генералов целого округа-республики в Белоруссии и соседних округах, которые не выполнили предписанные им распоряжения и, по сути, подставили свои части «под убой».

Об ответственности генералов у Суходеева всё верно:

«…Немалая доля ответственности за то, что Красная Армия оказалась не подготовленной к отражению внезапного вторжения врага, лежит и на руководителях Наркомата обороны и Генерального штаба. Они не сумели сделать правильных выводов из создавшейся военно-политической обстановки и не осуществили неотложные меры по приведению вооруженных сил в боевую готовность…»

А потом приводят опять слова Жукова как «главного летописца» ВОВ. Хотя, в данном случае не особо и соврал Жуков.

«…При рассмотрении вопроса о просчётах политического и военно-стратегического характера И. В. Сталина накануне войны есть все основания учитывать мнение маршала Жукова, бывшего перед войной начальником Генерального штаба. Он пишет: „…Ошибки Сталина, безусловно, были, но их причины нельзя рассматривать изолированно от объективных исторических процессов и явлений, от всего комплекса экономических и политических факторов… Сопоставляя и анализируя все разговоры, которые велись Сталиным в моём присутствии в кругу близких ему людей, я пришёл к твёрдому убеждению: все его помыслы и действия были пронизаны одним желанием – избежать войны или оттянуть сроки её начала, и уверенностью в том, что это ему удастся”…»

Сталин действительно пытался до последнего избежать войны в июне 1941-го. В 1942 году закончилась бы реформа в армии, её перевооружение на новейшие образцы техники, и СССР стал бы не по зубам Гитлеру. Но именно в июне 1941-го у Гитлера оставался призрачный шанс на «успех». Ведь он тоже знал, каких «реформ» напроводили в РККА «тухачевские» до 1938 года. И знал, что после 1938-го только и начались программы перевооружения РККА – танки, авиация, стрелковое оружие, артиллерия и т. д. Но незаконченность перевооружения, незаконченность реорганизации тех же «30 мехкорпусов», что затеял весной 41-го Жуков, да ещё надежда на некие «революции» в СССР, организованные «пятой колонной», и давали Гитлеру некую надежду на блицкриг. А потом можно было бы вернуться и к «разговору» с Англией.

«…Такова горькая правда об ошибках, допущенных Сталиным и советским руководством в оценке возможного срока нападения Германии на нашу страну. Конечно, Сталин имел в виду и этот трагический просчёт, когда говорил после войны 24 мая 1945 года: „У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах…”»

Правда редко сладкой бывает. Но зачем тогда Сталин после войны стал проводить опрос среди генералов о начале войны, в котором вторым и третьим вопросом стояли такие:

№ 2. «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?»

№ 3. «Когда было получено распоряжение о приведении войск в боевую готовность в связи с ожидавшимся нападением фашистской Германии с утра 22 июня; какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками?»

Ответы генералов на эти вопросы, частично опубликованные в 1989 году на мутной волне «перестройки», до сих пор засекречены, и никто их никому не показывает. А ведь эти вопросы и говорят как раз о том, что распоряжения о приведении частей РККА западных округов приходили в округа именно за несколько дней до 22 июня. Ведь вопросы ставятся и конкретно, и вполне чётко: «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу…» и «…какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками?» А ведь в ночь на 22 июня, когда якобы, по словам Жукова и его друзей-генералов, был «отдан приказ о приведении в полную боевую готовность» (и который якобы «опоздал»), времени на то, чтобы поднять части из казарм и отправить их к местам встречи с противником, что нападёт, вообще-то не остаётся.

Вот такие вот «сталинисты» книги пишут. Читаешь, и понять не можешь – хотели доброе слово замолвить такими байками, или наоборот, очередной (или старый) миф о Великом полководце и стратеге поддержать.

Так были или не были отданы 15–18 июня 1941-го в западные округа распоряжения о приведении частей этих округов в боевую готовность? Противники этих распоряжений заявляют вполне логично: раз якобы «не опубликованы» эти самые распоряжения и приказы (и об этом не сказали по телевизору), значит, их не было и говорить о них нельзя. При этом эти же самые товарищи, никогда не видя опубликованных тех же «секретных протоколов» к «Пакту Молотова-Риббентропа», считают, что эти «протоколы» были. Видимо, оттого, что об их «реальности» и «подлинности» все говорят и это – «общеизвестный факт»! При этом наличие секретных протоколов не подтверждается косвенными документами и на них нет никаких ссылок в тех же международных договорах тех лет. И тем более их так никто и не представил общественности и историкам. Но они «есть»! А вот приказов о приведении в боевую готовность до 22 июня – нет!

Распоряжения от 10–12 и 18 июня о приведении частей западных округов в боевую готовность подтверждаются именно сохранившимися приказами и документами в тех же округах. Точнее, в тех округах, где эти приказы выполнили. В ПрибОВО, КОВО сохранились внутренние, окружные приказы и распоряжения частям и соединениям о приведении в боевую готовность, с указанием поднять по тревоге такую-то дивизию или корпус 15–16–17–18 июня и отправить её в такое-то место, с прибытием в район сосредоточения такого-то числа. И это происходило во всех западных округах (другое дело, что в том же ЗапОВО (в Белоруссии) произошёл откровенный саботаж приказов из Москвы от 10–18 июня).

Данный факт подтверждается воспоминаниями таких маршалов, как И. Х. Баграмян и прочих выживших офицеров 1941-го. Подтверждается тем, что части западных округов начали фактические повышение боевой готовности, выполняя развёртывание (доукомплектование личным составом) своих частей до штатов военного времени ещё с мая. Факт того, что за неделю до 22 июня в западные округа поступили директивы о повышении боевой готовности, подтверждается поставленным после войны перед генералами «вопросом № 2». Подтверждается ответами на этот вопрос самими генералами, теми отдельными «ответами», что успели опубликовать в 1989 году в «ВИЖе». Но этих распоряжений-приказов от 15-го и тем более от 18 июня «нет и быть не может», потому что они до сих пор «не опубликованы» и их «нет в Интернете»! Нет, видите ли, прямого указания – «привести в боевую готовность» или «ввести в действие план прикрытия»! Вот такая вот «страусиная» логика.

Но директивы от 10–12 июняо повышении боевой готовности частей западных округов и о выдвижении этих частей к границе, подписанные в НКО и ГШ Тимошенко и Жуковым, сохранились и опубликованы. Исследователь Ю. Мухин в своих книгах писал о неких приказах о повышении боевой готовности и приведении в полную боевую готовность перед 22 июня, также считая эти приказы засекреченными до сих пор. Однако они были опубликованы ещё в 1998 году в «демократическом» сборнике под редакцией Яковлева. Ю. Мухин не смог увидеть очевидное для военного человека и не сделал подробный анализ опубликованных директив. Не смог понять, что это именно те самые директивы, о которых он и пишет. Это те самые директивы, что на самом деле и приводили части западных округов в повышенную боевую готовность, директивы от 10–12 июня, поступившие в западные округа 10–15 июня! После них Генштаб послал только одну телеграмму от 18 июня 1941 года – о приведении всех частей этих округов в повышенную боевую готовность! Никакие другие приказы и директивы из НКО и ГШ в этом плане больше уже и не были нужны.