Библиотекарь государя. Академия - Антон Старновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Романова опустила ногу и приняла исходное положение.
— Ну так что?
— Я даже пытаться не буду… это какой-то экстра-уровень. Увольте…
— Эх…жаль! Может, тогда попытаешься сесть на поперечный шпагат? — Предложила девушка.
— Ну, это по крайней мере не так страшно звучит, сейчас попробую…
Я сделал вдох, и стал раздвигать ноги. Опускался всё ниже и ниже…
Ниже и ниже…
Ниже и ниже…
Ниже и…
Достиг предела.
— Это всё…? — Ехидно смотрела на меня Варя. — Ниже никак…?
Я напрягал свои ноги и старался изо всех сил коснуться пола.
Связки натягивались, но… чёрт!
До полного шпагата не хватало не меньше тридцати сантиметров. Слишком большое расстояние…
— Всё. Я кончился. — Сознался я и прекратил снижение. Помог себе руками и встал на ноги.
— Да… не густо… — Вздыхала Варя. — А что насчёт продольного? Потянешь?
С продольным вышло чуть лучше. Я хоть и не коснулся пола, но, тем не менее, опустился достаточно низко. Ещё немного, ещё чуть-чуть, и достиг бы касания.
Совместными раздумьями решили, что мой уровень — продвинутый новичок. Варя показала мне несколько упражнений для улучшения гибкости, которые я и повторял в течение часа.
Надо сказать, что натяжение связок хотя и приходило для меня не без сложностей, но, когда я покончил с упражнениями, наступила какая-то приятная лёгкость, воздушность. Отныне хочу на постоянной основе заниматься подобным. Говорят, это отлично укрепляет здоровье и общее состояние тела. А для меня это довольно полезно.
Варя же выгибалась так, что у меня глаза наружу выворачивались. Иногда я терялся, не понимал, откуда растут её ноги, и где располагаются руки. Романова как настоящая гимнастка владела своим телом, и я невольно стал задумываться над тем, как же она владеет им и в других ситуациях…
Иван!
Что же у нас по Ивану?
Те сто двадцать килограмм, что я сказал ему пожать, он пожал за… один подход. Он решил, что если нужно сделать четыре подхода по восемь раз, то, чтобы не терять лишнего времени, можно без перерыва сделать один подход на тридцать два раза.
Гениально, не так ли…?
Чтобы здоровяк не прохлаждался всё занятие, дал ему новое задание. Сделать ещё три подхода по тридцать два раза. Подумал, что хотя бы это отвлечёт его…
Но, парня хватило лишь на пятнадцать минут. Когда он подошёл ко мне в очередной раз я, слегка разозлившись, сказал приседать ему со штангой. Триста раз. С весом — двести.
— За дело, дружище. За дело… видал, какие у тебя ноги тоненькие?
За десять минут до конца занятия все мы вымотались. Вернее, все, кроме Вари. Я подумал, что это идеальное время для того, чтобы поговорить.
— Может уже расскажешь, что с тобой вчера произошло?
— А что со мной вчера произошло? — Будто ничего не понимая, удивлялась Романова.
— Так-так-так. — Погрозил я пальцем. — Мы же договаривались быть откровенны друг с другом. Помнишь?
— А я тебе и не вру… — Облизала губу Варя.
— Варвара Романова…
— Ну хорошо! — Оглянулась по сторонам. — Расскажу…
Она подошла ко мне поближе и перешла на полушёпот.
— Помнишь, я написала тебе после нашей посиделки на веранде, что всё хорошо…?
— Помню.
— Так вот, я тогда солгала… — Варя изменилась в лице. Снова стала потерянной и грустной.
— Что случилось?
— Сначала всё было хорошо. Я вернулась домой, быстренько поздоровалась с родителями, и проскользнула в комнату. А потом… мама как чувствовала… она зашла ко мне в комнату, и несмотря на то, что я сказала, что уже засыпаю, села у кровати. В один момент приблизилась, чтобы поцеловать, и учуяла запах алкоголя…
— Ох, ё…
Для такого деспота, как мама Вари, это должно было быть настоящим шоком.
— Ну и… устроила грандиозный скандал. В последний раз такое было, когда я прогуляла занятие по оригами… она так кричала… так кричала… — Варя снова была на грани того, чтобы заплакать. — Я снова почувствовала себя маленькой девочкой, которая сделала что-то плохое…
— А что в итоге?
–В итоге… мне пришлось всё рассказать. Я растерялась и ничего не придумала. — Нахмурилась девушка. — И про вас, и про несколько бокалов вина…
Я догадывался, что за этим должно последовать.
— Ты сегодня натыкался на людей в чёрных костюмах возле ворот? — Спросила Романова.
Я задумался.
— По-моему, да. Что-то такое видел…
— Так вот, это мои теперешние сопроводители. Охранники, дополнительно нанятые мамой. Если я через пять минут после окончания пар не появлюсь возле ворот…мне конец. — Опустила голову Варя.
— Это… хреново. — Резюмировал я.
— Ещё как. Мы ведь теперь не сможем сходить в кино, как того хотели… мама сошла с ума, и от её контроля никак не скрыться. Я не знаю, что мне делать…
Вот же чёрт. И что здесь, в самом деле, сделаешь?
Очень сомневаюсь, что такого человека, как Варина мама, возможно переубедить. А значит, надо действовать как-то иначе… но как?
— Ты пробовала с ней договариваться?
— Это бесполезно. — Махнулся рукой Варя. — Она непробиваемая.
— Ладно. Ты не переживай. Мы чего-нибудь придумаем. Это уж точно. И сходим все вместе в кино, как и хотели. Да и много чего ещё сделаем вместе.
Варя ничего не ответила.
Вскоре прозвенел звонок, и мы отправились переодеваться. Иван так упахался с моими заданиями, что еле насобирал сил, чтобы натянуть на себя пиджак.
Как назло, следующая пара проходила на самом последнем этаже. А мы были на первом.
Несмотря на нашу договорённость, сошлись во мнении ехать туда на лифте. Иначе бы поход занял всю большую перемену.
— Что у нас сейчас?
— Французский язык… — Устало произнёс Иван.
— Воу. Надеюсь, Агата Марсельевна приготовила для нас что-нибудь интересное… слушать её бархатный голос после физкультуры — что может быть лучше?
— Кровать. — Ответил Иван.
— А ещё лучше — кровать с Агатой Марс… о, Варя, ты переоделась! Ну, пойдём наверх…
Лекция традиционно проводилась совмещённо. То есть, с одной из наших параллельных групп. Поэтому весь этаж был заполнен студентами, ожидающими занятия.
Мы уселись на подоконник и стали ждать.
Я уже запомнил некоторые лица, и поэтому мог определить, с какой именно группой у нас лекция. И сейчас в одной аудитории мы должны сидеть с одногруппниками Винокурова.
Кстати, а где сам Винокуров?
Долго мне пришлось бегать глазами, чтобы отыскать его. Всё дело в том, что обычно он находился в центре внимания. Общался с какими-нибудь девушками, а также его окружали кто-нибудь из его шестёрок.
Но теперь…
Теперь Марк Винокуров сидел на лавочке в полном одиночестве. Никто не хотел даже приближаться к нему.
Думаю, такая реакция закономерна и оправданна. Авторитет Винокурова рухнул, как карточный домик. После того, как он заявил во всеуслышанье, что одолеет
