Лестница в небо. В поисках бессмертия - Захария Ситчин

Современные ботаники были поражены разнообразием флоры Синайского полуострова — они обнаружили там тысячи видов растений, от трав до высоких деревьев, причем многие из них были уникальными. При наличии воды — в оазисах, на небольшой глубине под прибрежными песчаными дюнами или в сухих руслах рек — эти деревья и кустарники проявляли удивительную живучесть, приспосабливаясь к климату и гидрографии Синайского полуострова.

Северо-восточные районы Синая могли быть источником высоко ценившегося лука. Одна из его разновидностей, отличающаяся высоким зеленым стержнем, называется «scallion» — по названию порта, откуда этот деликатес доставлялся в Европу. Это Аскалон, расположенный на средиземноморском побережье Синая к северу от «потока Египетского».

Одно из деревьев, наиболее приспособленных к уникальным природным условиям Синайского полуострова, — это акация. Она адаптировалась к высокой скорости испарения влаги и растет лишь вдоль вади, используя подземные воды на глубине до 1 метра. В результате дерево способно пережить десять засушливых лет без единой капли дождя. Древесина акации высоко ценилась в древности: по свидетельству Ветхого Завета, именно из нее был изготовлен Ковчег Завета, а также другие части Скинии. Древесину акации использовали шумерские цари при строительстве дворцов и храмов.

Широко распространены на Синайском полуострове и тамариски — кустарники, растущие по берегам сухих русел. Их корни уходят глубоко в землю, и поэтому тамариски могут расти даже там, где вода насыщена солью. После особенно сильных дождей тамарисковые рощи наполняются белыми крупинками сладкого вещества, которое представляет собой выделения живущих на деревьях насекомых. Бедуины и по сей день называют это вещество библейским названием — манна.

Однако в большинстве случаев Тильмун в древности ассоциировался с финиковой пальмой. Это дерево и в наши дни остается самой главной сельскохозяйственной культурой Синая. Оно практически не требует ухода, снабжая бедуинов плодами (финиками). Листья и семена пальмы идут на корм верблюдам и овцам, ствол используется как топливо, ветками устилают крыши, а из волокон коры изготавливают веревки и нити.

Из месопотамских источников нам известно, что в древности Тильмун экспортировал финики. Плоды были такими крупными и вкусными, что их присутствие специально оговаривалось в рецептах блюд для богов. Так, например, в одном из текстов рассказывается, что для богов Урука ежедневно требовалось «108 мер обычных фиников, фиников из Тильмуна, а также фиг и изюма». Ближайшим городом на сухопутном маршруте из Синая в Месопотамию был Иерихон. В Библии его называют «городом фиников».

В ближневосточных религиях финиковая пальма использовалась как символ, иллюстрирующий представления о богах и людях. Псалмопевец говорил: «Праведник цветет, как пальма». Пророк Иезекииль, описывая виденный им во сне восстановленный Иерусалимский храм, рассказывает, что там были «херувимы и пальмы: пальма между двумя херувимами…». В то время Иезекииль жил среди изгнанников, которые были силой привезены в Вавилон из Иудеи, и, вне всякого сомнения, был знаком с месопотамскими изображениями херувимов с финиковой пальмой (рис. 109).

Наряду с Крылатым Диском (символом Двенадцатой Планеты), одним из самых распространенных изображений Древнего мира было изображение древа жизни. Феликс фон Люшау еще в 1912 году («Der Alte Orient») показал, что греческие, ионийские (рис. 110а) и египетские (рис. 110b) колонны представляют собой стилизацию древа жизни, представлявшегося в виде финиковой пальмы (рис. 110с). Это подтверждает предположение, что «плоды» жизни из легенд и мифов были не чем иным, как особым сортом фиников. Мотив финиковой пальмы как символа жизни можно обнаружить даже в мусульманском Египте — в узорах, украшающих главную мечеть Каира (рис. 110d).

Многие серьезные работы — например, «De Boom des Levens en Schrift en Historie» Генрика Бергемы и «The King and the Tree of Life in Ancient Near Eastern Religion» Дж Уинденгрена — продемонстрировали, что представление о таком дереве, растущем в Обители Богов, распространилось с Ближнего Востока по всему миру и стало догматом всех религий.

Источником всех этих изображений и легенд служили шумерские описания Земли Жизни:

Тильмун,

Где старуха не говорит: «Я старуха»,

А старик не говорит: «Я старик».

