Народная Библиотека Владимира Высоцкого - Михаил Зуев

1972 Наш киль скользит по Дону ли, по Шпрееї

Наш киль скользит по Дону ли, по Шпрее, По Темзе ли, по Сене режет киль? Куда, куда вы, милые евреи, Неужто к Иордану в Израиль? Оставя суету вы и верный ваш кусок, И - о! - комиссионных ваших кралей, Стремитесь в тесноту вы, в мизерный уголок, В раздутый до величия Израиль! Меняете вы русские просторы, Лихую безнадежность наших миль На голдомеирские уговоры, На этот нееврейский Израиль?! # 042

1972 Мы воспитаны в презреньи к воровствуї

Мы воспитаны в презреньи к воровству И еще - к употребленью алкоголя, В безразличьи к иностранному родству, В поклоненьи ко всесилию контроля. Вот - география, А вот - органика, У них там - мафия... У нас - пока никак. У нас - балет, у нас - заводы и икра, У нас - прелестные курорты и надои, Аэрофлот, Толстой, арбузы, танкера И в бронзе отлитые разные герои. Потом, позвольте-ка, Ведь там - побоище, У них - эротика... У нас... не то еще! На миллионы, миллиарды киловатт В душе людей поднялись наши настроенья, И каждый - скажем, китобой или домкрат Дает нам прибыль всесоюзного значенья. Про них мы выпишем: Больная психика, У них там - хиппи же... У нас - мерси пока. Да что, товарищи, молчать про капитал, Который Маркс еще клеймил в известной книге, У них - напалм, а тут - банкет, а тут - накал И незначительные личные интриги. И Джони с Джимами Всенаплевающе Дымят машинами... Тут нет пока еще. Куда идем, чему завидуем подчас? Свобода слова вся пропахла нафталином. Я кончил все. Когда я говорил: "У нас" Имел себя в виду, а я - завмагазином. Не надо нам уже Всех тех, кто хаяли. Я еду к бабушке Она в Израиле. # 043

1972 Мишка Шифман

Мишка Шифман башковит У него предвиденье. "Что мы видим, - говорит, Кроме телевиденья?! Смотришь конкурс в Сопоте И глотаешь пыль, А кого ни попадя Пускают в Израиль!" Мишка также сообщил По дороге в Мневники: "Голду Меир я словил В радиоприемнике..." И такое рассказал, До того красиво! Что я чуть было не попал В лапы Тель-Авива. Я сперва-то был не пьян, Возразил два раза я Говорю: "Моше Даян Сука одноглазая, Агрессивный, бестия, Чистый фараон, Ну, а где агрессия Там мне не резон". Мишка тут же впал в экстаз После литры выпитой Говорит: "Они же нас Выгнали с Египета! Оскорбления простить Не могу такого, Я позор желаю смыть С Рождества Христова!" Мишка взял меня за грудь: "Мне нужна компания! Мы ж с тобой не как-нибудь Здравствуй-до свидания, Побредем, паломники, Чувства подавив!.. Хрена ли нам Мневники Едем в Тель-Авив!" Я сказал: "Я вот он весь, Ты же меня спас в порту. Но одна загвоздка есть: Русский я по паспорту. Только русские в родне, Прадед мой - самарин, Если кто и влез ко мне, Так и тот - татарин". Мишку Шифмана не трожь, С Мишкой - прочь сомнения: У него евреи сплошь В каждом поколении. Дед параличом разбит, Бывший врач-вредитель... А у меня - антисемит На антисемите. Мишка - врач, он вдруг затих: В Израиле бездна их, Гинекологов одних Как собак нерезаных; Нет зубным врачам пути Слишком много просятся. Где на всех зубов найти? Значит - безработица! Мишка мой кричит: "К чертям! Виза - или ванная! Едем, Коля, - море там Израилеванное!.." Видя Мишкину тоску, А он в тоске опасный, Я еще хлебнул кваску И сказал: "Согласный!" ...Хвост огромный в кабинет Из людей, пожалуй, ста. Мишке там сказали "нет", Ну а мне - "пожалуйста". Он кричал: "Ошибка тут, Это я - еврей!.." А ему: "Не шибко тут! Выйди, вон, из дверей!" Мишку мучает вопрос: Кто тут враг таинственный? А ответ ужасно прост И ответ единственный: Я в порядке, тьфу-тьфу-тьфу, Мишка пьет проклятую, Говорит, что за графу Не пустили - пятую. # 044

1972 Песня таксиста

Рты подъездов, уши арок и глаза оконных рам Со светящимися лампами-зрачками!... Все дневные пассажиры, все мои клиенты - там, Все, кто ездит на такси, а, значит, с нами. Смешно, конечно, говорить, Но очень даже может быть, Что мы знакомы с вами. Нет, - не по работе! А не знакомы - дайте срок! На мой зеленый огонек Зайдете, зайдете. Круглый руль, но и "баранка" - тоже круглое словцо. Хорошо, когда "запаска" не дырява! То раскручиваем влево мы Садовое кольцо, То Бульварное закручиваем вправо. И ветер гаснет на стекле, Рукам привычно на руле, И пассажиров счетчик "радует" деньгами... А мы - как всадники в седле, Мы редко ходим по земле Своими ногами. Тот рассказывает утром про удачное вчера, У другого - трудный день: молчит, усталый... Мы удобные попутчики, таксисты-шофера, Собеседники мы - профессионалы. Бывает, ногу сломит черт, А вам скорей - аэропорт! Зеленым светом мы, как чудом света бредим. Мой пассажир, ты рано сник! У нас час пик, а не тупик, Садитесь, поедем! Я ступаю по нехоженой проезжей полосе Не колесною резиною, а кожей. Злюсь, конечно, на таксистов - не умеют ездить все! Осторожно, я неопытный прохожий. Вот кто-то там таксиста ждет, Но я сегодня - пешеход, А то подвез бы: "Сядь, - сказал бы, - человече!" Вы все зайдете, дайте срок, На мой зеленый огонек! До скорой, до встречи... # 045

