Время в моей власти - Геннадий Иванович Атаманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зато в холодильниках было всё! – любят возразить некоторые бывшие советские граждане.
О! Мы еще к этому вернемся. "В холодильниках" – имеется в виду дома.
В свободной продаже мясо – только в Москве и Ленинграде. Прежде всего в Ленинграде, потому что в Москве – дикие, сумасшедшие очереди.
В крупных городах, областных центрах вокруг Москвы мяса-то не было. Народ ехал в столицу. Так называемые "колбасные электрички": еще одно выражение тех лет, наряду с "полными холодильниками" и "многочисленными друзьями".
В Ленинграде – проще: крупных городов рядом нет, очередей – почти нет… Но всегда, непременно, в самом начале очереди топталась какая-нибудь старушка: покопается в лотке – а ломти мяса крупные, розовые, на загляденье! – и махнет рукой – пропускает, ждет следующего лотка, пока этот разберут. И себя покажет, покуражится, потом купит, губки подожмет, отойдет… А люди вокруг помалкивают: культура!
В конце 80-х, когда газета "Смена" провела свое исследование на тему "лимитчики", в редакцию пошли мешки писем от "коренных ленинградцев"… Мешки эти, по выражению редакции, буквально сочились ядом ненависти. Причина ненависти – "культура поведения", "квадратные метры", да еще – "мясо – колбаса". Понаехали тут, наше мясо – колбасу лопать!..
Ну, а как же остальная Россия, далекая от столиц?.. Я помню, как одна пожилая родственница, в Барнауле, вернувшись из поездки в Ленинград, рассказывала: я так плакала, так плакала! Чем же мы хуже их, почему у нас-то в магазинах ничего нет?! Разве мы работаем меньше их, или хуже их? Как будто они – люди, а мы – не люди!
И так далее…
А ведь ничего особенного и в Москве – Ленинграде не имелось: элементарный минимум. Колбаса "докторская" да "краковская", сосиски – сардельки, сыр – масло, да еще пиво, сухое вино… Только и всего, никаких изысков, даже цейлонско – индийского чая, никаких "слоников" в свободной продаже.
Мясо… Мясо, во всяком случае в Ленинграде, как я помню, не заканчивалось никогда. Ни – ко – гда! Такова "железная воля партии", совершенно явно. Почему, хотя бы частицу такой воли, не показать в провинции? Да, существовали на некоторых крупных предприятиях так называемые подсобные хозяйства (завод содержал в деревне свою животноводческую ферму). Но это, в конечном итоге, просто кошкины слезы.
За счет чего же "в холодильниках было всё"?
Прежде всего за счет воровства – во всех его видах, формах и проявлениях.
Тащи с завода каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость! – из фольклора советского времени. Всё и тащили: гвозди и трубы, чулки и носки, масло и колбасу, и все-все-все.
Мясо… Пример: моя родная тетка в городе Бийске жила неподалеку от мясокомбината. Мужики с комбината ходили по подъездам, по квартирам, и предлагали мясо.
– Да вы не сомневайтесь, только что оттуда!
И рассказывали, будучи под хмельком, как они его – "оттуда": привязывали куски мяса… у себя в паху. Да чего там – прямо к причинному месту и привязывали! Чтобы охрана никак не могла добраться…
Были и "культурные" формы воровства. Скажем, работники аптеки, или обувного магазина, придерживали дефицит "под прилавком" – а в итоге он преображался в мясо, в колбасу. Ну, и так далее и тому подобное, так далее и тому подобное.
В результате – "в холодильниках было всё".
Был ведь специальный термин – еще одно словечко советских времен: несуны. Фабрично-заводские воришки, то есть. Помните, у кота Матроскина, из мультфильма – родственник, сторож на гуталиновой фабрике?
– У него этого гуталина – завались!
Вот-вот…
Постоянное мелкое воровство даже и не разлагало людей, а воспринималось как нечто обыденное. Были, конечно, и серьезные жулики-воры: официанты в ресторанах, продавцы овощных магазинов, таксисты… Про всякое торговое начальство (и вообще начальство) я и не говорю.
Да! В противовес этому явлению существовал ОБХСС – отдел борьбы с хищениями социалистической собственности.
Пустое дело. Пустой номер. Я уверен, его сотрудники прекрасно знали: можно брать и сажать в тюрьму всех, практически всех работников торговли и сферы бытового обслуживания. Ну, кого-то брали, кого-то сажали… То есть какие-то правила игры существовали – только и всего.
Мясо… Помню репортаж в центральной газете, с мясокомбината, в Московской области. Такой эпизод: корреспондент, с мастером цеха, направляются в женскую бытовку. На пороге бытовки мастер многозначительным тоном произносит:
– Девочки…
"Девочки", не оборачиваясь, мгновенно выбрасывают в угол приготовленные к выносу пакеты с мясом.
Всё.
Корреспондент, правда, поучаствовал и в облаве на работниц комбината – уже за проходной. Охрана выскочила из кустов, засвистела в свисток, женщины кинулись бежать кто куда.
– Особенно ловко убегала одна – маленькая, толстенькая, – живописал корреспондент. – Башмаками по асфальту – шир – шир – шир!..
Кое-как догнали.
А убегать в такой ситуации надо действительно изо всех сил: поймают – не просто уволят – могут посадить в тюрьму! Запросто.
На "потенциально-криминальных" предприятиях регулярно проводились выездные судебные заседания, где попавшиеся на воровстве работники получали реальные тюремные сроки: 3, 5, 7 лет… Для острастки всех работающих и проводились такие заседания.
Борьба с "несунами" проводилась. Ну, а борьба с "дефицитом", борьба с отсутствием мяса – проводилась? В той же прессе? Да в том-то и дело, что нет! Боялись? Да никто ничего не боялся, просто каждый прекрасно знал, чего можно, а чего нельзя. Нельзя – то есть бессмысленно, бесполезно. Предположим, будучи корреспондентом городской газеты, провел бы я "журналистское расследование" насчет мяса. Ничего бы мне за это не было, но статью не напечатали. Только и всего. А в своем кругу, пожалуй, еще и за смелость похвалили.
Мясо… Помню: городской партхозактив Бийска (собрание партийно-хозяйственного актива города), в здании театра (большом, прекрасном старинном здании), в конце 1970-х годов. Неожиданно – вопрос из зала:
– Когда в магазинах появится мясо?
Мяса в магазинах к тому времени уже не было лет десять.
Председатель горисполкома (председатель исполнительного комитета городского Совета депутатов трудящихся, по-нынешнему – мэр), делает вид, что не понимает, о чем речь. (А что ему еще делать?!).
– В столовой всегда можно покушать мясо.
А в столовой, между прочим – в меню только "хлебные" котлеты да "рагу" – косточки с жилами. Но