Шумеры, мастерски использовавшие игру слов, называли «землю ракет» ТИЛ.МУН, но этот термин также мог интерпретироваться как «Страна Жизни», поскольку одно из значений корня ТИЛ — «жизнь». На шумерском языке древо жизни называется ГИШ.ТИЛ, но корень ГИШ также обозначает сделанный человеком, или искусственный, объект. Таким образом, ГИШ.ТИЛ может интерпретироваться как «проводник к жизни» — то есть ракета. В произведениях искусства мы также сталкиваемся с людьми-орлами, которые приветствуют не финиковую пальму, а ракету (рис. 60).

Параллели становятся еще очевиднее, если вспомнить, что в греческом религиозном искусстве омфалос ассоциировался с финиковой пальмой. На древнем рисунке из Дельф хорошо видно, что копия омфалоса, установленная рядом с храмом Аполлона, располагается у финиковой пальмы (рис. 111). Поскольку в Греции финики не растут, это было искусственное дерево, изготовленное (по мнению ученых) из бронзы. Ассоциация омфалоса с финиковой пальмой, вероятно, имела глубокий символический смысл, поскольку другие греческие оракулы изображались точно так же.

Выше мы уже отмечали, что омфалос служил связующим звеном между греческим, египетским, нубийским, ханаанским оракулами и подземным миром Дуат. Теперь мы обнаружили, что этот «сияющий камень» связан с финиковой пальмой — деревом, которое растет в Земле Жизни.

Рис. 112

И действительно, в шумерском тексте, который сопровождается изображениями херувимов, есть такое заклинание:

Темно-коричневое дерево Энки я держу в руке; Пальмовое дерево, великое дерево пророчеств, я держу в руке.

На одном из месопотамских рисунков изображен бог, держащий «пальмовое дерево, великое дерево пророчеств» (рис. 112). Он преподносит этот Плод Жизни царю в «месте четырех богов». Мы уже встречались с этими четырьмя богами в египетских текстах и рисунках: это боги четырех сторон света, расположенных у Лестницы в Небо в Дуате. Мы также видели, что шумерские «ворота в небо» отмечены финиковой пальмой.

У нас больше не осталось сомнений, что целью поисков бессмертия в древности был космопорт — где-то на Синайском полуострове.

ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ

НЕУЛОВИМАЯ ГОРА

Где-то на Синайском полуострове нефилим построили новый космопорт — вместо старого, разрушенного Потопом. Где-то на Синайском полуострове смертные — избранные, получившие божественное благословение — получали возможность взойти на гору. Здесь страж в облике человека-птицы приказал Александру Великому повернуть назад, поскольку земля, на которой он стоял, принадлежала Богу. Здесь Господь сказал Моисею, чтобы тот остановился, потому что под ногами у него священная земля. Здесь люди-скорпионы испытали Гильгамеша своими парализующими лучами и убедились, что он не был простым смертным.

Шумеры называли это место горой МАШУ — Горой Священной Барки. В легендах об Александре Македонском это гора Мусы — то есть гора Моисея. Одинаковое описание и назначение вкупе с одинаковым названием дают основание предположить, что во всех случаях речь идет об одной и той же горе, служившей ориентиром конечной цели. В таком случае мы, возможно, нашли ответ на вопрос, где именно на Синайском полуострове находятся «небесные врата». Может быть, это обозначенная на всех картах «гора Исхода», или «гора Синай» — самый высокий пик среди гранитных вершин на юге полуострова?

Исход народа Израиля из Египта ежегодно отмечается праздником Пасхи. Исторические и религиозные документы изобилуют ссылками на Исход, на скитания по пустыне и на Завет, заключенный на горе Синай. Людям постоянно напоминают о Богоявлении, когда весь народ израильский увидел над священной горой бога Яхве во всем его величии. Однако местоположение этой горы специально скрывалось — чтобы не превратить ее в место паломничества. В Библии нет ни одного свидетельства, что кто-либо пытался повторно подняться на гору Синай. Единственное исключение составляет пророк Илия. Через четыре столетия после Исхода он вынужден был спасаться бегством после убийства четырехсот жрецов Баала на горе Кармель. Направляясь к горе Синай, Илия заблудился в пустыне. Ангел Господень оживил его и перенес в пещеру на склоне горы.

В настоящее время не требуется помощь ангела, чтобы добраться до горы Синай. Современный паломник — как и его предшественники на протяжении прошлых веков — держит путь к монастырю Св. Екатерины (рис. 113), названному в честь египетской христианской мученицы, тело которой ангелы принесли на соседнюю гору. После ночевки в монастыре паломники на рассвете начинают подъем на вершину Джебел Муса, то есть горы Моисея. Это южный пик горного массива, расположенный в двух милях от монастыря, — «традиционная» гора Синай, с которой ассоциируется богоявление и десять заповедей (рис. 114).