Отбор с осложнениями (СИ) - Ёрш Ника "nikaersh"

Эмма слушала его монолог, чувствуя, как на смену смятению и растерянности приходит новое чувство. Ярость. Она расправляла крылья в ее душе, не оставляя места ничему другому. Пылающая, как огонь, смертоносная, всеобъемлющая.

— Значит, женишься на мне? — переспросила она со вкрадчивой интонацией, и Вейрон, почуяв неладное, умолк. — Собаку заведем? Веское слово готов сказать? Я тоже хочу сказать тебе веское слово, Вейрон Дорн!

И она с наслаждением повторила витиеватое ругательство, несколькими минутами ранее подслушанное у леди Дракхайн.

Вейрон отступал.

Хоть и не привык он к такому в той, прошлой, жизни, где был Ястребом ярости, но здесь, во дворце, все было иначе! На идиотском отборе невест для Вилли, Дорну все чаще приходилось использовать стратегическое отступление.

Девицы явно решили его доконать. И ладно бы другие, но Эмма!

— Ты ответишь мне за все! — кричала она, швырнув в него второй кусок мыла и на этот раз прицельно попав в лоб. — Женишок! Гостей он будет приглашать! До-мо-сед!!! Решил он все за меня!!!

Она нападала, как фурия! Как погодная стихия, от которой невозможно спастись.

Вейрон, решив молча переждать феерию чувств и дать эмоциям Эммы выплеснуться, потер ушибленное место и быстро пригнулся. Над головой пролетела баночка с зубным порошком. Разбившись о стену, она обдала его белым фонтаном пыли, от которой защипало глаза. Когда рука Эммы потянулась за бутыльком с шампунем, Вейрон запрыгнул в ванную, попытавшись отгородиться от взбешенной девицы шторкой.

Полотенчико, завязанное до этого на бедрах, не вынесло столь активных движений и спало. Дорн потянулся было за ним, стараясь ухватить в последний момент и вернуть на место, но увидел приближающееся лицо Эммы, перекошенное от ярости, и спрятался назад, кутаясь в скользкой ткани.

— Это дурной сон какой-то, — пробормотал он. Что-то больно ударило в плечо, отпружинив от него и, видимо, полетев назад.

— Ах ты негодяй! — последовал крик от Эммы. — И это мужчина?! Воин?! Бить бедную девушку?!

Шторка слетела с крючков от резкого рывка, и Вейрон едва не свалился вместе с ней. Выпутавшись, но частично оставив ее на себе, дабы прикрыть стратегически важные места, он вылез из ванной, и тут же получил мочалкой по лицу. И еще раз. И снова…

— Хватит, Эмма! — не выдержал он, на ощупь сгребая ее в охапку. — Остановись!

Он сделал лишь один неосмотрительный шаг и поскользнулся. Ойкнув, поехал вперед, увлекая за собой ругающуюся девушку, вскоре приземлив и ее, и себя на мокрый пол. Зад Вейрона отозвался резкой болью, как впрочем и подбородок, о который Эмма приложилась лбом.

— Ненавижу, — шепнула она, после чего тихо всхлипнула.

— Требую перемирия, — выдавил Вейрон, доставая из-под копчика мыльницу. Он осторожно отпустил Эмму, и та толкнула его, усаживаясь на пол. Схватилась за голову, застонала

— Если верить твоим конспектам про шоковую терапию, сейчас, после стадии гнева и истерики, мы должны перейти на новый уровень близости, — попытался разрядить обстановку Вейрон.

— Ты. Меня. Обманывал! — проговорила Эмма, четко выделяя каждое слово. Ее глаза увлажнились. — Я верила тебе. Верила каждому слову. Видела несчастную девушку, закомплексованную, не понимающую, как себя вести, испуганно бросающуюся в сторону при любой попытке пойти с ней на контакт. Я всерьез считала, что тебе нужна помощь! Раскрылась перед тобой полностью.

— Да, — кивнул он, решив, что в его ситуации лучше со всем соглашаться. Эмма встала, не позволив ему помочь, шмыгнула носом.

— Чего ты добивался своим обманом? — спросила она холодно.

— У меня миссия, — ответил он, поднявшись за ней, но не приближаясь. — Своя. Она не касается отбора и победы в нем.

— А я? Почему меня никто не предупредил?

— Операция секретная, Эмма. Я не имел права.

— А позволять мне делать все то, что я делала, имел право? Лезть ко мне в постель, обниматься вечерами, целовать!

