Иногда это длится (ЛП) - Эбби Глайнс

Я мог с этим справиться.

Глава 21

ЕВА

Обедать с Кейджем, когда он был очаровательным и пытался заставить меня улыбнуться было приятно. . и тяжело. Я не попросила его остаться. Я должна была отпустить его в амбар. Я должна была быть большой девочкой и справиться с этим. Но я так устала этим вечером. Я не спала всю предыдущую ночь, и хотя доктор сказал, что снотворное, которое он дал мне, было безопасными для ребенка, я не доверяла им.

Так что я уступила и попросила Кейджа остаться. Я знала, что я чувствовала бы себя в безопасности с ним. Как бы глупо это было, я хотела знать, что он спал в комнате дальше по коридору в эту ночь. Даже после того, как он обидел меня так сильно. Он по-прежнему был Кейджем. Он был отцом моего ребенка, и он отдал все, чтобы вернуться домой. Для нашего малыша.

Мы ходили вокруг того, что было между нами. В какой-то момент я наберусь сил заставить себя поговорить с ним об этих фотографиях. И об этом-я сделала глубокий вдох — видео. Боль всегда мучила меня, когда я думала о них. Кейдж был игрок. Он любил женщин. Я знала это, когда в первый раз я позволила ему поцеловать меня. Его сексуальная улыбка и красивые тела заставили меня выбросить весь здравый смысл в окно и влюбиться в него.

Я заплатила за это. Я положила руку на мой живот и поняла, что это того стоило. Кейдж мог поставить меня на колени и уничтожить меня, но он также дал мне это. Он помог мне снова обрести жизнь после Джоша. И теперь, когда я снова нуждалась в ком-то в моей жизни, чтобы опереться, он был там. Мы могли быть друзьями? Было ли это еще возможно?

Я наблюдала, как он положил последний горшочек в посудомоечную машину и его рубашка, повязанная на его талии, открывала мне две идеальных ямочки на нижней части его спины, прямо над его удивительным низом. Я облизывала эти ямочки более чем один раз, прежде чем укусить его за задницу. Улыбаясь над воспоминаниями, я не осознавала, что Кейдж смотрел на меня.

Когда я почувствовал его взгляд на мне, я быстро перевела взгляд от его обнаженной кожи, повернулась и пошла в гостиную. — Спасибо тебе за уборку. Ты не должен был этого делать, — сказала я, как бы невзначай, как я смогла.

Я взял одеяло со спинки дивана и завернулась в него, покрывая себя, хотя мое тело разогрелось от воспоминаний о голом заде Кейджа. Я могла видеть уголками моих глаз, как Кейдж вошел в комнату, но я взяла телевизионный пульт и начала переключать каналы. Я не могла на него смотреть. Он должен был пойти в постель.

— Ты отказываться разговаривать со мной сейчас или я могу посмотреть телевизор с тобой? — Не было никакого юмора в его голосе, так что я случайно глянула на него. Он не развлекался. Хорошо. Может быть, он не видел, как я разглядывала его задницу, словно хотела ее укусить. Потому что мы оба знали, что я была фанатом его зада.

— Конечно. Что-то конкретное хочешь посмотреть? — спросила я, заставив себя улыбнуться, прежде чем вернуться к телевизору.

Кейдж двинулся по комнате, и я затаила дыхание, ожидая увидеть, где он собирался сесть. Когда он сел в дюймах от меня на диван, я продолжала задерживать дыхание.

— Дайте мне твои ноги, — сказал он, потянувшись за одеялом, покрывающем меня с ног до шеи. Прежде чем я успел что-либо возразить, он потянул одну мою ногу к себе на колени и начал стаскивать мой носок.

— Что ты делаешь? — спросила я, хотя уже знала.

— Именно то, на что это похоже, — ответил он. На этот раз его забавная ухмылка была на этих полных губах.

— Зачем?

Кейдж начал массировать мои ноги в нужном месте. Он знал, что я любила, когда мои ноги потирают, и он точно знал, где натереть их и как. Он делал это сотни раз до этого. Мое тело мгновенно расслабилась под его прикосновениями. Я не могла контролировать это.

— Потому что ты была весь день на ногах. Потому что я люблю касаться тебя. И потому что ты издаешь самые удивительные звуки в то время, как я делаю это.

Я не поднимала взгляд от моих ног в его руке, чтобы взглянуть ему в лицо. Его глаза смотрели на меня. Наблюдали за мной. Я знала это. Я могла чувствовать его. Но я не собиралась смотреть на него. Это было уже слишком.

— Дай мне обе ноги, — сказал он, доставая другую ногу и потянув до тех пор, пока обе мои ноги не были у него на коленях. — Почему ты не надела мои боксеры сегодня вечером?

Я сглотнула. Я начала толкать одеяло вниз, чтобы покрыть мои босые ноги, и он остановил меня. Он взял его и бережно накрыл меня. — Мне нравится видеть тебя в моих боксерах.

Я должна пойти к себе в комнату. Кейдж дошел рукой до моей голени, которая была теперь под одеялом, и начал массировать мою ногу, удерживая взгляд на мне. Наконец, я сдалась и встретила его взгляд. — У меня только одна пара. Их нужно постирать.

Кейдж ухмыльнулся. — Я принесу тебе еще.

— В этом нет необходимости.

— Да, я думаю есть.

В этом не было ничего хорошего. — Кейдж, — сказала я суровым голосом.

— Ева, — ответил он, ухмыляясь сейчас.

На него действительно было очень трудно злиться, когда он был таким очаровательным и заставлял мои ноги чувствовать небесно. — Что ты делаешь? Почему ты это делаешь? — спросила я.

— Я думаю, я уже ответил на этот вопрос, милая, — он растягивал слова.

Я издала разочарованный вздох и попыталась убедить себя лечь в постель. Убрать мои ноги с его колен и пойти в постель. Но мое тело слишком наслаждалось его помощью. Чертово тело было предателем.

— Просто расслабься, детка. Я не пытаюсь сделать ничего такого, кроме как помочь тебе отдохнуть получше сегодня вечером. Клянусь, все, что я собираюсь трогать — это твои ноги и стопы.

Я посмотрела на него мгновение, и его рука двинулась вниз к моим ногам. Он был искренним. И это было действительно здорово. Поэтому я сдалась и легла на диван, натянув одеяло до подбородка. Руки Кейджа продолжали делать именно то, что он сказал собирался делать, а мои глаза становились тяжелее с каждой секундой.

Кейдж.

Она спала. Она спала по крайней мере тридцать минут, но я все еще продолжал гладить ее ноги. Я не был готов прекратить прикасаться к ней еще. Она также издавала эти сексуальные маленькие приятные звуки во сне. Я чертовски любил их.

Вечер был успешным. В моей груди стало легче. Она позволила мне остаться. Она хотела, чтобы я остался. Она нуждалась во мне, и это самое удивительное чувство в мире. Наблюдая, как она смеяться, пока она ела ужин, уже почти сделало возможным для меня притворяться, что она снова была моей. Почти.

Я потянулся за ее отброшенными носками и надел их обратно ей на ноги. Как бы сильно мне не хотелось согревать ее сегодня вечером, я знал, что она не хотела этого. Без моих ног, окутывающих ее ноги, чтобы сохранять их теплыми, она должна была носить носки. Боль вернулась. Я хотел быть единственным, кто грел ее холодные ноги.