Обмен мужьями Правдивая история нестандартной любви - Луиза Леонтиадес

— Ты хочешь пойти домой?

— Нет, я имею в виду, что я устала от того, что не знаю что нас ждёт. Мне кажется, что последние несколько лет я провела в чистилище. Ожидая, пока наши отношения устоятся, пока ты начнёшь карьеру. Мне казалось, что наше будущее определилось, когда мы поженились. Но я всё ещё жду его начала. Жду… всё время жду.

— Твой английский очень подходит для такого. Ждать, дожидаться… — начал Жиль. Я видела, что она собирается рассказать анекдот и торопливо прервала его.

— Жиль, я хочу детей. И я хочу их скоро. Будут ли они твоими?

Вот как это случилось. За столом, на котором была пустая хлебная корзинка, остатки кьянти и соусница с высококачественным оливковым маслом, перемешанным с пармезаном.

Жиль втянул нижнюю губу и посмотрел на меня. Голубые глаза встретились с голубыми глазами. И я видела в них тихий проблеск отчаянья. Я загнала его в угол.

— Я думал, что ты не уверена насчёт детей, — ответил он.

— Я не была. Я думала, что нет. Но на самом деле я всегда хотела их. Я просто… не была уверена, что смогу иметь их с тобой.

— Так что изменилось?

— Я не знаю. Я поняла, как сильно я люблю тебя. Мне пришлось почти потерять тебя, чтоб осознать, насколько драгоценны для меня наши отношения.

­— Ты пьяна? — он рассмеялся, чтоб ослабить напряжение, и я рассмеялась вместе с ним. Так как, если эти слова наконец вырвались у меня, это определённо было так.

— Да, — ответила я, — но это не значит, что я не имела в виду то, что имела. Я имела, имела это в виду.

— Но у меня до сих пор нет работы, — произнёс Жиль, беря меня за руку. — Ты знаешь что значит — заводить со мной детей.

— Да, я знаю Но это больше не кажется мне важным. Я не хочу ждать, пока ты станешь кем-то, кем ты не можешь быть. Мы женаты. Мы любим друг друга. Я могу содержать нас обоих. Этого, определённо, должно быть достаточно.

— Ага!

— Ага что? Ага, мы попробуем?

— Да!

— Может быть это ты пьян? — спросила я, рассмеявшись, чтоб ослабить напряжение.

— Да!

— Ты уверен? — произнесла я, с внезапной неуверенностью.

— Я уверен! — ответил он.

Я шла под новым небом. Это было не то же самое небо, что в начале вечера. Этой ночью мы собираемся попробовать зачать ребёнка.

Так далеко и так близко. Мой муж, его тело, наша любовь. Я осторожно прикасалась к нему, пытаясь передать через прикосновения тепло. Но что-то было не так. Наши тела больше не подходили друг к другу. Наш секс был… ну, просто сексом. Не священный, не волшебный. Он был поверхностным — просто движения и всё.

Я любила его. Но он был чужим. Когда я прикоснулась к его лицу, оно оказалось мокрым от слёз. Как и моё. Мы потеряли друг друга.

Когда пришло время теста, я оказалась не беременной. И хотя я и плакала по этому поводу в объятиях Жиля, я также чувствовала и некоторую радость. Я хотела, чтоб секс, создающий ребёнка, был особенным и нам предстоял длинный путь для того, чтоб достичь этого. Но несколькими днями позже я порадовалась вдвойне. Так как после шести недель и шести расставаний Жиль и Елена снова сошлись вместе.

— Жиль, как ты мог вернуться к ней после всего, что было сказано? Ты сказал, что никогда к ней не вернёшься. Это были твои собственные слова! Я была уверена, что сыт ею вот по-сюда! — я прикоснулась к носу, а потом передумала и подняла руку высоко над головой.

— Да, но она не имела в виду то, что сказала. Она была слишком возбуждена.

— Могу я напомнить тебе, что она хочет забрать тебя себе? Это не изменилось. Предполагается, что я буду спокойно сидеть и игнорировать это?

Я и раньше с трудом уживалась с Еленой. Не думаю, что это возможно зная то, что я знаю теперь.

— Она извинилась передо мной за то, что пыталась надавить на меня, — произнёс он.

— В моём мире не всё можно исправить извинениями, — холодно ответила я. — И тем более, если они принесены не мне.

Жиль ударил кулаком по столу. Мы снова оказались в ситуации, которую оба терпеть не могли.

— В Елене так много того, что можно любить, что хотя я и забыл об этом во время спора, всё оно всё ещё здесь, в глубине моей души.

— Тут ты прав. Мне этого не видно. Не знаешь — почему я этого не вижу? Потому, что ты доносил до меня только дерьмо.

— Ну, это просто говорит о том, что ты не знаешь о том, что происходит за закрытыми дверями. Мы придумали, как нам действовать в следующий раз, когда мы начнём спорить, — самодовольно заметил он.

Я начала гневно рыдать.

— Почему тебя не волнует то, как это повлияет на меня? Мы пытаемся завести ребёнка. Полиаморные отношения включают не только тебя и твоего партнёра. Я тоже вовлечена в них. Ты не можешь просто действовать так, как будто это касается только тебя. Ты не один.

— Остановись! Остановись! — с неожиданной яростью сказал Жиль. — Я думал, что ты счастлива, что я счастлив. Я был счастлив, когда вы с Мортеном были счастливы вместе.

— Да, но мы не вместе, нет? И ты не был бы счастлив, если бы наши отношения приносили мне такую огромную боль как мне кажется приносят тебе твои отношения с Еленой. Вы также причиняете боль нам с Мортеном. Вы так эгоистичны. Я не могу добавить в эту ситуацию ребёнка. И я больше не могу это выносить.

Их отношения вышли из под моего контроля. И даже мои отношения вышли из под него. Мой терапевт сказал мне чтоб я освободила свой гнев и теперь вся его ярость обрушилась на Жиля с Еленой. Мой шанс восстановить отношения с Жилем, каким бы призрачным он ни был, был уничтожен одним махом.

И, когда я взглянула на него, я поняла. Дело было не в нём. И даже не в них. Дело было во мне. И мне следовало уйти.

На следующий день я уехала к отцу на Кипр. Это давало мне перспективу и объективность. И тут мне стало очевидно вот что:

Не то, чтоб Жиль не выбирал — он сделал совершенно определённый выбор. Его выбор, несмотря на упрямство и пассивность, был быть с Еленой. Все последние месяцы наши дискуссии концентрировались вокруг того, как мне было всё сложнее уживаться с Еленой и недостатков, которые она провоцировала во мне. Он любил её. И не хотел, не мог покинуть её, даже если это разрушало меня. И я никогда не потребовала бы его сделать это.

Великий побег

Я была безработной. Почти безумной. Было так просто купить билет домой и совершить свой великий побег. Приехать на Кипр, страну видевшую мой подростковый бунт, тёплую и успокаивающую. Мои мысли, наконец, наполнил мир, и облегчение, которое я почувствовала удалившись от тревоги и стресса, освободило меня. В наполненной стрекотанием цикад атмосфере Кипра, с поддержкой друзей и родственников, принять решение оказалось очень просто. И даже ещё проще написать письмо после шести кружек местного пива, роняя на клавиатуру пьяные слёзы.