Леди-босс - Дарья Истомина

— Если вы о нарах, то я знаю, что это такое, — заметила я.

— Какие там нары! Вы что, забыли, где и в какое время живете?

— А-а! Это как Сим-Сима, да? Из снайперской винтовки, спецбоеприпасом… Как в Питере?

— Не юродствуйте, Лизавета Юрьевна! Я о серьезных вещах говорю. Я вышел на вас сегодня не затем, чтобы оценить ваши реанимированные прелести, хотя должен признать, что нынче вы смотритесь на удивление эффектно! И представляю не только мои личные интересы. Есть целая команда, скажем, неких зауральских периферийных мальчиков, у которых имеется солидный финансовый фонд, деньги, которые они накопили в бессонных трудах и которые они намерены вложить в уже готовую, имеющую репутацию надежной, схему, чем пока еще является "Система "Т". Работает авторитет Нины. Которую они прекрасно знали.

— «Братки», что ли?

— А какое это имеет значение? Сегодня он «браток», а завтра депутат или мэр города… Содержимое их не очень волнует. Им нужна готовая форма, мехи, в которые они могут влить свое вино… Я думаю, что меня в романтическом бескорыстии вы заподозрить не можете. От них вы получите отступные. Но мне вы вернете мое — прежде всего право управлять сие темой… Уходите, Лизавета Юрьевна! Благо пока у вас есть куда уходить.

— Обидно как-то, Тимур Хакимович, — надула я губы. — Я ведь только-только начала. Почти привыкла, что я и впрямь бизнес-леди. Портретики эти в прессе, интервью давеча толкала на «Эхе Москвы»!

Все говорят, надежда, мол, «Россия вспрянет ото сна» и все такое!

— Я вижу дальнейшее бессмысленно, — сказал он. — Жаль. Вы даже не представляете насколько…

Он встал, вежливо поклонился и пошел к лифту. Но вернулся. Он забыл на столике пачку сигарет, красную, как знамя Народно-освободительной армии Китая, с иероглифами и золотым драконом, смахивающим на знак доллара. Еще он забыл золотую зажигалку с брелоком.

Он бросил на меня оценивающий взгляд, сказал с укором:

— А ведь мы могли быть вместе, Лиза. И не только в делах! Если откровенно, я всегда завидовал Семену.

— Привет семье, дедулька! — Я чуть не рассмеялась ему в лицо. — Можно сказать, физкульт-привет всем подотчетным вам телкам! Я, конечно, спорт уважаю, но заниматься гимнастикой с вами в койке, как ваши прибалтийские девки, — увольте.

Глаза его сузились.

— Вас ждут большие неприятности, Лиза! В недалеком будущем.

— Кен, миленький, — умоляюще сказала я, — я ведь вас все-таки еще обязана уважать. Хотя бы из-за вашей археологической древности. И назвать вас просто старым свихнувшимся козлом не могу.

Он захохотал. Так хохочет дьявол. И я поняла, что перегнула палку: такого он мне никогда не простит.

Он исчез в лифте, а я сидела и прикидывала, в чем он темнил, а что из выданного им в нашем разговоре можно было отнести к правде. В существование зауральской команды, которая положила глаз на "Систему "Т", я не верила. По-моему, ему, как всегда, надо было показать, что угроза исходит не от него, а от некоей не контролируемой им грубой силы, способной на все. Ко мне подошла Элга.

— Откуда он получил информацию о том, что вы будете здесь? — спросила она.

— Он знает не только это, Карловна, — вздохнула я. — По-моему, о наших делишках он знает больше, чем я и вы… Или он кому-то из нашего круга хорошо платит, или у нас в генштабе сидит его верный друг.

— Я полагаю, нужно принимать немедленные меры!

Никаких мер я принять не успела.

ОГЛОБЛЕЙ ПО МОЗГАМ…

Недели за две до этого Гришкин детский сад закрылся на лето. Где-то под Звенигородом была дача, куда можно было отдать ребенка на лето, но я, как и большинство пап и мам, от этого отказалась, решив, что придумаю для Григория что-нибудь повеселей. Всплыл вариант отправить парня вместе с Ариной и кого-нибудь из охраны на лето на Кипр, в тот самый беленький особнячок, но я подумала о Гашиной Плетенихе, правда, тоже без особой радости, потому что привыкла, что мой солдатик каждый вечер ждет меня дома.

А пока мы с ним наверстаем то, что упустили за зиму и весну. Я протащила его по всем кабинетам медцентра на Садовой и выяснила, что парень у меня беспроблемный и пока — тьфу! тьфу! тьфу! — здоров, крепенек и развивается в пределах нормы. Засим мы с ним пару раз сходили в образцовский кукольный, погоняли на автодроме в городке аттракционов на выставке, попрыгали на дутиках, навестили знаменитого дельфина-белуху в дельфинарии, а двадцатого во второй половине дня пошли в зоопарк на свидание с его любимой птицей-секретарь. На этот раз птичка не вызвала особых Тришкиных восторгов. Парень мечтал о собаке, не пропускал ни одной бродячей дворняги и крепко задружил с пуделе — и добермановладелицами с нашего двора.

Так что когда он в немом восторге уставился на какую-то шавочку, явно из местных, состоявших втихую при прочем зверье, я не удивилась. Собачка была вежливая, крохотная, похожая на лисичку, но на кривоватых таксообразных ножках, Гришка кормил ее попкорном с ладони.

Мы присматривали за ним втроем: я, Арина и Костяй-охранник с «жигуля», тот самый амбал, похожий на ходячий сейф, которого я знала еще по территории. Арина любезничала с Костяем, который ел мороженое, я сидела неподалеку и читала гороскоп на этот день в какой-то газетке, для Тельц? Гороскоп предвещал пик положительных эмоций, успех в деловых контактах и финансах и сообщал, что звезды обещают неожиданный поворот в секс-сфере. Гришка начал бегать от собачки вокруг большой клумбы с только что зацветшими маками, она с лаем гонялась за ним, им было очень весело, и никто им не был нужен. Гришка был в ярко-алой бейсболке, красных сандалиях, малиновых немецких замшевых шортиках на широких лямках и желтой футболке с динозавром на груди. Публики между моей скамьей, клумбой и дальними вольерами было немного, все больше мамаши с детьми. Было уже по-настоящему знойно. Высотное здание на площади Восстания возносилось в безоблачное небо. С Садового кольца накатывался мерный гул машин, от которого клонило в дрему. Подозрительных людей я не видела, да и не собиралась видеть Какой-то парень в синем рабочем халате, с тележкой на велосипедных колесах, поодаль подметал асфальт и бросал мусор в тележку.

Парень свистнул шавочку. Она послушно побежала к нему, за нею Гришка. Они о чем-то заговорили. Тут строем с лопатами куда-то пошли солдаты, видно стройбатовцы, в линялых гимнастерках без ремней, в кирзачах. Они заслонили от нас Гришку, а когда прошли, мальчика уже не было.

Стояла на том же месте мусорная тележка, к которой была прислонена обшарпанная метла, что-то ела с земли рыжая псина, но ни уборщика, ни Гришки мы не видели.

Костя метнулся в ту сторону, где был Гришка, Арина, еще ничего не поняв, застыла на месте… Но я поняла мгновенно — это то, чего я боялась. Непредставимое…

Я попыталась поднять себя со скамьи и — не смогла. Это был какой-то мгновенный паралич, пригвоздивший меня намертво к скамейке, удар в темечко, оглоушивший до беспамятства, и когда я закричала, то оказалось, что голоса нет и я просто сиплю что-то невнятное. Наконец приподнялась, сделала пару шагов и осела на асфальт.

Я еще слышала, как какая-то тетка сказала:

— Молодая, а так нализалась… Я ничего не видела, потому что снова, как было зимой, после смерти Сим-Сима, меня ослепили и пошли кружиться, сталкиваясь, скрежеща и звеня, осколки разбитого зеркала, замельтешили, понеслись в диком верчении… Я погрузилась в багровый сумрак. Мне захотелось заснуть. И не просыпаться.

Чичерюкин примчался с Ордынки в зоопарк минут через двадцать, когда Костяй уже поднял на ноги всех дежуривших в зоопарке ментов, по радио было объявлено, что потерялся мальчик, и Гришкины приметы, все выходы из зоопарка были взяты под контроль, но толку от этого было мало. Единственное, что выяснилось, — среди уборщиков и прочей обслуги никого похожего на парня с тележкой не находилось, а тележки, метлы и прочее держали где-то под навесом в службах, откуда их мог взять любой.

Михайлыч выматерил сквозь зубы Костяя и Арину и приказал отправить меня домой, чтобы я не путалась под ногами. Я покидать зоопарк не хотела, мне казалось, что Гришка где-то заигрался и вот-вот придет или его приведут ко мне. Но Михайлыч всунул меня в «фиатик», за баранку сел Костя, потому что вести я, конечно, не могла.

Кузьма Михайлыч всех предупредил, чтобы пропажу Гришки держали в секрете, чтобы не навредить ребенку. Если поднять шум, похититель (возможно, из психов) может испугаться и постараться от Гришки избавиться.

Я мало что соображала, но запомнила, что не успела я войти в дом, как позвонил тот самый милицейский генерал, похожий сразу на всех сыщиков мира, и сказал, что делается все возможное, успокаивал, в общем. И сказал, что они ставят мои телефоны на прослушку, поскольку, возможно, все дело в деньгах и, если мне позвонят насчет выкупа, мне следует затянуть разговор как можно дольше, чтобы они засекли, откуда звонят, и обещал прислать какого-то оперативного спеца по этому профилю, для опроса родных и близких.