История одного гоблина. Два в одном (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич

– А на самом деле? – тут же повернулся в ее сторону Гарб, заинтересованно почесывая свой приплюснутый нос.

Хиенна вздохнула и томно потянулась.

– На самом деле братики рождаются раз в сто реже, чем сестрички. Вот и весь секрет.

Бурбалка захохотал – юмор ситуации помог преодолеть испуг. На недоуменные взгляды он пояснил:

– На Лумее многие идут в демонологи именно после ночи с суккубой. Так?

Хиенна согласно кивнула, а Михель недоуменно нахмурился и поморщился, как от зубной боли. Адинук представил попытки монаха что-то вспомнить. Нужное воспоминание спало праведным сном и злобно ворчало при попытках его разбудить. Эльф улыбнулся и подмигнул человеку, выводя того из ступора.

– Только вот пока они рядом все другие мысли куда-то сразу деваются, – продолжил Бурбалка. – Не до науки типа, поэтому про суккуб и тем более инкубов никто особо рассказать и не может. Инкубы приходят ваще редко. И они сами долго подбирают себе источник жратвы.

– Волшебного питания, – на всякий случай уточнила принцесса.

Антонио радостно ухмыльнулся.

– Типа того. Так вот, инкубы, понятное дело, являются все больше женскому полу, у которого с учеными изысканиями в наших краях напряг. Большинство, но не этот. Он-то как раз по мальчикам специализируется. Его мордашка так примелькалась в определенных кругах, что даже портреты в учебниках имеются. Вот из-за него все и думают, что суккубы с инкубами типа одного демона, который меняет форму. Короче, если кому интересно… – сказал парень, искоса поглядывая на орка с ехидной ухмылочкой на губах.

Зеленокожий возмущенно фыркнул.

– Излучайте счастье, они на нас смотрят, – вдруг шепнула Хиенна.

Аггрх скорчил рожу, изображающую, по его мнению, максимально счастливого орка. Получилось настолько комично, что прыснули в кулак все компаньоны, вызвав неудовольствие Мерилит и ее приспешников. Впрочем, инкуб лишь послал в их сторону воздушный поцелуй, заставив орка нахмуриться.

– Только попробуй! – шепотом произнес зеленокожий, угрожающе скаля клыки.

Тем временем оба распорядителя объявили начало отборочных состязаний.

– Взгляните на эти рельефные бугры мышц, – заводил и без того беснующуюся толпу Сомбун. – А шипы? Посмотрите на эти ужасные шипы! Участники, продемонстрируйте ваши самые длинные и острые шипы! Ну же! Смелее! Все хотят их увидеть, и никто почувствовать.

– И когти! Не забудьте про когти и щупальца! – добавил Таксин, взмывая над ареной и зависая в воздухе. – Смелее-смелее, наведите ужас на противников.

Когда ведущие сочли, что толпа достаточно подготовлена, неожиданный звук гонга – сигнал к бою – на пару секунд перекрыл все остальные звуки.

– Напоминаем участникам, что правила мы презираем, поэтому их просто нет! Все против всех! Зато мы чтим традиции. По традиции количество участников в одной команде ограничивается шестью, а то на арене всем места не хватит. По той же традиции должно остаться не более двух команд, но, если останется одна, никто переживать не будет. Остальным не суждено уйти отсюда на своих двоих, шестерых или ста, если конечности, конечно, изначально были. И не вздумайте пытаться сбежать – зрители вас сами растерзают. Желаем удачи и вперед!

Под рев и улюлюканье десятков тысяч глоток команды бросились в атаку. Первое время во взметнувшейся пыли и мелькании конечностей, разобрать что-то было довольно сложно. Затем ситуация начала проясняться: похожие на студень слизняки уже успели частично раздавить, а частично растворить кислотными плевками своих первых соперников и теперь отдыхали в сторонке, ожидая завершения противостояния остальных. Немного ясности вносили комментарии распорядителей:

– Вы только гляньте-посмотрите, что творят эти милые фурии! Ох, как хороши их копыта в бою! – заливался Таксин.

– А как ловко волю импов подчинила себе команда суккуб и натравила на их на фурий. Как несладко сейчас приходится и тем, и другим! – вторил ему Сомбун.

