Президент Линкольн: охотник на вампиров - Сет Грэм-Смит

Как ты и предлагал в своем письме, вчера в полдень мы встретились в таверне на Маркет-стрит. [Армстронг] выглядел в точности как ты описывал, Эйб! Это не человек, а бык! Шире амбара и не слабее Самсона! Впрочем, ты забыл упомянуть, что он также хам, тупоголовый и недалекий. Прости, я понимаю, что он твой друг, но за тридцать лет жизни мне ни разу не довелось встречаться с более неприятным и задиристым человеком, к тому же лишенным чувства юмора. Совершенно очевидно, для чего ты приобщил его к делу (для того же, зачем в тяжелую повозку впрягают огромного и глупого вола). Но почему ты, с твоим исключительным умом и нравом, довольствовался его компанией — этого мне никогда не понять.

Армстронг ничего не написал о Спиде, но, скорее всего, его мнение было в равной мере нелестным. Богатый и энергичный парень из Кентукки отличался предприимчивостью и болтливостью, то есть именно теми качествами, которые раздражали Армстронга даже в самых крепких мужчинах. Спид же был отнюдь не крепким, а, напротив, хрупким и избалованным — «хлыщом», какого ребята из Клэрис-Гроув запихнули бы в бочку и скинули в Сангамон.

Только из уважения к тебе, мой друг, мы решили забыть о взаимной неприязни и выполнить твое поручение.

Целью охотников был доктор Джозеф Нэш Макдауэлл, известный профессор, декан медицинского факультета в Кемпер-колледже.

Генри предупредил меня о [Макдауэлле]. Он считал доктора «исключительным параноиком». Макдауэлл постоянно носил под одеждой нагрудник на тот случай, если убийца попытается вогнать кол ему в сердце. Я передал его замечание Армстронгу со Спидом и кое-что добавил от себя: «смерть» Макдауэлла, скорее всего, вызовет в Сент-Луисе переполох, так что во время поисков следует держаться в тени и по возможности не расспрашивать о местонахождении доктора. Иначе они рискуют навлечь на себя чудовищные последствия.

Армстронг со Спидом сделали все ровно наоборот.

Апрельским утром невольные товарищи стояли на углу Девятой улицы и Серр-стрит. Они оделись в подозрительные длинные плащи, под которыми явно что-то скрывалось, и спрашивали каждого, кто входил в четырехэтажное здание медицинского факультета:

— Сэр, вы не подскажете, где можно найти доктора Джозефа Макдауэлла?

Наконец нас направили в круглый лекционный зал с крутой лестницей. Нашим глазам предстал миниатюрный колизей с длинными рядами и перилами, на которые облокачивались любопытствующие. Лица были подсвечены шипящими газовыми фонарями, расположенными внизу, возле хирургического стола. Все взгляды сосредоточились на бледном человеке с всклокоченными волосами: он вскрывал труп мужчины. Мы присели на самом верхнем ряду и наблюдали, как доктор Макдауэлл вырезал у трупа сердце и выставил его на всеобщее обозрение. «Забудьте про поэтические образы, — заговорил он. — Предмет, который я держу в руках, чужд любви или отваги. Он знает лишь ритмичные сокращения».

Макдауэлл несколько раз сжал сердце рукой: «У него одно-единственное, прекрасное предназначение: поставлять свежую, насыщенную кровь в каждую частицу человеческой плоти».

Вампир преподает анатомию людям! Эйб, ты можешь себе представить? (Честно говоря, его наглость меня даже восхитила.)

Он принялся дальше препарировать труп и демонстрировать остальные органы — один за другим, пока тело не начало напоминать выпотрошенную рыбу. (Армстронг ощутил слабость в коленях, я же, напротив, восхищался происходящим.)

Лекция закончилась, раздалось «вежливое постукивание тростей по перилам», студенты направились к выходу — все, кроме двоих. Доктор торопливо собрал свои бумаги, инструменты, «быстро нырнул в небольшую дверку в задней части „сцены“ и исчез». Армстронг и Спид последовали за ним.

В кромешной тьме мы спускались по узкой каменной лестнице, ощупывая шероховатые влажные стены, пока наконец не наткнулись на какую-то гладкую поверхность. Я чиркнул спичкой о каблук, и огонь высветил черную дверь с золоченой надписью: «Дж. Н. Макдауэлл, доктор медицинских наук, частное владение». Я вытащил пистолет, Армстронг — арбалет. Спичка погасла. Мое сердце усердно выполняло свое «единственное, прекрасное предназначение» — ведь мы знали, что по ту сторону тьмы нас поджидает вампир.

Спид взялся за дверную ручку и тихонько приоткрыл дверь…

Свет.

Нашим глазам предстала длинная комната с высоким потолком и гладкими стенами. Где-то над головой тянулся ряд небольших окошек, через которые проникал мягкий вечерний свет и виднелись ноги прохожих. Справа на столе стояли клетки с крысами, стеклянные сосуды и серебристые инструменты. Впереди на каменной плите лежало, кажется, тело, прикрытое белой простыней. А слева, Эйб, слева… По всей длине комнаты на узких полках, расположенных друг над другом на расстоянии семи-восьми футов, покоились обнаженные трупы.

Мы попали в морг.

Я думал, что доктор будет нас поджидать, что он сразу кинется на нас… Но его и след простыл. Мы с Армстронгом медленно приблизились к плите, держа оружие наготове. Только теперь я заметил темные стеклянные трубки у нас над головой: они тянулись от тел слева направо, к сосудам. Только теперь понял, что по трубкам течет кровь, которую снизу подогревает ряд небольших газовых плиток.

Только теперь увидел, что грудь у «трупов» вздымается с каждым вдохом.

Тогда-то, Эйб, я осознал весь ужас происходящего. Нас окружали живые люди, сложенные на полки, будто книги в библиотеке. У них едва хватало места, чтобы вздохнуть. Их кормили прямо через отверстия в желудках… И высасывали их кровь. Эти люди не могли умереть, но они были не в силах пошевелиться. Их захватило в плен создание, которое теперь насвистывало в соседней комнате.

Вампир насвистывал… Мыл руки. Готовился, без сомнения, прикончить какого-то несчастного, который все еще дышал под белой простыней.

Тут-то нам в голову и пришла одна мысль.

Макдауэлл вернулся: он надел фартук и принес на подносе хирургические инструменты. Посвистывая, он разложил свои принадлежности и откинул простыню. Это не тот человек.

Армстронг резко сел и разрядил арбалет мерзавцу в сердце — в сердце, Эйб! Стоит ли говорить, что стрела со звоном отскочила — тупоголовый бык забыл про нагрудник!

Ошибка дорого нам обошлась, Эйб. Макдауэлл отбросил притворство и обнажил клыки. Джек услышал, как что-то упало на каменный пол. Он посмотрел туда, где только что находился его арбалет, но не увидел ни оружия, ни своей руки. Он побледнел: из запястья хлестала кровь, а оторванная кисть валялась на полу.