Тринадцать шагов вниз - Рут Ренделл

Страх, обычно сопровождавший его, частично испарился под давлением ужаса перед полицией. Микс не двинулся с места, уставившись туда, где стоял призрак. Это пожатие плечами что-то значило. Привидение хотело ему что-то сказать. Может, советовало ему сделать то, на что он уже практически решился. Реджи убил шесть женщин и не особенно переживал из-за этого. Никто не знал, почему он убил жену. Но бытовало мнение, что она узнала о его убийствах и не только не захотела его защищать, но и пригрозила полицией. Как старуха Чосер. Значит, это и хотел сказать призрак? Убить ее. Без колебаний. Убить ее и сделать то же, что он сделал с Этель.

Голова у Гвендолин опустела, мысли начали покидать ее. Появился Стивен Ривз и отправился той же дорогой, что и ее мысли. И где-то вдалеке, на грани неопределенности, она видела размытые тени — ее родителей. Или нет. Постепенно исчезли и они, скрылись за гранью, куда ушел Стивен. Она была совсем одна на свете, но что в этом странного? Она всегда была одна. И сейчас, когда что-то бормотало и шуршало там, где раньше были мысли, она знала, что и покидать мир будет в одиночестве. Зачем-то, без особенного желания, Гвендолин приказала своим рукам пошевелиться, но те уже не повиновались, а она слишком устала, чтобы приказывать снова. Она очень медленно дышала. Вдох, выдох. Вдох и после паузы выдох. Неглубокий вдох и долгий судорожный выдох. Будь здесь свидетели, они бы подождали следующего вдоха, и, не дождавшись, встали бы со стульев, закрыли ей глаза и накрыли лицо простыней.

Яркий лунный свет лился в спальню. Гвендолин не хватило сил задернуть шторы. За четыре прошедших часа на безоблачном небе взошла почти полная луна. Сквозь полуоткрытые шторы на постель ложилась бледная полоса света, но лицо оставалось в темноте. Раньше обычного погасли огни в доме мистера Сингха, и светящееся сказочное дерево тоже потемнело.

Входя в спальню, Микс к своему замешательству обнаружил, что его трясет. И не от холода, а от страха. Чего ему бояться? Ведь на этот раз, увидев привидение, он даже не вздрогнул. Все двери внизу заперты, закрыты на засов. Они здесь одни. Правда, наверху — призрак, но Микс чувствовал, что Реджи одобрил бы его действия. Как по волшебству боль в спине исчезла. Хотя он не пил ибупрофен. Теперь все будет в порядке.

Когда он подошел к кровати, черная тень шевельнулась и встала, выгнув спину. Зеленые глаза казались ярче и больше, чем обычно.

— Я и тебя убью, — сказал Микс.

Он поймал было Отто, но кот легко вывернулся, зашипел как змея и прыгнул к приоткрытой двери.

Старуха лежала совершенно неподвижно. Сделай это быстро, сказал он себе, и сейчас же. Не смотри на нее. Просто делай. Ее голова лежала на подушке. Рядом — вторая подушка. Третья прислонена к спинке кровати. Дрожащими руками он взял ближайшую подушку и, отвернувшись, что есть силы прижал ее к лицу женщины.

Она не пошевелилась. Не стала бороться. Лежала совершенно неподвижно. Микс начал считать до ста, двухсот… досчитав до пятисот, он расслабил руки, и пальцы коснулись ее шеи. Кожа оказалась ледяной. Он никогда раньше не прикасался к такому старому человеку — его бабушка умерла в семьдесят. Неужели они все такие холодные? Жар крови, тепло жизни потихоньку остывает с годами.

Он положил подушку на место и стянул с тела одеяло. Удивился, увидев, что старуха полностью одета. Может, она всегда спит не раздеваясь. Он вытащил простыню из-под покрывала и начал заворачивать тело. У него уже был некоторый опыт в этом деле, поэтому он действовал относительно ловко. Необъяснимая дрожь прошла. Он успокоился и смирился. Он сделал то, что должен был сделать. Прежде чем накрыть голову, Микс заставил себя взглянуть на лицо. Широко открытые глаза напомнили Данилу. Но глаза Данилы были ясными и молодыми, а тело — теплым. А эти глаза — мутные и слезящиеся, окружены сеткой морщин. Старуха была холодна как лед.

Она оказалась куда тяжелее Данилы, и потребовалось много времени, чтобы затащить ее вверх по лестнице. Тело стукалось о каждую ступеньку. Он ожидал, что снова заболит спина, но боли не было. Когда труп оказался в квартире, он налил себе неразбавленного джина, потом вернулся в ее спальню и небрежно заправил кровать так, как наверняка это сделала бы она. Туфли, которые она сбросила, ложась в постель, он бросил в шкаф, на кучу барахла. Всем, кто будет спрашивать, он ответит, что старуха уехала подлечиться, и оставит все так, будто она действительно уехала.

