Тайная дипломатия (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

– Новый год десять минут назад пришел…

– Во Франции, – уточнил я, помнивший, как при пересечении границ начинаешь нервно крутить стрелки часов. На сотовом, слава богу, все само устанавливается.

– Слушай, а ты не совсем безнадежен, – похвалила меня Наталья. – И чего стоишь? Давай, организуй свою пьяную братию, пусть столы расставляют.

Глава двадцатая вторая. Второе явление Блюмкина

– Есть что-нибудь интересное? – поинтересовался я, поздоровавшись с Мосеевым, опять заступившим старшим по смене.

– Никак нет, – доложил тот. Помешкав, пожал плечами. – Ну, разве что типчик один болтается. Парни по смене передавали: второй день торчит, близко не подходит, прячется.

– Из ажанов? – заинтересовался я.

– А хрен его знает, – хмыкнул Глебыч. – По обличью, вроде, и непохож. Но могли и в цивильное переодеться.

В последние дни переодетых полицейских возле торгпредства не наблюдалось. И постоянного поста не поставили, хоть и обещали. Я понимаю французов. Первое время шпики толклись, но мы себя ни в чем подозрительном не замарали, штурмовать Елисейский дворец не пытались, и в сговоре с французскими коммунистами не замечены. Посему, на нас плюнули и перевели филеров в те места, где нужнее. За теми же эмигрантами наблюдать. Они, гады такие, порой ведут себя агрессивно. Вон, покушения на меня устраивают, нападение на торгпредство совершили. Взяла бы французская полиция злоумышленников отыскала, за жабры взяла, так нет, никаких следов. Потылицын, правда, определил, кто пытался на нас напасть, даже адреса вычислил, а что толку? У нас прямых доказательств нет, в полицию не сдашь. Если только самим напасть, сработать на опережение, чтобы попытку номер два не сделали, но нельзя. Не тот случай, чтобы в чужой столице собственную гражданскую войну развязывать. Нет, я бы попробовал, но есть кое-какие «но». Отыскать в Париже отморозков, вооружить их и отправить по указанному адресу не так и сложно. Я даже выяснил, что услуга обойдется не так и дорого – по пять тысяч франков на рыло. Могу позволить, да и окупятся эти деньги. Другой вопрос, а кто этим станет заниматься? Себя, любимого, сразу же отметаю. Перерос я такие акции, а Никита Кузьменко не дорос. Александр Петрович кадровый офицер. В строй новобранца поставят, штабс-капитан из него бойца сделает, но с неорганизованной массой не справится. Потылицын сможет, но кавалер сейчас плотно по институту Кюри работает, что в сто крат важнее. Книгочеев? Не знаю… может, сумел бы, но Александр Васильевич в данный момент занимается аналитикой и систематизацией антисоветских групп и конкретных лиц, выявленных Потылицыным и Холминовым и обдумывает, как бы нам половчее эти группы между собой стравить, чтобы и Францию побеспокоить, и чтобы до России не дошли, а осели где-нибудь в Новой Каледонии, на трудовой вахте… Так что маленькая война отпадает.

Подозрительных субъектов со стороны сопредельных государств до сих пор не замечено. Одно из двух. Либо британцы вкупе с прочими англами или саксами работают слишком профессионально, что мы их не видим (но это вряд ли!), либо надзор пока не установили. Второе мне кажется более вероятным. И не потому, что мы никому неинтересны, а по более прозаическим причинам. Европейские государства насквозь бюрократические. Чтобы установить слежку за советским торгпредством нужны специальные люди, следовательно, понадобятся деньги. Увеличение бюджета, согласование и все прочие прелести, так знакомые мне что в этой, что в той истории. Или вам кажется, что у бриттов нет проблем с финансированием?

