Мелодия одиноких сердец - Настя Ильина

ли говорить Егору правду, или оставить всё как есть и больше не вмешиваться в его жизнь. Теперь Тася считала себя обязанной Виталию Алексеевичу за спасение, и не могла поговорить с ним о том, что пока не готова впустить в своё сердце. Следом за мужчиной девушка пошла в его машину, где сняла плащ и с благодарностью приняла его пиджак.

Даже в салоне с включенной печкой всё тело било лихорадочной дрожью. Во всём был виновен страх. Тася не думала никогда, что подобное может случиться. Она даже баллончик достать не догадалась, когда увидела женщину, считала, что та пришла просто поговорить. Сердце сжималось, а мысли, что бы могло быть, не успей Виталий Алексеевич вовремя, будоражили сознание.

Как очутилась в кафе и села за столик рядом с Виталием Алексеевичем, Тася и не помнила толком, она пребывала в своих мыслях, которые торопливыми мурашками бегали, сменяя одна другую.

— Пришла хоть немного в себя?

Тася посмотрела на Виталия Алексеевича и постаралась вспомнить, когда они успели перейти на «ты». Наверное, просто из-за нервов так случилось, и глупо было возвращаться назад.

— Спасибо, всё в порядке. Немного ещё не по себе, неожиданно это как-то всё случилось.

— Ты её знаешь?

Тася отрицательно покачала головой. Она не видела смысла делиться с мужчиной подробностями своих отношений с Егором и тем, что фактически влезла в чужую семью. Да и писать заявление в полицию не собиралась, ведь сама виновата была — нельзя писать женатым мужчинам. Нельзя. Больше она не позволит себе такую вольность, удалит свой блог и не оставит шанса снова связаться с Егором. Константиновичем. Так она мысленно заверяла себя, надеясь, что дома не сорвётся и не напишет ему.

— Плохо… Так бы могли обратиться в правоохранительные органы. Хотя… Мы можем, у нас же камеры есть на входе. Я сейчас же позвоню охране и скажу, чтобы нашли эту запись. Что же я раньше не подумал-то?..

«Запись наверняка уже стёрли», — подумала Тася и устало выдохнула.

— Не стоит, я думаю, что это просто недоразумение, которое больше никогда не повторится.

— Ты уверена?

Тася кивнула. Она обхватила руками чашку с кофе, который принёс официант, и устремила в неё взгляд. На поверхности горячего напитка, так приятно пахнущего ванилью, плавала пенка в виде расплывшегося сердечка. Почему-то девушка вспомнила взгляд Егора, и её глаза защипало от слёз. Едва удалось удержаться, чтобы не заплакать.

«Она была рядом с Егором в трудный период его жизни, а я даже не приехала в больницу», — твердила себе Тася, стараясь проглотить солёный ком, подступивший к горлу.

— Тась, ты потерянная какая-то… Точно всё хорошо? — не унимался Виталий Алексеевич.

— Да. Нормально всё. Спасибо, — повторила девушка слова, так знакомые и успевшие надоесть самой. Уже давно Тася никому не говорила то, что на самом деле творилось у неё на душе.

Она выпила кофе и даже съела пару кусочков жареного сыра, который так любила, но на большее её не хватило.

Вместо того чтобы вернуться на работу, девушка сослалась на плохое самочувствие и попросила Виталия Алексеевича отвезти её в гостиницу. На парковке она вышла из машины и позволила мужчине помочь снять пиджак с её плеч.

Виталий по-хозяйски положил руку на талию девушки и притянул её к себе. Потянувшись к её губам, он, вероятно, хотел поцеловать, но Тася не испытывала взаимности. Мысленно она проклинала себя, что влюбилась в недоступного мужчину и не могла думать ни о ком, кроме Егора. Однако обманывать Виталия тоже не хотелось.

— Спасибо за всё. До завтра, Виталий, — виновато улыбнулась Тася, давая мужчине понять, что она не готова пока принять его ухаживания.

Виталию Алексеевичу явно не понравился такой поворот, но он постарался скрыть свои эмоции.

Оказавшись в своём номере, Тася бросила плащ на белое кожаное кресло, стоящее прямо на входе, подошла к кровати и рухнула на неё. Слёзы потекли из глаз сами по себе, и невозможно было как-то унять их. Когда включенный ещё с ночи ноутбук уведомил о новом событии в личных сообщениях блога, Тася открыла его и нажала «удалить сообщение», даже не читая, что там было написано. Не хотелось лишний раз давать жене повод ревновать своего мужа, а себе надежду на то, что всё может измениться. Ничто уже не изменится, и ничто не станет прежним.

* * *

Большую часть ночи Егор мучился, понимая, насколько неправильно происходящее. Он обязан был дать право выбора, но всё решил за двоих. Это было глупо. Чертовски. В конце концов, ведь существовали различные способы оплодотворения… Можно было попробовать сделать ЭКО и стать родителями, можно было прибегнуть к различным способам лечения из нетрадиционной медицины, но мужчина сдался. Опустил руки, поступив, как самый настоящий трус. Однако больше мужчина не мог изводить и себя, и её, видел же, что Тася тоже страдает, значит, всё ещё любит его. И ведь она намекнула своим последним сообщением, что знает правду, знает, что он одно лицо со Странником. Несмотря на это она простила. А мужчина продолжать бегать от девушки и не должен был делать это дальше.

Решив, что тянуть дальше некуда, он всё-таки открыл такой знакомый блог и начал писать, пытаясь излить всю душу в одном сообщении.

Странник: «Прости, маленькая! Я долго не решался рассказать тебе правду, но больше нет сил держать её в себе. Главное, помни, что я на тебя не давлю, и если принимать ты меня не готова, пойму. Это случилось как раз в тот день, когда мы договорились о встрече. Я пытался подобрать слова, чтобы признаться тебе, почему с самого начала струсил и не смог признаться, что я и есть тот самый Странник… Ты можешь прочесть об истории с избиением выписки из журналов и газет, не хочу вспоминать. Диагноз, испугавший меня — бесплодие. Я же видел, что ты готова даже ребёнка насильника сохранить, ты рождена для того, чтобы быть матерью, Тася… Я не мог лишить тебя такого шанса. Глупо? Да. Я ведь сам осуждал героя фильма, который из-за бесплодия отказался от своей любви… Помню, что я тебе тогда писал, какой он идиот, но поступил сам точно так же. Прости. Я не знаю, почему пишу это сейчас, возможно, я просто осознал, что так вести себя неправильно. Теперь только тебе решать, что делать с этой правдой. Я всё ещё люблю тебя. И я буду ждать тебя каждый день, там, в парке, в шесть часов вечера. Если решишь уехать в Москву, я всё пойму. Я