Воспоминания. Том 1 - Сергей Витте
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти отзывы Рыкачева, всё его соображения, а также и ответы Демчинского - я передал Дмитрию Ивановичу Менделееву, нашему знаменитому ученому, которого у нас, когда он был жив, очень мало ценили; его не выбрали в академию наук и даже распускали инсинуации, что будто бы он, поддерживая в различных своих статьях и книгах промышленность и видя в ней всю будущность Poccии, - находится чуть ли не на откупу у некоторых промышленников, что, конечно, была злостная клевета. Но с тех пор, как несколько лет тому назад Менделеев умер - его имя у всех не сходит с языка, все говорят о нем как действительно о великом ученом. - Вот в то время, когда Менделеев находился в таком положении, что он оставил профессуру, академия его 133 игнорировала, во всех газетах над ним подсмеивались и делали на него различные нападки - я предоставил ему место управляющего палатой мер и весов (которая находится против технологического института). Он эту палату значительно улучшил и теперь она является одним из самых почтенных ученых учреждений. Таким образом Менделеев был при жизни очень ценим только за границей; за границей он считался великим ученым, у нас же наоборот он почти игнорировался.
Итак, я просил Менделеева, чтобы он разобрался в этом метеорологическом споре. Через некоторое время после того, как я передал ему это дело, Менделеев пришел ко мне и сказал, что находит, что Рыкачев прав и что методы Демчинского не основаны на каких-нибудь твердых базисах, что его предсказывания погоды совершенно случайны, - что впоследствии и оказалось; все его предсказывания погоды и его метеорологический журнал все лопнуло. Но тогда же Менделеев сказал мне, что, тем не менее, ознакомившись с работой Демчинского, он находит, что все-таки это Богом одаренный человек, что это человек с громадным талантом, что до сих пор талант его никуда не может направиться, но что он думает, что может быть, если Демчинский проживет еще несколько десятков лет, то он может сделать какое-нибудь выдающееся открытие, потому что несомненно это человек крайне талантливый.
Когда вспыхнула война с Японией, Демчинский отправился на войну в качестве корреспондента нескольких газет и главным образом "Биржевых Ведомостей". За это он получал довольно порядочное вознаграждение; писал из действующей армии статьи весьма толковые и дельные, но неустойчивые. Сначала он несколько увлекался главнокомандующим Куропаткиным, а потом начал к нему относиться критически и даже несколько жестоко. Во время войны и после заключения мира в Портсмуте, как известно, в России вспыхнуло то, что называется революцией.
Тогда Демчинский начал издавать газеты, и так как у него средств не было и он был человеком такого рода, что часто занимал деньги и их не отдавал, - поэтому вечно был запутан. За произведенные работы он часто не платил ни типографщикам, ни рабочим; происходило это не столько из дурных качеств его натуры, как вследствие его крайней легкомысленности. Так вот Демчинский издавал газеты крайне либеральные с большими нападками на правительство. Пока я был председателем совета министров, 134 он выпадов против правительства не делал, когда же я ушел, то он начал делать весьма резкие выпады.
Но скоро товарищ министра внутренних дел Крыжановский понял, что в сущности Демчинский такой же революционер, как сам он, Крыжановский, что у него это является следствием или увлечения, или расчета сорвать с кого-нибудь несколько тысяч рублей, И вот Крыжановский, воспользовавшись этой слабостью Демчинского, сначала, вероятно, посредством денег устроил так, что он перестал издавать свои газеты и вообще перестал писать, а потом Крыжановский направил его на, так называемую, грядковую культуру хлеба. Демчинский начал ездить по России и проповедывать грядковую культуру хлеба.
Так как во время войны он был в Китае, то там и заимствовал этот способ культивирования хлебов. В Китае действительно хлеб сажают грядками, так как у нас, скажем, сажают капусту и овощи; поэтому в Китае все хлебные злаки чрезвычайной высоты; они в 3-4 раза выше, чем хлебные злаки у нас, так что в Китае они выше человеческого роста. Демчинский, как талантливый человек, конечно, не мог не обратить на это внимания и не пожелать узнать: отчего это происходит.