Опять-таки, маловероятно, что деньги станут тратить на «топтунов». Нерационально и расточительно. Следует ждать другого. Вот когда уже «устаканятся» дипломатические отношения, в евростолицах появятся наши посольства и консульства, следует ждать и провокаций, и вербовок, и всего прочего. Конечно же, обольщаться не стоит. Потому на всякий случай я подозреваю французский персонал: и тетенек-уборщиц (уж слишком аккуратно моют полы, стараясь рассмотреть каждую бумажку), и дедушку садовника (что-то часто заглядывает в окна), и даже обоих адвокатов. Вот этих-то больше всего, потому что знают если не о всех, то о части наших делишек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Так что упоминание о подозрительном типе меня заинтересовало. Плюнуть бы да и сидеть себе в миссии, благо, дел в городе не предвиделось, так ведь нет, любопытно. Да и Кузьменко нужно малость понатаскать. Мы с ним как-то обсуждали некую ситуацию, а теперь пойдем, потренируемся. Заодно поищем себе приключений на пятую чакру. И повод есть! Нужно купить новое пальто. Старое, со штопкой на плече, хотя и отменно выполненной (признаюсь, работа не моя, а супруги графа Игнатьева), но в глаза бросается. Наташа уже спрашивала, соврал, что напоролся на гвоздь. Не думаю, что поверила. С некоторых пор Наталья Андреевна пытается сопровождать меня на прогулках, а свой пистолет уже носит не в ридикюле, а в кармане, или заставляет меня брать с собой провожатых. Подозреваю, что скоро охрана, приставленная к Наталье как к сотруднику Коминтерна, начнет охранять и меня.

Первым из миссии вышел Никита Кузьменко в моем пальто. Парень пониже меня сантиметров на пять, но разница скрадывалась шляпой.

Подождав, пока Никита отойдет подальше, а тот типчик, что пасся около торгпредства, отправится следом за ним, тронулся в путь и я одетый, как вы уже догадались, в пальто Никиты.

Как я уже говорил, наш квартал перестройка барона Османа отчего-то не затронула: хватало переулочков, закоулков, где когда-то католики резали гугенотов, или, напротив, гугеноты душили католиков.

Я шел не спеша, посматривая в спину нежданного «топтуна» и понял, что эту одежду я уже видел. Да, одет в то самое пальтецо, из которого мы выпарывали бриллианты.

Никита, как оговорено сценарием, исчез, а Яшка Блюмкин, не удосужившийся изучить город Париж, в растерянности остановился. И тут мы и взяли убийцу Мирбаха в «коробочку».

– Солнышко, руки-то подними, – ласково попросил я Блюмкина, приставив ему в поясницу указательный палец левой руки, зачем-то добавив. – Хенде хох!

Дождавшись, когда Яков изобразит немца под Сталинградом, обшарил его карманы, потом рукава. Странно, но оружия нет. Развернув Блюмкина лицом к себе, чуть не ахнул – нос свернут, под левым глазом цвел такой здоровенный фингал, что им впору улицы освещать.

– Однако… – только и сказал я.

– Аксенов, не будь сукой, накорми…

– Ну ты наглец, – с восхищением сказал я, примеряясь к его здоровому глазу.

От Яшки мой жест не ускользнул – отшатнулся и закрыл лицо руками.

– Аксенов, не бей…

– А тебя не Аксенов станет бить, а Кустов или еще кто-нибудь, – хмыкнул я и приказал Кузьменко. – Никита, у тебя удар послабже, долбани дяденьку по затылку, чтобы умнее стал.

– Есть.

– Да все, все, товарищи, понял я! – завопил Блюмкин. – Товарищ Кустов, не бейте… Меня уже и так отдубасили.

Я дал Никите отмашку, чтобы не трогал. Мне самому отчего-то стало жалко прожжённого авантюриста. Блюмкин, конечно же, сукин сын, но это наш сукин сын, и лупцевать его имеем право только мы.

– И кто тебя так сердечного отметелил? – поинтересовался я.

– Отметелил? А, отмутузил… Долго рашказывать.

Ух ты… Так ему, бедному, еще и стальные челюсти вынесли.

– Ладно, пойдем, что ли, – вздохнул я, а чтобы Яшка не напрягался, уточнил. – Накормим тебя, убогого.

Отпустив Никиту, повел бедолагу в какую-то забегаловку, где обедали грузчики, бандиты и недорогие проститутки. Заказав парню супчик из потрошков, багет и бутылку дешевого вина, я подпер кулаком подбородок и, словно любящая бабушка, наблюдал, как жадно ест Яков Блюмкин, проглатывая не жуя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Правильно меня предупреждали, чтобы с тобой не связывался, себе дороже, – сквозь чавканье проговорил Яша, опустошая тарелку и зачищая ее кусками багета. – Дурак, не поверил.

Похоже, Блюмкин готов облизать и саму тарелку, и я не выдержал, кивнул гарсону – повторить.