Секта (СИ) - Булавин Иван

— А это точно обряд? — спросил я.

— Скорее немножко да, чем совсем нет, — он повернул бумаги ко мне и продемонстрировал чёрно-белые фотографии.

Да, зрелище, даже лишённое красок, впечатляло. Светлый пол, залитый кровью, обнажённое тело немолодой женщины, изрезанное на лоскуты, а на стенах выведенные кровью знаки, много знаков.

— Думаю, они, — согласился я, возвращая листы. — Почерк похожий. Те же порезы вдоль тела, обильное кровотечение, и только потом смерть от ножевого ранения.

— С чего начнём поиски? — задал вопрос Павел Сергеевич.

— Предлагаю, с местной элиты, — сказал я, некоторый опыт в поисках давал мне возможность высказаться. — Очень сомневаюсь, что подобными делами занимались дворники и слесари.

— Что же, это логично, — согласился Рязанцев. — Кроме того, у нас есть Мария.

Маша, до того сидевшая молча, разглядывая что-то в кружке, подняла голову.

— Что-то не так? — спросил я, наткнувшись на её недовольный взгляд.

— Всё не так, — отозвалась она. — С тех пор, как приехали, я места себе не нахожу. Тут всё пропитано злом, это его город.

— Но ты сможешь найти конкретных исполнителей?

— Попробую, но будет трудно, фон ужасный, забивает каналы.

— Помимо способностей Марии, — продолжил Рязанцев. — У нас есть некоторые наработки. Ещё раз напоминаю, что мы не одни, что параллельно с нами работают и другие люди. Наша задача — боевые операции, физическое устранение. А аналитикой занимаются другие. Для начала есть несколько фамилий. Люди, которые переехали сюда недавно, живут богато, источник богатства неизвестен, регулярно пропадают в неизвестном направлении, никаких контактов не поддерживают даже с соседями.

— Не факт, что это наши клиенты, — напомнил я.

— Не факт, но начинать с чего-то нужно, вот с них и начнём.

А пока не начали, решили заняться подготовкой и обустройством временного жилища. Домик был неплохой, в два этажа, без обширного подвала, но с небольшой пристройкой для хозинвентаря. При желании можно использовать для пыток и допросов. Там же стоял генератор, дом был не подключен к городским коммуникациям — издержки отдельного расположения. Имелось несколько комнат, в которых разместился личный состав. Был жилой чердак, где разместили аппаратуру.

Нам с Машей снова досталась одна комната. Всё как и там, большая кровать, тумбочка, шкаф для одежды и пара стульев. Сейчас девушка занималась наведением порядка. Стёрла пыль, сняла чехол с кровати и начала расстилать бельё.

Я, чтобы не мешать, присел на край стула.

— Тебе помочь?

— Да я уже всё сделала, простыню придержи.

Я взялся за край простыни и помог ей расстелить. Потом начал натягивать наволочку.

— Не знаю, смогу ли заснуть, — грустно сказала она, присев на край кровати. — По телу как будто ток пропускают. Такое чувство, что они стоят за забором. Ещё и кофе напилась.

— У меня таблетки есть, — предложил я. — Помогают. Проверял на себе.

— Не, не надо, не хочу лишний раз себя химией травить. Сколько там времени?

— Половина одиннадцатого по местному.

Смена часовых поясов прошла нормально, спать хотелось ещё и потому, что последние сутки мы были на ногах. Я разделся до трусов и нырнул под одеяло. Кровать была подходящей. Матрас относительно тонкий, но это к лучшему, я привык спать на твёрдом, да и для здоровья полезнее. И погода была в самый раз, окно мы открыли, москитная сетка спасала от насекомых, зато поступал прохладный свежий воздух.

Маша, увидев, что я уже лёг, потушила свет, после чего стала раздеваться. В окно падал отблеск от уличного фонаря, что позволило мне разглядеть ещё раз красивую подтянутую фигуру в профиль. Натянув на голое тело просторную белую футболку, она залезла под одеяло с другой стороны.

— Спокойной ночи, — сказала она, отворачиваясь.

— Спокойной ночи, — ответил я, закрывая глаза.

Я заснул довольно быстро, а вот ей было сложнее. Сквозь сон я чувствовал, как она вздыхает, ворочается. Пару раз вставала и ходила по комнате. Около трёх часов ночи она нашла способ успокоиться.