1972 Заповедник

Бегают по лесу стаи зверей Не за добычей, не на водопой: Денно и нощно они егерей Ищут веселой толпой. Звери, забыв вековечные страхи, С твердою верой, что все по плечу, Шкуры рванув на груди как рубахи, Падают навзничь - бери не хочу! Сколько их в кущах, Сколько их в чащах Ревом ревущих, Рыком рычащих, Сколько бегущих, Сколько лежащих В дебрях и кущах, В рощах и чащах! Рыбы пошли косяком против волн Черпай руками, иди по ним вброд! Сколько желающих прямо на стол, Сразу на блюдо - и в рот! Рыба не мясо - она хладнокровней В сеть норовит, на крючок, в невода: Рыбы погреться хотят на жаровне, Море по жабры, вода не вода! Сколько их в кущах, Сколько их в чащах Скопом плывущих, Кишмя кишащих, Друг друга жрущих, Хищных и тощих В дебрях и кущах, В чащах и рощах! Птица на дробь устремляет полет Птица на выдумки стала хитра: Чтобы им яблоки всунуть в живот, Гуси не если с утра. Сильная птица сама на охоте Слабым собратьям кричит: "Сторонись!" Жизнь прекращает в зените, на взлете, Даже без выстрела падая вниз. Сколько их в кущах, Сколько их в чащах Выстрела ждущих, В силки летящих, Сколько плывущих, Сколько парящих В дебрях и кущах, В рощах и чащах! Шубы не хочет пушнина носить Так и стремится в капкан и в загон, Чтобы людей приодеть, утеплить, Рвется из кожи вон. В ваши силки - призадумайтесь, люди! Прут добровольно в отменных мехах Тысячи сот в иностранной валюте, Тысячи тысячей в наших деньгах. В рощах и чащах, В дебрях и кущах Сколько рычащих, Сколько ревущих, Сколько пасущихся, Сколько кишащих Мечущих, рвущихся, Живородящих, Серых, обычных, В перьях нарядных, Сколько их, хищных И травоядных, Шерстью линяющих, Шкуру меняющих, Блеющих, лающих, Млекопитающих, Сколько летящих, Бегущих, ползущих, Сколько непьющих В рощах и кущах И некурящих В дебрях и чащах, И пресмыкающихся, И парящих, И подчиненных, И руководящих, Вещих и вящих, Рвущих и врущих В рощах и кущах, В дебрях и чащах! Шкуры - не порчены, рыба - живьем, Мясо - без дроби - зубов не сломать, Ловко, продуманно, просто, с умом, Мирно - зачем же стрелять! Каждому егерю - белый передник! В руки - таблички: "Не бей!", "Не губи!" Все это вместе зовут - заповедник, Заповедь только одна: не убий! Но сколько в рощах, Дебрях и кущах И сторожащих, И стерегущих, И загоняющих, В меру азартных, Плохо стреляющих, И предынфарктных, Травящих, лающих, Конных и пеших, И отдыхающих С внешностью леших, Сколько их, знающих И искушенных, Не попадающих В цель, разозленных, Сколько дрожащих, Портящих шкуры, Сколько ловящих На самодуры, Сколько их, язвенных, Сколько всеядных, Сетью повязанных И кровожадных, Полных и тучных, Тощих, ледящих В дебрях и кущах, В рощах и чащах! # 046

1972 Мы - просто куклыї

Мы - просто куклы, но... смотрите, нас одели, И вот мы - жители витрин, салонов, залов. Мы - манекены, молчаливые модели, Мы - только копии с живых оригиналов. Но - поставь в любую позу, Положи да посади, И сравненье в нашу пользу: Манекены впереди! Нам хоть Омск, хоть Ленинград, Хоть пустыня Гоби, Мы не требуем зарплат, Пенсий и надгробий. Мы - манекены, мы - без крови и без кожи, У нас есть головы, но с ватными мозгами. И многим кажется - мы на людей похожи. Но сходство внешнее, по счастью, между нами. Мы выносливей, и где-то Мы - надежней, в этом суть, Элегантнее одеты И приветливей чуть-чуть. И на всех сидит наряд В тютельку и в точку, Мы стоим шеренгой в ряд Локоть к локоточку. Пред нами толпы суетятся и толкутся, Под самым носом торг ведут, шуршат деньгами, Но манекены никогда не продаются. Они смеются бутафорскими зубами. В нашем детстве нас любили Без носов и без ушей, Нас детишки в ванне мыли В виде кукол-голышей. В детстве людям мы нужны, Но, когда взрослеем, Без одежды мы цены Вовсе не имеем. Зато мы многого себе не позволяем: Прогулов, ругани и склок, болезней мнимых, Спиртных напитков в перерыв не распиваем, План не срываем и не пишем анонимок. Мы спокойней суперменов Если где-нибудь горит, В "01" из манекенов Ни один не позвонит. Не кричим и не бузим, Даже не деремся. Унеси весь магазин Мы не шелохнемся. И наши спаянные дружбой коллективы Почти не ведают ни спадов, ни накалов. Жаль, допускают все же промахи и срывы Плохие копии живых оригиналов. Посмотрите на витрины: На подбор - все, как один, Настоящие мужчины, Квинтэссенции мужчин На любой на вкус, на цвет, На любой оттенок... Да и женщин в мире нет Лучше манекенок! # 047