– Мои симпатии, конечно, на стороне собратьев, но шансов для них я никаких-никаких не вижу. Такова-такова жизнь, – притворно вздохнул зеленый имп. – Сами виноваты, что полезли в большую-большую политику.

Хиенна картинно зевнула, показывая, что свалка на арене – всего лишь прелюдия к основному действу. Тем не менее смертные сидели, завороженные царящим внизу хаосом. Аггрх, проведший большую половину своей жизни в качестве гладиатора, восхищенно наблюдал за движениями сражающихся.

– Слизни победят, – уверенно высказался он.

– Не будь так уверен, дорогуша, – мурлыкнула ему на ухо принцесса. – Поспорим?

– Нет уж, я больше не спорю, – Аггрх вздрогнул, а его кожа от испуга из зеленой стала бледно-салатовой.

Тем временем соперники успели основательно потрепать друг друга, и на арене осталось только три с половиной команды, еще способных к продолжению боя.

Кроме суккуб с подчиненными им импами и студней, до завершающей части повезло дожить группе из трех насекомообразных пуутов. При взгляде на них Бурбалка мысленно поклялся воскурить благовония в храмах всех богов по возвращении домой, если с таким соперником не придется иметь дела.

Тела этих тварей были закованы в прочный черный панцирь, от которого любое оружие соперников отскакивало с глухим звуком, как эльфийский ногомяч от кирпичной стены. Отвечали они быстрыми и точными выпадами тонких черных передних лапок. Тушки тех, кто недооценил исходящую от них опасность, валялись тут же неподалеку с аккуратными маленькими дырочками в разных частях доспехов и панцирей.

– Этот вид пуутов называется мелэнь, – прокомментировала Хиенна. – Вот они и победят. Их матриарха зовут Затиди. Там нет тех, кто способен ее остановить.

Мелэнь оказались зажаты между стеной арены, суккубами и слизнями. С четвертой стороны в воздухе парила троица выживших импов, угрожающе сжимающая и разжимающая кулаки.

– Импы - стихийные существа, – пояснила Хиенна. – Если их загнать в угол, могут поразить врага выбросом чистой энергии одной из стихий. Правда, они при этом гибнут, зато плодятся с невероятной скоростью. В нашей армии служат расходным материалом, и в них никогда нет недостатка. Готова поспорить, что Маруна – главная в отряде суккуб – подбила этих недотеп на участие специально, чтобы использовать. Сами они вряд ли бы полезли на съедение. Отличный план, но он ей все равно не поможет.

Между тем кольцо вокруг мелэнь сжималось.

– Что же предпримут дальше наши свирепые-свирепые участники? – громко озвучил вопрос Таксин.

– Смотрите дальше, и узнаете! – добавил Сомбун.

Маруна переглянулась с вожаком слизней и подала условный сигнал. Было похоже, что они заранее договорились вместе напасть на самых опасных соперников. Слизни, суккубы и импы одновременно ринулись на мелэнь. Самая крупная особь встала на четыре задние конечности и взмыла вверх прямо на ошарашенных импов, сделав взмах крупными полупрозрачными крыльями. Оставшиеся двое свернулись в гигантские черные клубки, и Гарб с запоздалым изумлением отметил, что уже видел подобное где-то в болотах на Лумее.

Бесенята красиво полыхали разноцветными огоньками, пока Затиди рвала их тщедушные тельца на части прямо в воздухе. Вспышки эти не причинили матриарху существенного вреда, хотя раньше несколько противников импов в такой же ситуации замертво упали на камень арены. Публика разразилась аплодисментами.

– Вот так поворот! Аж шипы дыбом! – восхитился Сомбун. – Правду говорят, что в большом выводке челюстями не клацают!

Тем временем слизни начали плеваться в оставшихся внизу мелэнь. Густые зеленые сгустки яркими пятнами покрыли агатовые панцири инсектоидных демонов. Пара суккуб не добежала несколько шагов и замерла с занесенными кнутами, ожидая губительного действия кислоты. Панцири задымились, и их обладатели пришли в движение. Клубки резко развернулись, стряхнув опасную слизь прямо на противников. Если карсунам собственные плевки оказались нипочем, то суккубам повезло меньше: одной из них брызги попали в лицо, и до зрителей донесся кошмарный предсмертный вопль. Тошнотворный запах горелой плоти поплыл над ристалищем.