— Это… не входило в планы, — признался он, глядя в бледное лицо девушки, совсем недавно готовой поверить любому его слову и пойти с ним на любую авантюру. — Но вспомни, это ведь была твоя инициатива. Мне пришлось тебе подыгрывать, и та… связь, что появилась между нами, она настоящая. Эмма, это по-прежнему я. Просто раньше ты не знала…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да! Я не знала! — она прижала ладони к щекам и покачала головой. — Но кому это будет интересно, когда ты вскроешь обман?! От меня же все отвернутся. Я буду опозорена. Жила здесь с мужчиной все это время!

— Эмма, — он все же сделал шаг навстречу и осторожно сжал ее плечи. — Никто не должен узнать. Слышишь? И ты не должна была. Это не игра. Меня выкинут из обора, и я уеду под видом леди Бригитты. Конец.

— Уедешь? — она нахмурилась. — А как же финал?

— Мне не важно, пройду ли я в него.

— Не важно?!

— Нет. Я просто тяну время, выясняя то, что нужно мне. И уже собрал кое-какую информацию. Еще немного, и миссия будет закончена, тогда…

— Стоп! — она уперлась ладошкой в его грудь. — Значит, ты не станешь ни в чем признаваться?

— Нет. Ни в коем случае. Иначе и моей карьере конец.

— И никто не узнает, что я тут… что мы…

— Никто, — кивнул он, ожидая увидеть на ее лице облегчение.

Не тут-то было.

Мимика Эммы и правда изменилась: ее губы медленно расползлись в зловещей улыбке, а глаза засияли нездоровым азартом.

— Эмма? — опасливо позвал ее Вейрон. — Тебе плохо?

— Было плохо, — кивнула она, теперь глядя на него оценивающе, словно примеряясь. — А теперь хорошо! Только бы еще лед ко лбу приложить. И, знаешь, я бы не отказалась наконец переодеться во что-то более… традиционное.

Дорн, заметив, что истерика отступила, счастливо улыбнулся:

— Вот и правильно, — заявил он. — А насчет кольца и тому подобного не волнуйся: как только это мучение с отбором закончится, я найду тебя и все компенсирую. Будут ухаживания, как мечтают девушки, подарки…

— Подарки? — Эмма посмотрела на него удивительно ясными глазами. Теперь в них не было и тени прежней ярости. Но и тепла тоже не было. — Вейрон, мне не от тебя ничего нужно. Кроме выхода в финал.

— Не понял.

— Ты обязательно обойдешь еще двоих невест, — сказала она железным тоном. — А потом делай что хочешь, Вейрон Дорн. Хоть в деревню езжай, хоть собак разводи. Мне нужна премия за проделанную работу и рекомендации от его величества. Кольца, цветы и прочие прелести оставь для других девиц.

С этими словами она развернулась и вышла из ванной, оставив Ястреба в недоумении. Он смотрел на закрывшуюся дверь и не мог осмыслить, что произошло. Его отвергли? Он так отлично все распланировал, а Эмма отказалась принимать предложение руки и сердца, еще и ультиматум ему поставила?!

Вейрон стремительно вышел из ванной, перебросив слишком длинный конец шторки за плечо, остановился перед девушкой, которая села в кресло и приложила ко лбу столовую ложку.

— Эмма, послушай. Действительно, предложение я сделал не очень удачно по форме.

Она фыркнула, бросив на него уничижительный взгляд.

— Просто ты застала меня врасплох. Я не ждал, что ты вот так вломишься.

На миг ему показалось, что Эмма смутилась, но она тут же собралась и невозмутимо пожала плечами:

— Ты же Ястреб. На секретном задании. Должен всегда быть начеку.

— Но суть от этого не меняется. Между нами столько всего было…

— Между мной и Бригиттой. Тебя я вообще впервые вижу!

— Не ври! Ты сама призналась, что командир Ястребов тебе нравится!

— Это было до того, как я узнала тебя лучше. А твое предложение… Такого ужаса даже в кошмарном сне не увидишь! Постой-ка… — она убрала ото лба ложку и ошарашенно уставилась на него. — Тогда был не сон! Ты поцеловал меня!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эмма подалась вперед, сгребла со стола серебряный ножик, и Вейрон быстро отскочил, схватив с дивана подушку и прикрывшись ею, как щитом.

— Ты сама попросила!

Эмма глубоко вдохнула и приложила ножик ко лбу. И только Дорн позволил себе слегка расслабиться, как дверь распахнулась, и в гостиную вошла Тереза. Глаза ее расширились при виде Вейрона, замотанного лишь в шторку от душа, и служанка быстро прикрыла за собой дверь.