Выяснив способ культивирования хлебов в Китае посредством грядок, он вздумал применять этот способ и в России. В настоящее время происходит распространение грядковой культуры и на это, кажется, министерство внутренних дел дает средства, а Демчинский пропагандирует этот способ не только в России, но даже ездил пропагандировать его и за границу. Насколько этот способ может прочно привиться в России - я не берусь судить, но во всяком случае, основа его мысли правильна, ибо несомненно, этот способ культивирования хлебов дает в Китае громадные результаты и вообще в Китае сельское хозяйство крайне развито. - Есть сторонники этого способа культивирования хлебов, но многие этот способ критикуют. Я в это особенно не вникал, но мне кажется, что вообще грядковое культивирование хлеба может иметь большое применение, но только в хозяйствах крупных помещиков и едва ли у нас, при наших бедных крестьянских хозяйствах (из которых большинство занимается культурой хлеба), этот способ может иметь в настоящее время какое либо значение и во всяком случае широкое распространение в крестьянском хозяйстве.
Но Демчинский по-видимому результатами своего пропагандирования чрезвычайно доволен. - Еще вчера, хотя уже несколько лет я его, не видел, я получил от него письмо из Москвы, в 135 котором он пишет, что в течение нескольких лет был поглощен с головою этим делом (т. е. способом культивирования злаков), а потому у меня не бывал и не писал мне, но что теперь он в Москве успокоился и, так как его дело прочно поставлено и отлично идет, то ему, конечно, первым делом пришло в голову, поблагодарить меня, так как в своей жизни он всегда был всем мне обязан.
Когда я был управляющим юго-западных железных дорог, я был своим положением весьма доволен, потому что я получал очень большое содержание гораздо больше, нежели я потом получал в качестве министра и председателя комитета министров. Будучи управляющим юго-зап. жел. дор., я был человеком совершенно самостоятельным, потому что правление, зная мой характер, в мои дела не вмешивалось и предоставляло мне вести дела совершенно самостоятельно.. Таким образом я был сам по себе и нисколько не зависел ни от администрации, ни от кого либо другого, имея громаднейшее дело на своих руках, потому что юго-зап. жел. дор. в это время были протяжением до 3.000 верст.
Во время моего пребывания в Киеве я был свидетелем еврейских беспорядков. Как они возникли, с чего начались - этого я хорошо не припоминаю, но помню, что, узнав о беспорядках, я пошел по городу и видел, с одной стороны пьяную толпу, которая проходила по улицам, разбивая лавки и дома, в которых жили евреи (после тем же погромам подвергались и русские лавки), а с другой стороны, - появились казаки, которые разгоняли всю эту толпу. Причем в это время, когда я был в Киеве, правительство не занималось науськиванием русского населения на евреев; происходило же это стихийно, помимо какого бы то ни было влияния правительственных агентов. Когда начинались беспорядки, то администрация справлялась с ними крайне энергично. Я помню, как казаки весьма сильно били толпу плетьми. Говоря о еврейских беспорядках в Киеве, мне припоминаются также беспорядки, которые происходили в Одессе, и свидетелем которых я был. Когда я только что окончил курс в университете и поступил на одесскую жел. дор., то я жил в маленькой гостинице, 136 которая называется Неаполь и стоит против греческой церкви. - Генерал- губернатором в то время был граф Коцебу, старый человек, лет уже за 70. Я припоминаю, что когда начались эти стихийные беспорядки, то Коцебу ездил в это время верхом по городу и принимал самые энергичные меры, чтобы успокоить население; в это время комендантом города был генерал лейтенант Олухов; на моих глазах тогда были выведены войска, пехота ходила на толпу со штыками, и я видел как несколько раз люди из этой толпы были подняты на штыки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});