Сказка про попаданца (СИ) - "Пантелей"

— Слушаюсь, капитан.

Авдей русский. Русским император почему-то благоволит особо, наверное, потому что их язык ближе всех к «утраченному». В общем, благоволит, не важно, почему именно, поэтому карьера у старпома сложится обязательно, если сам дурака не сваляет. Не должен. Моряк уже опытный и человек серьёзный, ответственный. С ним обязательно нужно поддерживать дружеские отношения.

— Встретимся за ужином, дон Авдей. Я пока поработаю у себя в салоне. Вас сменит второй помощник. Если будут сигналы с эскадры, присылайте за мной вестового.

Сигналы с эскадры теперь отлично видны даже ночью — их подают специальными сигнальными ракетами разных цветов. Всё у этих инков продумано до мелочей, совершенство во всём.

И всё-таки, почему они не открыли Европу? Странно это, очень странно…

Монтевидео. Город, возле которого Савелий прожил почти половину жизни в той исторической реальности. Впрочем, почему прожил? Живёт ещё, ядерную войну дожидается.

Уругвай вообще и Монтевидео в частности — вторая Родина для Эль Русо. Здесь, в этой истории, тоже всё началось с форта на холме, который испанский вперёдсмотрящей назвал горой — то самое «Montem video». В эту эпоху испанский язык отличается от латыни незначительно, по сути, он и является латынью, только вульгарной, варварской, примитивной.

Чего вдруг сюда потянуло? Ничего в Уругвае нет, кроме пастбищ, а поди ж ты, захотелось посмотреть. Ностальгия, что ли?

Хотя почему ничего? Бухта здесь самая лучшая на всём Южном Конусе, именно здесь океанские суда, в той истории, перегружали на речные, отсюда получали грузы Буэнос-Айрес и Асунсьон.

И в этой истории всё будет так же, с географией не поспоришь. Отсюда будет идти отправка сельскохозяйственной продукции с огромной территории, отсюда будут выходить океанские траулеры на лов, в самые богатые рыбой районы океана — на шельфы Сэндвичевых и Мальвинских островов, а значит городу быть. Эх, жаль людей пока мало…

Так, вон Пунта-Карретас, а дальше Пунта-Горда, между ними пляжи Поситос, Мальвин и Бусео, именно там располагались самые престижные городские районы, там и начнём, ни к чему изобретать велосипед. Кстати! Велосипед! Ладно, об этом позже.

— Вот, мэтр Ришар, — через час план застройки в черновике был готов. Береговая линия и, поделенная на квадраты-кварталы, прибрежная территория, — план очень примерный, уточните его уже в процессе, но принцип обязательно сохраните. Застройку начинайте вот с этого квадрата. Четыре здания в углах периметра — дворец губернатора, храм Инти, городское управление и… и пусть пока будет отель с таверной, а между ними площадь, центральная площадь города. С отеля, пожалуй, и начните, нужно же вам будет где-то жить и питаться.

— Будет исполнено в лучшем виде, ваше величество, — почтительно поклонился первый губернатор и, по совместительству, главный архитектор Уругвая, — не близко ли к морю? Во второй линии…

— В самый раз. Море здесь всегда спокойное, даже зимой. Постарайтесь привлечь к работам аборигенов. Лаской и щедростью. Они тут довольно миролюбивы.

Интерлюдия. 11 февраля 1528 года.

Франциск Первый Валуа, король Франции, Италии и Сицилии, герцог Бургундских Нидерландов, Милана, Неаполя, Сардинии и Корсики; в компании с ближайшим сподвижником, соратником и советником, а также и своим лучшим другом, коннетаблем Французского королевства, герцогом Анном де Монморанси, графом де Франш-Конте, рассматривал очередные подарки от императора Интико Роки.

