Отступник - Андрей Дашков

В этот момент Сенор ощутил, что Мелхоэд тоже входит в ставший беззащитным мозг Айоты, отплатив прорицательнице за долгие годы неведения.

– ...Липните к грязи, сгустки крови... Уйдут Похитители Убежища... Горе следящей за троими... – бормотала старуха.

Слепая Королева теперь сама могла прочесть тайные знаки судьбы, заключенные в изгибах мерцающих внутренностей. Она читала о горестях, щедрой рукой разбросанных на ее дороге, о падении и гибели Подземного Королевства, о своей последней надежде – Троих, Пришедших За Четвертым, уходящих в Зыбкую Тень. Сознание ее разрывалось от страдания и еще от необходимости выбирать между Сегодня и Завтра. Она ненавидела Мургуллу, но лишь здесь могла жить и властвовать, а теперь должна была расстаться с полюбившимися ей игрушками.

При всем при этом наклеенная на губы улыбка делала ее еще более одинокой среди стоявших тесной темной группой безмолвных вельмож. Только Морш с тревогой и неприязнью глядел на Читающую по Костям, лица остальных не выражали ничего, кроме скуки.

«Похоже, они поверят в приближающийся конец только тогда, когда начнут рушится своды пещер», – подумал Сенор. Но это было теперь неважно. Мелхоэд увидела разбегающиеся дороги судьбы и могла выбирать. Он очень надеялся, что Слепая Королева не хочет умирать вместе со всей Мургуллой. Скрипучий голос старухи постепенно стихал, превращаясь в бессвязный шепот. Наконец она замолкла совершенно. Удовлетворенный, насколько вообще можно было быть удовлетворенным чем-то при данных обстоятельствах, Сенор выпустил ее сознание из своих железных объятий. Улыбка на лице Дамы Нижней Земли стала жуткой. Среди придворных пронесся и сразу же стих недоуменный ропот. Несколько мгновений тишины, во время которых Тойнгха перебирал в голове все мыслимые и немыслимые казни... Когда стало ясно, что Айота не скажет больше ничего вразумительного, Слепая Королева нарушила тишину:

– Уберите это, – брезгливо сказала она и показала на светящийся труп.

Несмотря на застывшую улыбку, в ее голосе был несокрушимый лед.

– Итак, граф, мое мнение о вас еще раз подтвердилось, – продолжала Мелхоэд. – Я позволила вам отрастить слишком длинные зубы. Может быть, теперь они станут короче.

Крысиный Хвост стоял, упершись взглядом в одну точку. Глаза его были полузакрыты, лицо не выражало ничего – словно чувства, бушевавшие в его груди, остались за пределами всех мыслимых выражений.

– Ты слыхал, Морш? – спросила Мелхоэд. – Подземному Королевству грозит гибель. И этих троих придется рано или поздно отпустить. Лучше поздно... Они меня развлекают. И еще эта никчемность Люстиг... Зачем он нам? Отдай его им. Он мне давно надоел.

Взгляд Тойнгха впервые изменил направление и упал на бывшую сообщницу. Ничего хорошего не было в этом взгляде. Старуха, воля которой начала освобождаться от постороннего влияния, почувствовала это. Разбитая и уничтоженная, она не сумела прочесть в чужих костях только собственную участь. Отражения Мелхоэд покинули ее, как выжатый плод.

– Надеюсь, мы еще увидимся, прежде чем гости покинут Грах? – спросила Мелхоэд в пространство.

Сенор молча склонил голову, забыв на мгновение о ее слепоте.

Опершись на руку Морша Возискара, Слепая Королева покидала зал. Двое слепых и глухих слуг катили впереди них тележку с останками мертворожденного существа.

27. БУТЫЛКА РОФО

Что делать? Случилось так, что Слепая Королева выбрала путь преходящих удовольствий и своей собственной будущей гибели, но разве не многие во все времена поступают так же?

Теперь пришельцы из Кобара могли уйти, но Мелхоэд не хотелось их отпускать.

Она завлекла Сенора к горлышку Бутылки Рофо, покоившейся на алтаре замка Грах, в темном зале, в котором мало кто побывал.

Бутылку Рофо нашли самые древние из спустившихся в пещеры Безлюдного Двора Уродов; ни один из Детей Гриба и обитателей Кобара по сей день не знал, кто и зачем спрятал ее в подземельях Мургуллы. Предания Кобара приписывали это деяние Древнему Богу Рофо, Строителю Убежищ, создавшему для кого-то предмет, который изнутри был больше, чем снаружи. Вошедшие в Бутылку исчезали навсегда. С тех пор сосуд (который вообще-то даже не был сосудом), забытый почти всеми, ждал часа, когда Боги вернут его в мир; ждал в глубине подземного замка Грах. Время его не настало.

Когда Мелхоэд предложила на прощание показать Сенору творение Рофо, Человек Безымянного Пальца не мог устоять перед соблазном взглянуть на легендарную Бутылку. Но он не знал, стоя перед засасывающей воронкой ее горлышка, в два раза больше человеческого роста, что слепая Королева толкнет его в спину, и он окажется внутри заключенного в Бутылке Рофо мира.

В убежище, созданное Рофо, можно было войти, но нельзя было из него выйти, и потом он провел еще много дней в странном месте, забыв обо всем и обо всех, среди хрустальных стен и застывших фонтанов, струящегося света, ускользающей музыки, похожей на звон разбивающегося стекла, и цветов, рассыпающихся в прах от малейшего прикосновения, – месте забвения и жизни, похожей на зыбкий сон.

Странное существо – то ли юноша, то ли девушка, прислуживало ему, безмолвно скользя по мраморным плитам пола, с лицом бездумным и вечно юным.

Временами к Сенору приходила Мелхоэд, и они играли в любовные игры, о которых он тут же забывал. Иногда он видел самого себя, выходящего из хрустальных комнат или спящего на большой кровати под белым, как туман, пологом, и тогда он знал, что живет среди множества собственных отражений, но это не пугало его, а казалось обычным, как отсутствие ясности, как способность забывать, как ускользающая от сознания любовь Мелхоэд.

Внизу Суо из Мертвых Времен бесновалось от нетерпения, а ведьма Истар – от ревности, но их охраняли Уроды, и воевать с ними было бессмысленно, ибо гостям все равно не суждено попасть внутрь созданного Рофо запретного мира.

И хотя Суо превращалось по ночам в летучую мышь и облетало весь замок Грах в поисках недоступных комнат, оно не нашло ни единой скрытой двери или окна, за которыми не было бы самых обыкновенных помещений. Существо Суо чувствовало подземные пустоты, но здесь не было пустот, в которых прятала бы Сенора исчезающая Королева.

Суо искало его и вне стен замка Грах, облетев весь подземный ярус от самых дальних стен гигантской пещеры до владений Кладбищенской Крысы в Стеклянном Лесу, поднимаясь к невидимой тверди, но нигде и не пахло исчезнувшим человеком Пророчества.

Истар от крайних мер удерживало лишь опасение причинить вред самому Сенору и расстаться с надеждой заполучить в проводники карлика Люстиг, а может быть, и с надеждой покинуть когда-нибудь подземелье Мургуллы.