Затаскивая тело наверх, Микс думал, что опять повредит себе спину, но боли не было. Почему-то он знал, что ее не будет, если только не вернется позже, как в прошлый раз. На судебном разбирательстве с Тимоти Эвансом Реджи убедил суд, что он не убивал жену Эванса, так как у него больная спина и он не смог бы поднять ее. «А я вообще не попаду в суд», — твердо сказал себе Микс. Он избавился от старухи, чтобы уберечь себя от суда.

Он спустился вниз и отодвинул засов на парадной двери — на тот случай, если Уинтроп или Фордайс решат прийти с утра пораньше. Совсем ни к чему, чтобы они удивлялись. Ночной дом — жуткое место. Таких мест вообще не должно существовать, подумал он. Если долго здесь жить, можно сойти с ума. Будешь чувствовать, как дом разрушается, постепенно гниет, как час за часом, минута за минутой ветшает дерево, обивка и древние ковры. Ему казалось, что если замереть и прислушаться, то можно уловить, как что-то тихо падает и крошится, как грызут дерево короеды, как оседает пыль, что-то рассыпается в труху или ржавеет. Как он вообще мог поселиться здесь? И зачем потратил столько денег, чтобы сделать квартиру пригодной для жилья?

Вернувшись к лестнице, он увидел сидящего на верхней ступеньке Отто. Интересно, старуха накормила кота? Она всегда кормила его перед сном, и точно накормила бы утром, прежде чем уехать в свое предполагаемое путешествие. Микс решил посмотреть — а то вдруг кто-то из подруг проверит миску и удивится, что та пуста. Отто то ли уже поел, то ли его вообще не кормили. Микс открыл банку консервов и положил коту еды.

— Я бы сюда яду насыпал, будь он у меня, — сказал он вслух.

Отто спустился вниз. Микс хотел было пнуть его, но кот отпрыгнул и впился зубами в его голую лодыжку. Микс взвыл, схватился за ногу и увидел на руке кровь. Выругался, стараясь разглядеть в лунном свете силуэт или глаза кота, но Отто исчез, не притронувшись к еде.

Микс последовал за ним, роняя капли крови. Всюду, где были незашторенные окна или щели между дверью и косяком, проникал лунный свет, рассыпая бледные пятна и полосы. Свет сочился из приоткрытой двери старухиной спальни. Отто взбежал вверх по последнему пролету. Бесстрашно миновав большой прямоугольник лунного света, кот свернул налево в коридор. Когда Микс поднялся следом, его уже не было. Словно фамилиар, он скрылся в жилище привидения. Микс слишком испугался, чтобы следовать за ним.

Он хотел было снова взять снотворное Гвендолин, но не решился. Хотя понимал, что его ужас иррационален. А также страхи, что он проспит слишком долго и не заметит, что приехала полиция, входная дверь выбита, а мамаша Фордайс разворачивает простыню с телом Гвендолин. Нельзя терять бдительность. Прилечь и отдохнуть можно. Но не спать. Утром надо закончить дела, которые не могут ждать.

Куини пригласили на семейный обед к Фордайс-Акваа. Чрезвычайно мило с их стороны, ведь придет Олив, ее сестра, ее племянница Хейзел и два сына Хейзел с женами и детьми. Одна Куини не является членом семьи. Гвендолин тоже пригласили, но она отказалась, как и предполагала Олив. Возможно, потому и пригласила ее вообще.

У Гвендолин тяжелый характер. Все это знали, но делали скидку на возраст — Гвендолин на десять лет старше Куини — и одиночество. Если столько лет жить одной, неизбежно станешь эгоисткой. Куини и Олив частенько обсуждали «грубость» и «своеволие» Гвендолин, но соглашались, что придется с этим мириться и не разрывать дружбу. Они так же видели, что в нынешнем состоянии нельзя оставлять ее одну больше, чем на несколько часов. Куини должна была позвонить в Сент-Блейз с утра, а Оливия постарается заглянуть попозже, потому что будет занята с обедом.

В девять рановато, но ничего не поделаешь. Надо кое-что сделать до обеда. Кроме того, стоял мучительный вопрос, что же надеть. Розовое платье или новый белый брючный костюм, который ей посчастливилось найти большого размера.

Гвендолин, наверное, еще спит. Куини зашла в дом, окликнула хозяйку, как делала всегда, потому что не хотела напугать подругу. Прежде всего заглянула в гостиную. Бутылка портвейна все еще стояла на столе, как и два бокала с рубиновым осадком на дне. На кухне царил обычный бардак. Ничего удивительного. Куини знала, что порядок и чистота, наведенные ими с Олив, долго не продержатся. Миска Отто была полупуста. Сама не зная почему, Куини порадовалась, что Гвендолин хватило сил накормить кота, прежде чем лечь спать.