Украинский футбол: легенды, герои, скандалы в спорах «хохла» и «москаля» - Артем Франков

А когда Лобановский вернулся с Ближнего Востока и возглавил киевское «Динамо», он сам мне позвонил. Я уже работал в «Милане», и проговорили мы довольно долго. Общались и в дальнейшем, в том числе об Андрее Шевченко. Никаких препятствий он молодому Шеве не ставил, четко очертив рамки своих полномочий.

Лобановский так и сказал: «Я отвечаю за создание киевского «Динамо» и его продвижение вперед. А нуждается ли «Динамо» в отъезде Шевченко в «Милан», решают президенты двух клубов. Если меня спрашивают оценку футбольных качеств игрока – я ее высказываю, но ни о каких требованиях с моей стороны поступить так или иначе в плане трансфера не может быть и речи». Подумайте, как непросто было сформировать такую современную психологию взаимоотношений с руководством клуба человеку, который привык работать в совсем другие времена, когда все кадровые решения принимал он и только он.

Не забуду, как за сезон до перехода в «Милан» спрашивал у Лобановского, готов ли парень к отъезду в клуб такого уровня, и тот отвечал: «Пока нет». А год спустя на такой же вопрос услышал: «Теперь готов». То есть Лобановский говорил объективно, исходя не из собственных интересов как тренера «Динамо», а из реального уровня футболиста.

И самый последний штрих.

Казалось бы, сентиментальность, рефлексия, стремление вслух признавать свои ошибки – это не свойственные строгому Лобановскому качества. Но оказывается, что даже после приведенных моими собеседниками многочисленных контрастов его натуры мы узнали его не до конца. Потому что лучший снайпер ЧМ-94 и чемпион СССР 1990 года в составе киевского «Динамо» Олег Саленко рассказал мне:

– Очень благодарен Валерию Васильевичу за годы, проведенные у него в «Динамо». То, что в 90-м он не взял меня на чемпионат мира в Италию, я воспринял совершенно нормально – был молод, а на такие турниры тренер всегда предпочитает брать опытных, прошедших огонь и воду игроков.

И вот намного позже, после чемпионата мира-94 в США, мы случайно встретились с ним в киевском аэропорту «Борисполь». Я покупал билет в Валенсию, с клубом которой подписал контракт; он улетал в свое тогдашнее место работы – Кувейт. Говорили мы минут 20. И, представляете, Лобановский сказал: «Олег, ты должен был ехать на чемпионат мира в Италию. То, что ты сделал в Америке, могло произойти уже там. Извини, что я тебя тогда не взял. Это была моя ошибка».

Я лишился дара речи. Редко какой тренер мог сказать такое. А уж от жесткого Лобановского я ожидал это услышать меньше всего…

…Разница в возрасте между двумя людьми, с которыми я разговаривал о Лобановском, Виктором Каневским и Андреем Шевченко, – ровно 40 лет. Первому было 16, когда умер Сталин, второму – 15, когда развалился Советский Союз. И для них, фактически деда и внука, Лобановский сыграл в жизни важнейшую роль.

Гигантский временной разброс уже более чем красноречиво говорит о масштабе личности этого человека.

Невзирая на все ее полюса.

Папа Артем Франков

Простите за пафосное начало, но Валерий Лобановский давно уже оторвался от реального футболиста, реального тренера и реального игрока – ошибающегося, мятущегося, страдающего, побеждающего и проигрывающего, любящего и ненавидящего – он стал символом. Символом, если так можно выразиться, по нескольким направлениям. Во-первых, независимой Украины, которая испытывает серьезный недостаток истинных, а не придуманных на бумаге героев, кумиров и примеров для подражания, чьими делами следует гордиться просто так, без малейшей тени сомнения. Во-вторых, советского футбола, ибо все его великие, где-то гипертрофированные достоинства и недостатки не могли не воплотиться в одном из самых ярких его представителей. Лобановский и ушел, как уходит эпоха…

Очень многие, в разные времена и при разных обстоятельствах, задают этот крайне непростой вопрос: а нужно ли массам знать правду, если она касается личности такого масштаба? Зачем вместо того чтобы «отлить ее в граните» кто-то начинает копаться в биографии, выискивать противоречия и заставлять народ думать – делать то, к чему он совершенно не приспособлен и не стремится? Радуйтесь, что он был, что он играл, тренировал, творил – и хватит с вас!

Мы радуемся. И гордимся. И памятники положенные воздвигаем, и память бережно храним. Но! Как бы ни хотелось кому-то превратить его в пучеглазый лик в иконостасе украинского футбола, Валерий Васильевич прежде всего был очень живым человеком. И когда столь многомерную личность пытаются превратить в нечто плоское, как портрет на купюре, поневоле начинаешь восставать.

