Чужая война - Юлия Баутина

Без Энар тоже не обошлось. Первую половину дня ее не было видно, зато сейчас эльфийка, нахохлившись, сидела на бревнышке около Старика и выглядела такой усталой, словно не спала всю ночь. Хорт отметил это машинально, и подумал еще, что надо бы после тренировки подойти и поблагодарить ее за лечение, а потом думать уже стало некогда. Дракон — даром что хал-кост — был шустр, как кузнечик…

Инари мрачно наблюдала за суетящимися словно муравьи учениками. Настроение у ведьмачки было — хуже некуда. Основной причиной, как и в абсолютном большинстве случаев, послужили в очередной раз разнывшиеся вчерашним вечером раны. К рассвету боль унялась, но заснуть Инари так и не удалось. Плюс к тому ее комната насквозь пропиталась запахами розы и сандала, и выветриваться это амбре не собиралось, несмотря на распахнутые настежь окно и дверь. Не зная, что еще можно предпринять, Инари на всякий случай выкинула оставленный Хортом веник, но положение дел от этого не улучшилось. Велегода перехватил ведьмачку уже тогда, когда она со шкурником в охапке направлялась в сторону Запретной чащобы, намереваясь провести следующие пару дней на свежем воздухе, подальше от разумных существ. Тогда-то и поступило предложение взглянуть на послеобеденную тренировку, и теперь Инари угрюмо гадала, зачем Велегоде на самом деле понадобилось ее присутствие? Смотреть на тренировке было не на что: битые полчаса торчащий на площадке хал-кост песчаного вурма ведьмачку интересовал весьма слабо.

Драконий хвост в очередной раз со свистом рассек воздух. Очень вяло. Инари знала, что даже песчаный задохлик, как пренебрежительно называли вурма ведьмаки, способен при желании двигаться намного быстрее. Скорее всего, дракону, как и зрителям, все просто осточертело, но даже такая черепашья скорость кое для кого оказалась чрезмерной. Хорт успел увернуться, а вот другой, полноватый паренек, которого ведьмачка после первого же оценочного взгляда списала со счетов, замешкался и отлетел прочь, как тряпичная кукла.

— Мертв, — буркнула Инари. — Впрочем, в реальности они все были бы уже мертвы.

— Душещипательное зрелище, верно? — ухмыльнулся Велегода.

— Я не понимаю смысла подобных издевательств. Когда эти бедолаги покинут школу, их шансы встретиться с драконом будут примерно равны вероятности отыскать упавшую с неба луну. Почему бы не натаскивать их на что-нибудь более правдоподобное? Или хотя бы объяснить правильную тактику боя?

— А нам ее кто-нибудь объяснял? Я вот, что такое настоящий дракон и с чем его едят, узнал исключительно тогда, когда мы с тобой на первую бестию на подходе к Игли-Корун напоролись. И от того, что нам рассказывал Яровит, это отличалось, как хрен от морковки. Так что пускай своим умом доходят или на крайний случай в библиотеке покопаются. У ведьмака на плечах должна быть голова, а не трухлявая колода, да и проигрывать в случае чего он тоже должен уметь достойно.

— Уж чего-чего, а проигрывать они, кажется, уже умеют.

— Это точно. Эх, ну что за народец пошел? Даже с каким-то червяком разобраться не в состоянии. Не хочешь показать им, как работают мастера своего дела?

— Ни малейшего желания не имею. Эй, Бык, ты меня вообще слышишь? Не дури!

Но было уже поздно. Хал-кост песчаного вурма дико взвыл, выгибаясь дугой, как потягивающаяся кошка, и увеличиваясь в размерах раза в два. Золотом вспыхнула чешуя на брюхе, алым — спина. Вдоль всего хребта протянулся угольно-черный костяной гребень, голову увенчали исполинские рога, острые, как пики. Костяной нарост на кончике хвоста ощетинился иглами. Народившаяся вулканическая бестия пронзительно завизжала и выдохнула клубы дыма. Обступившие площадку ведьмаки попятились. Новому дракону отведенного места определенно было маловато.

— Эй, Велегода, тебе учительствовать надоело? — со смехом крикнул кто-то из рядов. — Решил сразу отмучиться и опять в леса податься?

— А ежели и так, Кринша, — нараспев ответил старый ведьмак, — тебе что за беда? Боишься соскучиться?

— Скотина ты, Бык, — еле слышно прошипела Инари, вскакивая с бревна.

Едва ли ведьмак расслышал ее сквозь рев и визг исполинской твари. С момента преображения хал-коста минуло не более пяти секунд, но этого времени вулканической бестии хватило с лихвой. Дракон разметал мальчишек, словно игрушечных солдатиков. Кречет с проломленной грудью и разорванным горлом покатился по траве, орошая ее кровью. Удар исполинской драконьей лапы смял Сыча и на излете задел Хорта, сбивая с ног.

Падая навзничь, парень увидел сквозь кровавую пелену, как медленно наплывает на него раззявленная драконья пасть с желтыми зазубренными кинжалами клыков, как она захлопывается впустую и, как драконья голова, постепенно ускоряясь, вздымается кверху, демонстрируя засевшую в чешуйчатой шее сулицу. Рык бестии был похож на раскат грома. Будучи в полубессознательном состоянии, Хорт все-таки успел сдвинуться в сторону, прежде чем на то место, где он только что находился, опустилась когтистая перепончатая лапа. Не то, чтобы дракон ставил себе задачей раздавить выведенного из строя противника. Он уже успел забыть про него, обнаружив поблизости нового врага. Посреди тренировочной площадки стояла беловолосая эльфийка, поигрывая второй сулицей и исподлобья глядя на гигантского зверя. Дракон с шипением прыгнул вперед и фактически сам напоролся на брошенное копье. Рассвирепев от ран, он яростно заревел, припадая грудью к земле. Струя пламени, с гулом вырвавшаяся из разверстой пасти, заставила воздух дрожать. От драконьего огня не спасал даже щит Каф — эта истина была давно проверена учениками на собственной шкуре, но сохранявшей ледяное спокойствие эльфийке щит и не потребовался. Она вскинула руки, и серебристый водяной вихрь взметнулся перед ней, обращая огонь в пар. Ослепленный паром дракон наугад защелкал зубами, однако Энар, каким-то чудом увернувшись от смертоносной драконьей пасти, успела ухватиться за отростки рогов. Словно подброшенная невидимыми руками, эльфийка взлетела на загривок вулканической бестии, по самую рукоять вонзила вороненый нож в покрытую мелкими мягкими чешуйками кожу под челюстью дракона и с оттяжкой выдернула. Вулканическая бестия волчком завертелась на месте и повалилась на спину. Ее исполненный боли визг перешел в сипение, когда из раны густой струей брызнула кипящая драконья кровь. Ведьмаки, как по команде, отступили еще назад, тесня затаивших дыхание малолеток, а дракон с воем катался по земле, извиваясь, мотая головой и разрывая воздух когтистыми лапами в тщетной попытке сбросить седока. Но эльфийка крепко держалась за рога бестии, и эти же рога мешали дракону вплотную прижать голову к земле. Хорт видел, как Энар еще как минимум дважды била ножом в уже открытую рану, углубляя ее. По мере того, как слабела струя крови, движения дракона становились все более вялыми, и, наконец, он затих, слабо подрагивая. Над тренировочной площадкой воцарилась тишина, нарушаемая лишь еле слышным сипом издыхающего зверя. Эльфийка спрыгнула на землю и вернула в ножны окровавленный нож. Ухмыляющийся Велегода товарищески хлопнул ее по плечу.