Моей первой реакцией было ухватиться за пистолет, который я прятал под подушкой. Потом, разглядев в темноте Машу, полностью голую, я успокоился.

— Ты чего?

— Можешь не просыпаться, — она откинула одеяло и стала стаскивать с меня трусы. — Это я так, чтобы напряжение снять. У самой не получается.

— Я вообще-то… — начал я, но тут же замолчал.

В самом деле, говорить тут было не о чем. Да она и не настроена на разговор. Привести меня в боевую готовность получилось за полминуты, а потом она просто уселась сверху и начала медленно раскачиваться. А не сопротивлялся. В конце концов, я уже очень давно без женщины, организм своего требует. Тот факт, что хозяин собирался умирать в ближайшем времени, для него ничего не значит.

Маша постепенно увеличивала темп, ещё немного и…. да, длительное воздержание не способствует продолжительности акта. Но её это нисколько не смутило. Продолжая ёрзать по мне, она слегка замедлилась, при этом никакого разочарования я не заметил. А ещё через пару минут во мне снова проснулась волна желания, более того, я уже не стал лежать бревном. Обхватил её за талию и перевернулся, подминая под себя.

Если до этого она вела себя тихо, ограничиваясь частым дыханием, то теперь стала куда более активной. Стоны были слышны, наверное, по всему дому. Закончили мы вместе. Ещё некоторое время полежали обнявшись. Потом она выскользнула из-под меня, встала у кровати, видимо, раздумывая, стоит ли идти в душ. Решила, что не стоит. Залезла под одеяло и, чмокнув меня в щеку, сказала:

— Спасибо, теперь засну нормально.

— Пожалуйста, — я попытался найти трусы, не нашёл, поэтому просто снова накрылся одеялом.

Но поспать нам толком не дали. Около пяти утра в дверь постучали. Я хотел встать, но вспомнил, что голый, а потому сказал:

— Войдите.

Дверь открылась, на пороге стоял Свен.

— Олег Юрьевич вызывает. Тревога.

Маша проснулась и, верная своей привычке троллить молодого монаха, сказала:

— Подожди секунду, сейчас оденусь.

С этими словами она выскользнула из-под одеяла в своей первозданной красоте и потянулась к куче сложенной одежды. Свен поспешно отвернулся и вышел из комнаты.

— Зачем ты так? — укоризненно спросил я.

— Легко противостоять соблазну, если соблазна поблизости нет, — заявила она, вынимая из шкафа бельё. — А я его веру испытываю. Хотя и не понимаю, какое отношение к вере имеет целибат.

— Священник, тем более, монах, себе не принадлежит, — напомнил я. — Его цель — служение церкви, а семья тут только помеха. Вот и пришлось вводить целибат. Заодно церковники избавились от кумовства и родственных связей.

— У нас ведь священники женатые.

— У нас только белое духовенство женится, а все ключевые посты в церкви принадлежат тем, кто принял монашество. Целибат ввели не мы, не нам его и осуждать. Пойдём.

Она, некоторое время повертев трусы в руках, бросила их обратно и натянула пижаму на голое тело. Я тоже не спеша надел шорты и майку, после чего мы отправились вниз.

Вся команда уже собралась за столом, вопреки обыкновению, кофе никто не пил. Рязанцев нервно ходил из угла в угол, в руках он держал какие-то листы с распечатками.

— Наконец-то, — воскликнул он, увидев нас. — Присаживайтесь. Стоило приехать, а уже новая информация. Массовое убийство. Восемь человек, всё, как положено, трупы изрезаны на ленты, символы, начертанные кровью, остатки костра.

— Где произошло? — спросил я, присев за стол.

— В пригороде, не так далеко от нас, кстати, километров пятнадцать.

— А время? — спросила Маша, на неё было страшно смотреть.

— Ориентировочно, около часа ночи.

— Я чувствовала, — сказала она, — чувствовала, что это происходит, поэтому и не могла заснуть.

— Что делать будем? — спросил я, забыв поинтересоваться, откуда поступила свежая информация.

— Сейчас нам там делать нечего, на месте преступления работают эксперты, следственная группа, чуть позже выдвинемся мы, попробуем использовать способности Марии.