Мастер веры в себя 2 (СИ) - Спароу Артур

Глаза молодого человека неосознанно расширились, а лицо застыло. Он задавал вопрос лично о главе племени, а тот понял слово «вы» в более широком смысле и поведал печальную историю всей расы.

— Как такое могло произойти… — тут же ошарашенно выпалил он.

— Демоны… — внешне Да Рон казался опечален, — Они были врагами не только людей, но и всех других рас…

Пускай в людских хрониках этого и не указывалось, но в первой войне принимали участие множество других сил. Драконы, гиганты, духи… Тогда демоны считались всеобщим врагом каждого.

— Ох, не думал я, что ты затронешь такую неприятную тему, — своими словами ненароком парень затронул старые, ещё не зажившие раны.

Тем не менее мужчина пересилил себя и продолжил свой рассказ.

— Не надейся услышать никакой удивительной истории о том, как мы славно сражались, но все же не выдержали подавляющей силы демонов, — глава гигантов говорил весьма самоуничижительно, словно высмеивал себя, — Падение гигантов… Позор всей расы… Я был одной из причин этому…

Слова давались Да Рону тяжело. Мужчина до сих пор винил себя в ошибках и никак не мог отпустить прошлое. Позор. Это слово он произносил бесчисленное количество раз.

Чжен По чувствовал, как атмосфера становилась всё мрачнее. Пускай он и не имел никакого представления об истории племени гигантов, вопрос, связанный с падением целой расой просто не мог быть небольшим.

— Тогда, если гигантов не стало, то это место…

— Одно из немногих наследий, что мы смогли оставить после себя… Последнее, что осталось от когда-то могущественного племени…

Воцарилось удушливое молчание.

«История этих земель сплошь пропитана подобными трагедиями… Люди, гиганты и даже драконы, мало кому посчастливилось избежать демонической катастрофы… Они отчаянно сражаются за свои жизни… В какой-то степени я могу понять, почему они призывают иномирцев. Когда выбор отсутствует вовсе, о совести никто и не вспомнит. Но можем ли мы и вправду чем-то помочь? Не лучше ли было, потратить свою силу на призыв великих героев из других миров? Ведь если существует бесчисленное множество подобных мест, где-то совершенно точно должен жить человек невообразимой силы и даже далеко не один… Зачем же рассчитывать на тех, кто изначально не представлял из себя ничего особенного…»

Голова Чжен По полнилась разными вопросами.

Пусть молодой человек и понимал мотивы, но вот стоящая за ними логики совершенно ему не давалась. Возможно, что безумие в этом место достигло той степени, что люди уже попросту не осознавали, что правильно, а что нет.

Они, неспособные сделать верный выбор, из-за захватившего их сознания страха и отчаяния, слепо следуют в том направлении, где заметили слабенький, практически мимолётный лучик надежды, даже не замечая ярко горящий свет прямо за их спиной.

«Чтобы спасти этот мир кому-то придётся потратить невообразимое количество сил… Но, как бы ужасно это не звучало, меня не интересует дальнейшая судьба этого мира. Всё, что я хочу, так это просто вернуться домой. Да, мне придётся сделать нечто невозможное, чтобы достичь своей цели, убить Бога Хаоса. Определённо все об этом мечтают, но я отличаюсь от всех этих людей. Я не собираюсь умирать за этот мир и всеобщее благо, мне плевать на всех остальных, я вообще не собираюсь умирать. Если на моём пути будет стоять Бог Хаоса, я убью его. Если мне станут мешать семь богов порядка я убью и их тоже, мне нет дела до всего остального…»

Конечно, нынешней целью Чжен По было получить то заветное «желание», после уничтожения Первородного Демона, и с его помощью вернуться в родной мир. Это был единственный известный ему способ.

Но парень не отрицал, что Семь Богов могли обмануть его в конечном итоге. Тогда уже они станут его новой целью. Подавить и силой заставить выполнить свои обязательства, вот что они на себя могут навлечь, если не выполнять его желания.

Так считал парень.