После возвращения императора в Новый Свет, в Старом произошло довольно много событий, и событий весьма неприятных для Франциска Первого. Главная неприятность, конечно — это разгром, который французскому флоту учинили подлые португальцы и арагонцы, уничтожившие не только корабли, но и верфи. Именно за этот разгром, милости короля лишился ещё один его друг детства, адмирал Французского королевства, герцог Гийом Гуфье де Бониве, граф де Артуа. Опальный герцог отправлен в Венецию, договариваться с дожем Андреа Гритти о союзе, и с запретом возвращаться к двору короля до исправления своих ошибок

Вторая по значимости неприятность — категорический отказ короля Наварры, а теперь ещё и курфюрста-архиепископа Кёльна, Генриха д'Альбре, вступить в союз против Португалии и Арагона. Слишком впечатлился шурин разгромом французской армии под Жироной, подписал с Карлом Габсбургом мир и даже выплатил ему компенсацию за Басконию. Хорошо хоть не отказался принимать в Бильбао и Сан-Себастьяне грузы для Франции, неблагодарный сукин сын. Да-да, грузы… не отказался… Кто бы их ещё привозил, эти грузы…

Сама Империя завозит только оружие и боеприпасы и только в Кадис, Альмерию, Виго, Картахену, Портсмут и Кёнигсберг (теперь Tsargrad), а тащить оттуда посуху долго и дорого, море же теперь контролируется подлыми португальцами и арагонцами.

А из этого следует уже третья неприятность — ганзейцы втрое задрали цены за свои услуги из-за рисков. Слишком велик теперь шанс попасть под удар. Союз Вольных городов Ганзы не хочет ссориться с Португалией, вблизи берегов которой проходит самый выгодный ныне торговый маршрут — в Маракайбо; а Жуан Третий Ависский предупредил торгашей, что заходы во французские и наваррские порты будут им расцениваться как враждебные действия. Вуаля! И как теперь воевать?

Имперцев, конечно, никто не тронет, подарки они привезли в Марсель, но чем их можно заинтересовать, для организации регулярных поставок? Нечем. Ничего для них интересного во Франции и Италии не осталось, да и в Европе все эти скульптуры-картины уже заканчиваются. Нет, это нереально. Не будут имперцы возить на своих кораблях зерно, точно не будут. Проще отдать венецианским торгашам Верону, Феррару и Равенну и, с их помощью, наказать сначала Арагон, а потом и Португалию. Наказать и упразднить эти подлые королевства, как поступила империя с Кастилией, а Англия с Шотландией. Жалко трёх богатых городов, конечно, но это, по крайней мере, вполне реально. Дойдёт и до самих венецианцев черёд. Обязательно дойдёт. Когда-нибудь…

Король Франциск размышлял, рассматривая подарки. Начал он, разумеется, с оружия. Что это такое, он понял сразу. Короткоствольные огнестрельные игрушки производил ещё Леонардо да Винчи, это просто их воплощение с инкским совершенством. Одна «игрушка» с более длинным стволом и подачей патронов круглым барабаном, и совсем небольшой пистолет, который можно незаметно носить в кармане инкских штанов, или куртки. Так вот, оказывается, зачем нужны эти нелепые карманы, уродующие одежду… Интересно, насколько убойны эти «игрушки»? Патрончики маленькие совсем, инкского пороха в них помещается немного… получается, это оружие, чтобы бить почти в упор, по меркам огнестрела, конечно.

Франциск Первый, при помощи инкского инструктора, разобрал пистолет, в очередной раз подивился изобретательности и мастерству инкских оружейников, собрал обратно. Ничего сложного, если запомнить последовательность действий. Потом он исследовал револьвер, зарядил обе «игрушки», хотел было пойти пострелять, но решил отложить. Не всё интересное ещё рассмотрено и оценено.

Часы. Часы побольше, с крышкой и секундной стрелкой, на цепочке, опять, видимо, для кармана, и поменьше, с ремешком, эти точно для ношения на руке. Подумать только, до чего же маленькие. А ведь часы — довольно сложный механизм. Даже инкские напольные, с маятником, могут повторить считанные единицы ремесленников во Франции и Ломбардии, а про такое совершенство и говорить не приходится.

Инструктор вскрыл механизмы. Господи, их даже рассмотреть трудно, не то, что сделать, а ведь все эти колёсики не из бронзы, а из стали, да ещё и нержавеющей. Невероятно. Просто невероятно.

«Так, а что это Монморанси так долго молчит? Часа полтора уже. Что это он вдруг затих, чем так увлёкся?»

— Что вы там читаете, герцог? Монморанси, вы оглохли?

— Что? Извините, Сир! Слегка увлёкся.

— Очень интересно?

— Просто потрясающе! Сначала читалось тяжело, орфография непривычная, но как втянулся — оторваться уже не мог.