Сядьте на пол - Алексей Андреев

Но когда кричат "идём!" ‑

я стою на месте.

Ни к чему мне спешка:

я сегодня пешка. (январь 2012)

Это шуточная модель, конечно. Но такой подход отлично спасает меня (и эту книжку) от длинных теоретических разговоров на тему «почему у девочек психика сложнее, чем у мальчиков». Всё равно лучший способ увидеть, как пешка превращается в ферзя ‑ это активная деятельность по освоению мира.

«В полночь Ева, отказываясь идти спать, предложила мне поиграть в шахматы. Откуда у приличной трёхлетней девочки такие ужасные увлечения? Не иначе как тлетворное влияние улицы!

Сыграли две партии, дальше я не выдержал. И предложил ей сыграть в более серьёзную, по‑настоящему развивающую игру ‑ кто быстрее сложит все свои шахматные фигуры в мешок.

И я почти выиграл. То есть, вначале я думал, что выиграл. Потому что я уже сложил все свои фигуры, а у Евы оставалось ещё две. Она бросила их в мешок, затем невозмутимо указала мне на поле. Там лежал маленький щит, отломанный от моей пешки! Вот это сильный ход! Такому в физматшколах не учат!» (июнь 2012)

Напоследок отмечу, что мои младшие сейчас гораздо свободнее включаются во внешние детские коллективы, чем старший, который «прорывался с боем» в садике и начальной школе. Возможно, это связано с тем, что Лёва и Ева прошли боевую стадию дома, и теперь чаще выступают зачинщикам других, более сложных игр.

«Ева рассказала, что они в школе организовали с подругами Агентство. И она теперь агент‑собака. Агентство проводит расследования разных случаев: если у кого‑нибудь пропала вещь, или что‑то сломали в классе. Идея киношная, это понятно. Но забавно, что такая небанальная игра возникла всего через месяц совместной учёбы в первом классе.» (октябрь 2015)

ДЕНЬГИ, ЛОЖЬ И МАТЕМАТИКА

«Киту почти два года. Сегодня он долго смотрел, как я кручу кубик Рубика. Потом покрутил сам. Я ему объяснил, что каждую сторону надо сделать одного цвета. Он перестал крутить, взял карандаши и стал закрашивать стороны. Каждую ‑ одним цветом!» (июнь 2006)

Если бывший министр образования Андрей Фурсенко останется в истории, то скорее всего ‑ с фразой о том, что высшая математика не нужна в школе, потому что она «убивает креативность» [75]. Слова эти поразили многих, и меня тоже. Как выпускник физматшколы и математического факультета ЛГУ, я привык к тому, что «математика ‑ царица наук» (Гаусс) и вообще она «ум в порядок приводит» (Ломоносов).

Однако, пытаясь опровергнуть идею о мучительной смерти креативности в злобных лапищах математики, я обнаружил, что аргументов у меня маловато. Большинство людей, с которыми я учился в 45‑м интернате и на матмехе, впоследствии оказались на работе либо в скучной финансовой сфере, либо в IT‑индустрии, которая по большому счёту ‑ та же унылая бухгалтерия. Никто из них, блиставших математическими способностями, не обнаружил себя в тех передовых областях человеческой деятельности, где действительно востребована сейчас высшая математика: в генетике или робототехнике, в нейробиологии или социологии.

Возможно, виноваты перестройки, кризисы и прочие внешние факторы. Но может быть и так, что это действительно какая‑то... ну, слово «некреативность» совсем уж корявое. Давайте скажем «негибкость ума». Словно бы способность хорошо работать с идеальными абстрактными мирами вовсе не приводит в порядок ум, а остаётся своей узкой способностью ‑ и помогает найти работу лишь в тех сферах, где манипулируют идеальными сущностями: деньгами и программным кодом. Можно ещё стать преподавателем математики, то есть передавать дальше любовь к идеальным сферам.

Что же получается ‑ Гаусс и Ломоносов просто впарили нам недобросовестную рекламу своих увлечений, а прав в итоге товарищ Фурсенко? Нет смысла учить всех детей высшей математике? Или может, какая‑то другая математика существует, более полезная?

Похвала деньгам

В октябре 2007 года, на презентации русского офиса Google, пока мы стояли на фуршете, я рассказал коллегам про книжку «Детство Чика», которую тогда читал. Стали вспоминать свои детские игры с монетами. Ностальгия у всех проснулась. Причем профессиональная: мы же все теперь виртуальными продуктами занимаемся ‑ руками ничего не потрогать, кроме клавиатур...