Конечно, он не забывал и о третьем варианте. Если ему посчастливится найти другой путь, в котором не нужно было бы проходить через эти невозможные испытания, он бы, подобно трусу, тут же бы им воспользовался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Для него ничего не имело значение, пока он мог вернуться домой, обратно к своей семье.

Такое По дал себе обещание и таким человеком он являлся.

Он не считал себя каким-то героем или борцом за справедливость. Юноша действовал исключительно из собственных мотивов.

Да, проходя мимо он мог оказать кому-то помощь, пока это было в пределах его возможностей, как вы помогаете случайно упавшему прохожему на улице. Помогать другими и отвечать добром за добро было тем, чему его научили родители. Вполне естественно, что парень следовал их словам.

Но вот десятикратно воздавать обидчику и ставить свои желания и цели превыше остального было тем, что он познал уже сам, на своей собственной жизни.

Именно так выглядели его моральные устои.

Тем временем Да Рон наконец нарушил затянувшееся молчание.

— Ты, наверное, разочарован услышав это…

— Скорее удивлен… Идя в подобное место, я уже представлял, что могло произойти, тем не менее правда ошарашила меня сильнее, чем я того ожидал…

— Мы были настоящими глупцами… Я и сейчас говорю не только про себя, а о всей расе гигантов в целом.

— О чём ты говоришь?

— В те времена, когда демоны только появились, в отличии от драконов, что взяли людей под опеку, мы, племя гигантов, решили воевать отдельно. Мы потомки непобедимого Бога Битв, Турмута, и мы верили, что никому не под силу нас одолеть.

«Бог Битв, Турмут…» — проговорил про себя Чжен По. Парень уже не в первый раз слышал это имя. Пассивный навык, что помогал ему преодолевать страх и усталость, пришёл именно от этого бога.

В начале своего пребывания в «Новом Мире» юноша не обращал внимание на ту вещь, но в день своего появления он привлек внимание сразу двух богов, что подарили ему по способности.

Позже он узнал, что они относились так далеко не ко всем. Со стороны бога это была высшая форма доброжелательного отношения. Подобное отношение было бы неудивительно, если бы бог желал видеть его своим апостолом, но после того дня высшие силы порядка перестали давать о себе знать.

Молодой человек до сих пор не представлял, чем он мог привлечь этих богов, а также почему получил такие безвозмездные подарки. Как часто любил говорить Биром, Боги не делают ничего просто так. За их действиями всегда следует скрытый смысл.

— Но, мы ошибались… Я сам глубоко ошибался… — Да Рон до сих пор раскаивался в ошибках прошлого, его голос звучал мрачно.

— В те времена племя гигантов обладала огромной силой. Из всех, только драконы могли идти с нами в ногу, на остальные же расы не были достойные нашего внимания. И демоны не были исключением. Ведя за собой основные силы, я верил, что мы раз и навсегда сокрушим потомков Бога Хаоса. Нас разгромили. Задолго до того, как люди вынуждены были отступить из межмирья. Если для людей стало настоящим бедствием появление демонических тварей, то для гигантов ими стали пожиратели.

Главе племени не просто давались все эти слова. Но раз новый, подающий надежды воин тоже собирался стать частью всего этого, как лидер, он был обязан донести до него всё, что знал и видел.

— Пожиратели — это странные демонические создания. Им не страшны физические увечья, а техники не наносили весомого урона. Эти мерзкие, полу-иллюзорные создания питались нашей жизненной силой. Никто не ожидал встретить такого противника, к моменту, когда в наши пустые головы пришёл способ борьбы с ними, воина сильно ослабли и больше не могли оказывать серьёзного сопротивления. Тот злополучный день стал началом конца всей расы гигантов…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Существо с неполным иллюзорным телом… Непростой противник, нужно спросить и старика, встречался ли он подобных тварей и как с ними бороться…»

Рассказ принёс что-то, что Чжен По смог для себя подчеркнуть. Сейчас молодой человек также, как и гиганты, полагался в основном на свою физическую силу и техники. В случае, если ему не повезёт встретиться с тем, кто обладает определённым уровнем иммунитета или и вовсе, полностью игнорирует обычные атаки, парню придётся очень несладко.