Академия проклятий - Елена Звездная

В первую очередь меня заинтересовал тот самый медальон, что достался от артефактора. Неровным почерком под изображением Тесме вывел:

«ХарЭнго — как и остальные части ювелирного гарнитура, обладает собственным названием и свойствами. Изготовлен около семи тысяч лет назад, предавался из поколения в поколение старшему сыну и наследнику рода. В настоящее время утерян.

Предположительно находится в Мирах Хаоса.

Амулет создан из белого золота, красный оттенок приобрел вследствие магического ритуала, после которого является хранителем крови рода. Незаменим в ситуации зачатия, так как позволяет передать силу, способности и отличительные признаки, магически усиливая наследственность будущего ребенка.

Примечание: Описание ритуала проводимого в первую брачную ночь достать не удалось. Но основной механизм действия понятен — невеста надевает ХарЭнго как знак готовности к зачатию».

Быстро, основательно и неудержимо краснею. Жар опалил все лицо и даже шею… Я этот кулон на него надела! Это был ритуал?!

— О, Бездна! — заорала я. — Бездна!.. это… это…

Читаю дальше, внизу под двумя страницами описаний маленькое:

«Особенность: Женщинам носить запрещено, возможны проблемы со здоровьем».

Долго сижу и пытаюсь осознать произошедшее… Готовность к зачатию?! Очень хочется верить, что Тьеры какие-то другие определения используют для подобного.

Успокоившись, я углубилась в изучение остального. Мое символизирующее помолвку кольцо, ныне спрятанное под перчатку, оказалось не только символом предстоящего бракосочетания, но и сильнейшим охранным амулетом. Все как сказал магистр Эллохар — сними с левой руки, надень на правую, и жди в гости семейного духа хранителя… вид чудища о двадцати головах навевал странные мысли о том, что смерть предпочтительнее сомнительной чести увидать сие чудо. В общем использовать не буду.

А вот дальнейшее меня поразило — женский кулон значился как «Утерян». Браслеты так же. Кольца обручальные оказались в наличии, и под ними значилось «Свойства неизвестны». Теперь вопрос: Как могли потеряться ценнейшие магические артефакты?

И тут раздался голос:

— Время!

С перепуга я подпрыгнула, но это оказалась просто Дара.

— Книгу верни, — сказала издевательница, — Тесме направляется к себе, нужно вернуть на место.

Я отдала без слов, только спросила:

— А вечером…

— В окно посмотри, ночь на улице, — сообщила дух смерти. — Ты над книгой три с половиной часа просидела и не заметила. Завтра принесу, сейчас у тебя есть чем заняться.

Заняться было чем, но даже возникающие на моем столе трупы с ранениями разной степени тяжести, не могли отвлечь от мыслей об артефактах семьи Тьер. Как они могут быть «утеряны»? И почему один из утерянных артефактов вдруг обнаружился в императорской сокровищнице? И не схожа ли эта история с тем, как вампирский клан Приходящих в ночи уничтожил и ограбил клан метаморфов?

Такими темпами я чуть не допустила две ошибки в практической работе, пришлось сосредоточиться исключительно на выполнении заданий. Потом приходил Жловис и принес записку от недовольного Юрао… Да, я забыла, что должна была сходить в контору, завтра придется исправляться.

А после вечернего построения, когда я уже просто читала параграф по Бытовым проклятиям…

Взревело адово пламя.

Ревело оно в гостиной, а там, на диване спал котенок. Котенок тоже взревел. Лорд директор тихо выругался, а надо мной послышалось:

— Два «да»…

«Сводня возрожденная» — подумала я, поправляя воротник рубашки и думая, что нужно было надеть платье.

Тихий стук в двери, затем вопрос:

— Что с домашним заданием?

— Все сделала, — я отложила учебник, посмотрела на Риана.

На этот раз магистр был в обычной одежде — черной рубашке и черных же широких брюках, которые не так подчеркивали его ноги, зато делали своего владельца более мужественным.

— Ты так пристально меня изучаешь, — лорд директор улыбнулся, но продолжал стоять в дверях, опираясь плечом о косяк. — Я зашел узнать как у тебя дела и забрать котенка.

Молчу. Не потому, что нечего сказать, просто учитывая соглашение с Дарой, боюсь пропустить тот самый момент, когда мне придется дать согласие. А магистр посмотрел на меня уже както подозрительно, после произнес:

— Хотелось бы пригласить тебя поужинать, но я понимаю, что ты не согласишься и… это нормально. Должно пройти время и…

Тут я как воскликну:

— Да!

И тишина. Лорд Тьер помолчал, ожидая продолжения, но так как я молчала, переспросил:

— «Да» это к чему? К тому, что должно пройти время?

И тут я поняла, что имею превосходную возможность оставить возрожденного духа смерти с ее призрачным носом, стоит мне всего лишь сказать «да» еще раз. Но мне этого не хотелось, к тому же спор есть спор, а я и завтра книгу хочу, так что пришлось, смущаясь, произнести:

— Я с удовольствием поужинаю с вами, лорд Тьер.

Он не поверил. Стоял, удивленно глядя на меня, и не верил, в итоге переспросил:

— Правда?

— Да, — подтвердила я вышесказанное.

— Хм, — черные глаза чуть прищурились, — а… могу я поинтересоваться, почему ты согласилась?

— Ммможете, — запинаясь, ответила я, — и я даже честно признаюсь — исключительно из любопытства.

Незабываемое выражение смеси радости и удивления на лице магистра, и мне уточнили:

— Ужин в моем городском доме, если ты не против.

Я уже была несколько против, и все же:

— Хорошо.

Мне молча протянули руку. И я, как была, в рубашке и форменных брюках, подошла к лорду Тьеру, вложила руку в его широкую ладонь и едва расслышала тихий вздох облегчения, только тогда поняла — он затаив дыхание ждал, пока подойду.

Взметнулось адово пламя.

На этот раз в огне мы провели гораздо больше времени, чем раньше, оно и понятно — столица далеко. А я, пользуясь тем, что было немного жутковато, прижалась к лорду директору, спрятав лицо у него на груди и прислушиваясь к сильным ударам сердца магистра…

И хотелось, чтобы полет длился, длился и длился, но вскоре пламя угасло, а ноги утонули по щиколотку в высоком ворсе ковра.

— Я принесу туфельки для тебя, подождешь? — тихо спросил Риан, обнимая чуть крепче.

— Мне и так хорошо, — решила я, все так же прижимаясь к нему.

— Мне тоже, — голос магистра вдруг стал хриплым шепотом.

И я передумала на счет своего «хорошо». Отошла, причем меня отпустили сразу, огляделась. Большая комната была лишь с одной каменной стеной, три остальные являлись застекленными. И так как здесь было сумрачно, горело лишь две свечи на столике сервированном для одной персоны, то сверкающая огнями столица была видна отчетливо.