И еще. Может быть, главное. Нам ведь жить и работать, помимо всего прочего, поднимать и тащить дальше этот футбол. Как же мы можем заниматься этим без тщательного и пристального изучения наследия такого специалиста? Без расстановки акцентов и оценок, выяснения, что применимо всегда, а что навсегда кануло в Лету?

Я очень виноват перед этим человеком. Ему, быть может, было на то наплевать, но я уже живу с этим добрый десяток лет и буду жить дальше. Мой юношеский максимализм (а в 30 лет по журналистским меркам я был откровенным юношей) и, прямо скажем, недостаток ума, глубины и опыта, быть может, лишили вашего автора нескольких бесценных месяцев общения с Лобановским – иначе сейчас я мог бы рассказать вам гораздо больше… Впрочем, куда сильнее грызет другое: ноябрь 2001-го, сокрушительные 1:4 в Дортмунде – тогда мы считали это позором, и в аэропорту огромный Лобановский, как обычно, застывший глыбой в спортивном костюме. Боже, как меня взбесила его фраза «Очень сложно играть, когда к пятнадцатой минуте проигрываешь 0:3»! Что за банальщина, подумал я, прибавил сюда привычную неявку Лобановского на послематчевую пресс-конференцию – после такого влета отправил отдуваться за всех своего помощника Леонида Буряка, ну тот и не сказал ничего… Приложил явную кадровую ошибку – неопытный Анатолий Тимощук, заменивший по сравнению с первым, киевским матчем Андрея Гусина и немало напортачивший. Да сам матч: унизительный, беспощадно-издевательский с германской стороны и беспомощно-отбрыкивающийся – с нашей бурлил, кипел в крови, требовал гневного выхода. Мы и влепили тогда в «Футболе» «креативную» обложку – сборная Украины, выходящая из автобуса во главе с Лобановским, и анонс большими буквами «Вынос тела». ВВЛ примет это исключительно на свой счет и потом скажет мне об этом. Более того, не поверит, что мы мазохистски имели в виду весь коллектив, весь уровень и все происшедшее в целом!

А почему было не задуматься о том, что случившееся означало для самого Лобановского? И что он предупреждал о проблемах этой команды – доверительно, в коридоре такого же аэропорта сказав, что зря, наверное, согласился снова совмещать работу в клубе и сборной. Потому что силы уже далеко не те, а главное – сборная страны, ее кадровый потенциал совсем не тот. Никакого базового клуба; изменившийся в «Милане», играющий в другой, нелюбимый Лобановским футбол Андрей Шевченко; с трудом обретающий себя хотя бы в отдельных матчах английской премьер-лиги Сергей Ребров; повесивший бутсы на гвоздь плеймейкер и капитан ЕГО «Динамо» Юрий Калитвинцев… В то время как «Динамо», вынужденное принять на борт изрядный груз легионеров и натурализованных футболистов, явно теряет управляемость и класс… Он уже чувствовал, к чему все это приведет.

Конечно, Лобановский был не прав. И с кадрами он наверняка ошибся, и на прессуху зря не пришел – а ему всего лишь стоило объяснить этим садовым головам, что даже та кризисная сборная Германии во главе с «тетушкой Кэт» по уровню была выше нашей команды, более того – на чемпионате мира в Японии и Корее дойдет до финала! Он знал это, он мог сказать, пусть даже ему не суждено было увидеть этот успех феллеровской дружины… Но он не захотел говорить. Не нашел в себе сил.

И кто я такой, чтобы осуждать его за это?! И кто вообще осмелится на такое!

Это очень типично для биографий великих людей. Хоть полководцев, хоть футболистов, хоть политиков. Хотите выставить Наполеона «корсиканским чудовищем», а Моуринью – обыкновенным везунчиком – никаких проблем. К вашим услугам даже не тома – библиотеки, мастерски обосновывающие эту точку зрения. Коли вы сторонник точки зрения, что генерал Бонапарт это последнее хорошее, что случилось с Францией вплоть до ее победы на Euro-84, а Моур – лучший из лучших – опять-таки все это давно расписано…

Так и с Лобановским. Мне ничего не стоит, даже в первоисточники заглядывать не надо, рассказать, насколько он был тяжел в общении, болезненно подозрителен и плохо сходился с людьми, а если уж кого невзлюбил, то мог схарчить вместе с костями; выиграл мало, потому что с такими ресурсами должен был больше; договорные матчи играл; другие украинские команды обижал, беря с них дань талантливыми футболистами; во всем видел руку Москвы; сам как игрок был так себе, разве что фокусами запомнился… Ну-ка вырвите эту фразу из контекста! Кстати, это еще не все претензии, можно добавлять, копать и выискивать. Что самое любопытное, практически везде вы отыщете где кусочек правды, где половинку, правда, щедро приправленную какими-нибудь обидами или склерозом. И в любом случае картина монстра по имени ВВЛ никак не сложится, даже если вы всеми фибрами души ненавидите Украину и одного из главных ее героев.