Слово за слово ‑ и вот уже мы увлеченно играем на полу в «орлянку» с Ильей Сегаловичем и Пашей Завьяловым. Причём играем прямо по Искандеру: у каждого свой счастливый способ. Паша кидает монетки так, чтобы они стукнулись об Сегаловича, почти как в пристенок. Илья бьёт классическим способом, вертикально об пол, приговаривая «Вероятность всё равно одна вторая» ‑ но у него выпадают одни только решки. Наконец он вспоминает другой способ: положить монетку на указательный и щёлкнуть снизу большим. Это явно помогает.

Вокруг собирается толпа... и тут подходит суровый охранник бизнес‑центра. И говорит, что играть в азартные игры нельзя. Ну хохма. Создателю «Яндекса», интернет‑миллионеру Сегаловичу запретили стукать двухрублевой монеткой об пол. Вот что значит вернуться в суровую взрослую реальность!

Сразу за этой историей в моём дневнике идёт другая, домашняя:

«У Кита забавные отношения с числительными. Когда предлагают что‑нибудь посчитать, это воспринимается как скучная обязаловка. И не хочется это делать. Зато сам он иногда выдает удивительные числовые открытия:

‑ Положу рябину в карман. Карман ‑ это как три руки!

Или такое:

‑ Пап, дай мне шарик!

‑ У тебя же палки в руках.

‑ А я возьму две палки в одну руку. А вторая свободная! Я в ней могу держать ещё четырёх котов!

Дописка спустя два года: Ничего не изменилось. По‑прежнему абстрактный счет ему неинтересен. Зато отлично ведёт счет в футболе. Пожалуй, самое время научить его играть в "орлянку". Ну а что, будет считать лучше. Монеты прямо созданы для того, чтобы по ним учить числа. Другое дело, что нужна ещё весёлая игра с ними.»

Пока я обдумывал альтернативные способы изучения математики, министерство образования подкинуло свой вариант. В 2012 году появились сообщения о том, что в школе хотят ввести прямо с первого класса предмет «Финансовая грамотность». Пилотный проект уже запускают в пяти регионах, а к 2018 году новый предмет может быть включен в общеобразовательную программу.

Вот, значит, чем Фурсенко высшую математику заменит! Деньгами! Первая реакция чисто советская ‑ что за хрень, и так всё вокруг деньгами меряется, теперь ещё и дети...

Но надо признать, что аргументы в пользу такого обучения есть. Многие известные бизнесмены, рассказывая о своём успехе, вспоминают, что начинали денежные отношения с миром раньше других – например, торговали всякой мелочёвкой в школе (оставим пока в стороне вопрос о том, насколько эти бедняги несчастны в личной жизни, даже при наличии больших денег). О том же сообщает нам журнал Psyсhologies, советуя давать детям карманные деньги раз в неделю, начиная с 7 лет:

«Исследования психологов и социологов показали, что способность молодых людей управлять своими финансами напрямую зависит от того, имели ли они подобный опыт в детстве, приучали ли их родители самостоятельно пользоваться деньгами».

Кроме того, сами дети с удовольствием играют в денежные отношения, и быстрее изучают некоторые математические операции в таких играх. Потому что есть очевидная мотивация: покупать мороженое ‑ это не то же самое, что считать абстрактные кружочки на доске. В этом смысле игра в магазин, как и умение расплачиваться в реальном магазине ‑ вполне себе развивающие занятия.

«Новая игра для счёта ‑ старинные монеты. Этому увлечению помогла покупка металлоискателя на шестилетие, а также поездка в Питер к моему брату Антону, который показал Киту нашу старую коллекцию монет, и даже подарил ему несколько штук. После этого Кит сам стал меня расспрашивать, какие номиналы бывают, сколько маленьких монет в одной большой. Заодно я ему рассказал происхождение названий: рубль рубили от гривны, на копейке чеканили всадника‑копейника, копейку рубили на две «деньги», похожие на уши, а четверть копейки, то есть половина каждого ушка ‑ это полушка… Тут мы ненавязчиво перешли на изучение дробей». (октябрь 2008)

Ну и последняя красивая история о пользе денег в образовании (потом я буду их ругать, но пока дам бухгалтерам ещё пять минут педагогической славы). В 1872 году профессор Московского университета Сергей Александрович Рачинский, увлечённый идеям Льва Толстого, вернулся в родовое село Татево и стал работать учителем в школе для крестьянских детей. Впоследствии он создал ещё несколько сельских школ, и за свой многолетний просветительский труд удостоился даже личной похвалы царя Николая II. По результатам своих занятий Рачинский написал несколько популярных книг, одна из них – «1001 задача для умственного счета» [76]. Большинство задач в этой книге ‑ про деньги и покупки. Вот несколько примеров из разных мест сборника: