Альфред Великий, глашатай правды, создатель Англии. 848-899 гг. - Аделейд Ли Беатрис

Перечень в «Распределении гайд и бургов» начинается с бургов Суссекса, далее составитель документа проходит последовательно всю территорию Англии, двигаясь сначала на запад к Гастингсу и Льюису, затем — через Чичестер, Порчестер, Саутгемптон, Винчестер, Уилтон, Шефтбери, Уэрхем, Эксетер, Пилтон (у Барнстейпла), Уотчет и Эксбридж к Лину и Ланпорту по обеим сторонам Этелни, оттуда в Бат и Мальмсбери, и далее к Темзе, на берегах которой расположены Криклейд, Оксфорд и Уоллинфорд, а от них к началу пути — в Суррей и южные земли{104}. Сюда входят, очевидно, укрепления самых разных типов. Если бурги «к западу от Северна» представляли собой, по-видимому, просто системы земляных сооружений (arces, geweorcas), то другие — скажем, морские гавани, древние римские города или castellum в Уэрхеме, на территории которого располагался монастырь, — с полным основанием можно назвать крепостями. Принципиальным новшеством было не строительство бургов, а объединение их в единую структуру. Старые бурги, предназначенные, в первую очередь, для охраны границ, стали важными звеньями в системе национальной обороны, а новые бурги, изначально построенные с чисто военными целями, со временем сделались столь же значимым элементом в системе торговых связей{105}. Слово «бург», вытеснившее старое название geweorc, как титул «тэн» заменил прежнее наименование «гезит», помимо своего первоначального широкого значения обрело и более конкретное — «военное укрепление»: именно в таком смысле оно используется в отрывке Хроники, повествующем о войнах Эдварда Старшего.

Несомненно, стремление Альфреда упорядочить оборону королевства было продиктовано печальным опытом первых викингских нашествий. В 839 году даны убили множество людей в Лондоне и Рочестере. В 851-м они разрушили Кентербери и Лондон. В 860 году даны разорили Винчестер, прежде чем фюрд подоспел на помощь горожанам. Такие стратегически важные пункты, как Ноттингем, Тетфорд, Рединг, Риптон, Кембридж, Уэрхем и Эксетер, легко оказывались в руках врагов. Чипенгем, видимо, не был защищен до тех пор, пока даны не возвели там своих укреплений. Но неожиданная вылазка королевских тэнов, осажденных в Кюнвите, и постройка укреплений в Этелни ознаменовали поворот в военной тактике уэссекцев.

Заключив мир с Гутрумом, Альфред, вероятно, осмыслил в спокойной обстановке уроки прежних военных кампаний. В 885 году Рочестер был уже достаточно хорошо укреплен, чтобы выдерживать осаду. В 886 году король передал возвращенный Лондон мерсийскому элдормену Этельреду, который в дальнейшем «держал» этот бург, а двенадцатью годами позже, в 898 году, Этельред и его жена Этельфлед обсуждали с королем Альфредом и архиепископом Плегмундом меры по восстановлению (instauratio) города{106}. В военных действиях 893–895 годов принимали деятельное участие горожане (burhware) Лондона, а когда викинги попытались захватить Эксетер, их изгнали с суссекского побережья горожане Чичестера.

Последним шагом Альфреда в преобразовании военной организации Уэссекса стало создание небольшой флотилии военных кораблей, которую по праву можно назвать прародительницей будущего английского флота. Постоянная угроза вторжений с моря, приобретенный со временем опыт обращения с викингскими кораблями и знакомство с викингской тактикой ведения войны, вероятно, пробудили уснувшую память уэссекцев, в чьих жилах текла кровь древних мореплавателей. Уже в 851 году они разбили викингов в морском сражении у Сандвича, а в 875-м Альфред, встав во главе своего флота одержал над ними решительную победу.

Однако в 876 году флотилия данов беспрепятственно добралась до Уэрхема. Уэссекцам явно не хватало сил на то, чтобы охранять прибрежные воды Ла-Манша и Ирландского моря, из чего можно заключить, что их флот существенно уступал флотилии захватчиков. Альфред, правда, еще дважды разбил данов на море — в 882 и 885 годах, и англосаксонский анналист в записи 885 года сообщает, что король направил в Восточную Англию военный флот (sciphere){107}. Но этот флот, судя по всему, был небольшим и недостаточно боеспособным, ибо хотя альфредовские моряки и вышли победителями в сражении с шестнадцатью данскими кораблями, но они не сумели противостоять «большой викингской флотилии», перехватившей их на пути домой. В 893–895 годах, когда в Англию приплыло «огромное войско», в составе которого было несколько могущественных флотилий, Альфред предпочел вести войну на суше, не пытаясь встретиться с противником в морском бою.

Лишь в 896 (897) году он попытался воплотить свои собственные идеи по постройке кораблей, что принесло ему легендарную славу «создателя английского флота». Король «повелел построить длинные корабли против эсков (данских судов): они были в два раза длиннее, чем прочие, у иных было по шестьдесят весел, а у иных больше. Они были быстрее, прочнее и выше, чем другие. И они не походили ни на фризские, ни на данские, а были сработаны так, как ему казалось лучше всего»{108}.

Если верить этим цифрам, прекрасные альфредовские корабли примерно вдвое превосходили своими размерами обычные военные данов и весел у них было в два раза больше, чем у тридцатидвухвесельного гокстадского корабля. Согласно источникам, рассказывающим о битве при Кюнвите, флот данов насчитывал двадцать три корабля; говорится также, что в битве пало от восьмисот сорока до тысячи двухсот человек. Учитывая, что некоторые из викингов спаслись, мы получаем, что каждый корабль нес на борту в среднем по пятьдесят человек{109} — вполне разумная численность команды тридцатидвухвесельного судна.

В той единственной военно-морской операции, о которой сохранились сведения, новые альфредовские корабли выглядят несколько неуклюжими, но в дальнейшем их, по-видимому, взяли за образец, поскольку у нас есть все основания полагать, что в X веке типичный английский военный корабль был шестидесятивесельным{110}, хотя, разумеется, в войнах с данами участвовали корабли разных размеров и грузоподъемности. Эдвард Старший, вероятно, продолжил труды своего отца по созданию флота, ибо в 911 году он уже смог собрать флотилию в сотню кораблей.

Радостно думать, что строительство «длинных кораблей», одно из последних деяний в многотрудной жизни Альфреда, было задумано и совершено по любви. Произведения короля дышат ароматом моря. Корабли и морские странствия интересовали его сами по себе, и, трудясь над своими переводами, он редко мог побороть искушение дополнить и приукрасить те отрывки оригинала, где присутствовала «морская тема». Мысль о постройке «длинных кораблей», которые были бы «выше прочих», возможно, пришла к нему, когда он читал и переводил главу из Орозия, где говорится, что флот Антония был не слишком большим, но этот недостаток искупался за счет размера кораблей, возвышавшихся на десять футов над водой. «Они были сработаны так, — добавляет Альфред, — что могли без риска нести на борту великое множество людей». В переводе Боэция, выполненном, предположительно, в 897 году[45], обращает на себя внимание альфредовская вставка в описание «Золотого Века»: тогда, пишет король, «люди не слышали ни о каком пиратском войске [sciphere]», пиратском флоте. Далее Альфред дополняет историю об Улиссе и Цирцее рассказом о том, как Улисс, за десять лет осады Трои потерявший девяносто девять из ста своих кораблей, отправился в путь по водам Средиземного моря на последнем корабле, трехпалубной галере, триреме. В ритмизованном отрывке греческие корабли становятся «конями моря» и Улисс, на своей триреме, увенчанной клочьями белой пены, борется со штормовым ветром и рокочущими бурыми валами, как, наверное, боролся сам Альфред, когда «выходил в море» навстречу данам{111}.