Прелестная узница - Ханна Хауэлл

— Вот это мне очень легко понять, — кивнул Харриган. — Когда ирландцы появились здесь, их тоже не встретили с распростертыми объятиями. Со временем стало полегче, но предубеждение так до конца и не исчезло.

— Мальчики Луизы, так их теперь называют, нашли в ней мать, тетку, сестру и даже ангела-хранителя. Она стала для них той самой семьей, которой у них никогда не было или которой они слишком рано лишились.

— А Джошуа отведена роль самого благоразумного ребенка, — улыбнулся Харриган.

— Он чувствует некую ответственность за нее. Элла заметила, как Харриган снова бросил взгляд на горы за окном, и ей захотелось узнать, давят ли они на него так же, как на нее.

— Скоро тебя оставят в покое, ведь ты почти дома.

Девушка грустно улыбнулась в ответ на его быстрый и виноватый взгляд. Интересно, что он чувствует по поводу их неумолимо приближающегося расставания? Догадок у Эллы была масса, но не многие из них ободряли или вселяли надежду. Харриган мог просто радоваться, что возвращается в Филадельфию, к своей работе и родным. Внутренний голос напоминал ей, что, задавая вопросы, она лишь добавит себе боли, что ей это никоим образом не поможет. Но Элла все-таки решилась.

— Кажется, ты не очень рад видеть эти вершины, — осторожно произнесла она.

— Элла, — строго сказал Харриган и предупреждающе поднял руку.

— Я просто обратила внимание на твой грустный взгляд.

— Порой я начинаю задумываться об истинном значении некоторых твоих слов. — Он отодвинул от себя тарелку и вздохнул. — Если мы начнем говорить о том, как близко наш дом…

— Не мой.

Харриган сделал вид, что не слышал ее реплики, и торопливо продолжил:

—…то неизбежно нарушим нашу договоренность о запретности некоторых тем.

— Через несколько дней мы встретимся с этой темой лицом к лицу. Мы дошли до того, что не решаемся назвать даже имени. Может быть, пора положить конец этой игре? Кажется, уже ясно, что если мы о нем не говорим, то думаем больше чем нужно. А с тех пор как эти проклятые горы появились перед глазами, имя это постоянно крутится у нас в головах.

— Вряд ли ты действительно жаждешь услышать, что я думаю о конце нашего путешествия, о Филадельфии или о Гарольде. Ты же со мной не согласишься, а я не могу себе позволить согласиться с тобой. Так какой толк в разговорах?

— Может, и никакого. Я просто устала притворяться, что вся эта кутерьма происходит с кем угодно, но только не с нами. И что пас не гнетет чувство обреченности.

Харриган кивнул, и с губ его сорвался короткий горький смешок.

— Нечто похожее я тоже чувствую. А может быть, я просто боюсь задеть твои чувства.

— Мне кажется, подобного рода страхи уже давно остались позади, — спокойно проговорила Элла и вдруг испугалась, не слишком ли откровенно показала, что творится у нее в сердце.

— Да, мне неприятны эти горы, неприятно думать, что еще пара дней — и мы будем в Филадельфии. И будь я проклят, если жажду повидаться с Гарольдом Карсоном.

— И ты боишься причинить мне боль как раз тем, что твердо намерен сделать: переправиться через горы, доехать до Филадельфии и встретиться с Гарольдом.

— Разве так?

— Конечно, так. Ты с самого начала знал, что я не хочу ехать к нему, и знал почему. Моя тетя уезжает со своего ранчо в самое горячее время года и тратит весьма скромные сбережения на то, чтобы догнать нас и остановить тебя, пока не поздно. Я всю эту поездку молю Бога об одном-единственном шансе сбежать от тебя. — Девушка покачала головой. — Так все было с самого начала, с самой первой минуты. Так что изменится, если мы поговорим сейчас о твоих чувствах?

— Уверяю тебя, лучше от этого не будет, а вот хуже стать может.

Ответить Элла не успела, потому что в дверь громко и требовательно постучали. На лице Харригана появилось выражение откровенного облегчения. Он с готовностью вскочил на ноги, едва не опрокинув при этом кресло, и чуть ли не бегом бросился к двери.

— Как вовремя нас прервали! — насмешливо бросила ему в след Элла.

Харригану некогда было отвечать, он уже начал снимать дверную цепочку, как вдруг что-то его остановило. Он удивился, а потом вспомнил, что всегда попадал впросак, если не прислушивался к таким странным озарениям. Поэтому он оставил цепочку на месте и слегка приоткрыл дверь. Увидев, кто стоит в коридоре, Махони выругался и торопливо захлопнул дверь.

Глава 14

— В чем дело? — требовательно спросила Элла, когда Харриган начал придвигать к двери шкаф.

— Лучше бы нас сейчас не прерывали таким образом, — задыхающимся голосом ответил он, поспешно кидая вещи обратно в дорожные сумки.

— Харриган, черт возьми, открывай немедленно! — раздался из коридора рассерженный женский голос, и дверь заходила ходуном от посыпавшихся на нее ударов.

— Тетя!

Харриган резко перехватил рванувшуюся к двери Эллу. Как она ни сопротивлялась, он сумел защелкнуть на ней наручники. Элла уставилась на них недоуменным взглядом, потом подняла глаза на Харригана, и ирландец почувствовал себя последним подонком.

— Мы уходим отсюда! — сердито прошипел он, злясь скорее на себя, чем на Эллу или на ее неуемную тетку.

— Отсюда нет выхода.

Харриган начал было объяснять, что собирается делать, но тут же прикусил язык. Хорошего бы дурака он свалял! Элла может крикнуть об этом Луизе, и, если не заткнуть ей рот кляпом, он не сумеет заставить ее замолчать. Он грубо потащил девушку к двери, ведущей в соседний номер. Когда он просил спаренный номер, то прежде всего думал о репутации Эллы. Теперь он мысленно похвалил себя за этот приступ рыцарства.

Элла в сердцах выругалась, когда он отпер дверь и впихнул ее в соседнюю комнату. Харриган сразу понял, о чем она подумала: почему не догадалась об этом, когда осталась здесь одна… Он бросил на нее испепеляющий взгляд и ткнул ей в лицо свой носовой платок. Элла все поняла и не издала ни звука, Ему не хотелось затыкать ей рот кляпом, и он обрадовался ее догадливости.

Харриган тихонько подкрался к двери. Вытащив из кармана ключ, он покосился на Эллу и вздохнул. Он не хотел этого, она могла его за это возненавидеть, но выхода не было. У них слишком мало времени, чтобы успеть выскочить из номера и покинуть гостиницу незамеченными. Тут даже один-единственный вскрик Эллы мог стать роковым. Взглянув на нее, Харриган понял, что именно это девушка и собирается сделать.

Он выхватил из кармана носовой платок и мгновенно завязал ей рот. Элла и ахнуть не успела, а ирландец уже связывал концы платка у нее на затылке. Узел он затянул потуже, чтобы платок попал ей между губами. Это, конечно, не заставит ее замолчать, но по крайней мере, если ей и вздумается кричать, никто толком ничего не поймет. «Вот за это простить тебя будет ох как нелегко», — взбешенно подумала Элла, наблюдая, как Харриган медленно приоткрывает дверь.