Алый Завет (СИ) - Злобин Михаил

— Возьми мою кровь, посланник! — Торжественно провозгласил воитель. — Прими ее, как и жизнь мою! Быть мне громом, что оглушит врагов твоих. Быть мне молнией, что сразит врагов твоих. Стану я огнем, что поглотит плоть врагов твоих… Во имя новой истины. Во имя Алого Завета!

Скосив глаза вбок, орденец увидел, как подле него опускается на пол патриарх Витольд. А следом за ним начинают подходить и остальные. Откровения чернокрылого вестника в одночасье разрушили их мир. Он рухнул почти до самого основания, оставив лишь жалкие остатки фундамента. Но это не значит, что жрецы опустят руки и окунутся в пучину смятения. Нет! Они готовы идти вперед, до самого конца. Готовы положить свои жизни, лишь бы снова узреть смысл! На обломках, оставшихся от их душ, они построят новую веру…

Глава 20

Впервые за долгие месяцы я шел по улицам первого кольца не скрываясь. Я шагал, смело заглядывая в лица прохожих, и нес на груди эмблему герба своей новой семьи. Теперь я Данмар Атерна, и готов громко объявить об этом всему миру. Сын кузнеца исчез, а вместо него родился другой человек, без страха и стеснения встречающий устремленные на него любопытные взгляды. Молодой аристократ ни от кого не должен скрываться, потому что находится на своей земле. Здесь никто не мог посягнуть на мою свободу без риска заиметь неприятных последствий.

Вот только люди Иилия и ищейки наместника, судя по всему, еще не успели получить новые инструкции на мой счет. До них попросту не дошла информация о моем новом статусе. А потому городские стражи прилипли ко мне тут же, едва ворота Дивинатория показались в поле зрения. Трое солдат обступили меня со всех сторон, словно пойманного с поличным преступника, так что прошмыгнуть мимо них нечего было и думать.

— Данмар, сын кузнеца?! — С какой-то плохо скрытой злобой осведомился один из них.

— Ты что, воин, ослеп? — С вызовом откликнулся я, подпуская в голос презрительных ноток. — Не видишь герба на одеждах?

Боец, украдкой мазнувший взглядом по свернутой восьмеркой змее, красующейся на моей груди, несколько растерялся. Хех, еще бы не растеряться, когда отправляешься на поиски простолюдина, а находишь спесивого высокомерного вельможу, цедящего слова через губу.

— Я… э-э-э… прошу прощения, домин, — кисло выдавил из себя страж. — Возможно, произошла какая-то ошибка и нас… э-э-э, в смысле, городскую охрану, неверно проинформировали…

— Ну, а коли так, то почему ты мне докучаешь?! — Пренебрежительно скривился я, показывая всю глубину своего презрения к патрульным. — Мне вовсе не улыбается из-за какой-то ошибки терять здесь время. Расступитесь!

— Боюсь, это невозможно, домин, — вклинился в беседу другой солдат, выглядящий не столь смущенно, как его напарник. — Мы действуем от имени Его Сиятельства Иилия Второго и наместника города Махи. Нам приказано сопроводить вас в управу немедленно, как только встретим.

— А если я этого не захочу? — Вкрадчиво спросил я, заглядывая в лицо опасно сощурившемуся воину.

— В этом случае, нам дозволено применять силу, домин. Но я прошу вас, не доводите до этого. Мы не желаем…

— Прочь с дороги, отребье! — Надменно фыркнул я и попытался оттолкнуть одного из стражей. — Меня не волнуют ваши приказы, я свободный человек и гражданин империи!

— Домин, прошу вас! — Солдат перехватил мою руку и попытался прибегнуть к весомому, по его мнению, аргументу. — Это дело государственной важности! Личное распоряжение Его Сиятельства! Вы не можете отмахнуться от него…

— А вот это уже мне решать! — Нарочито громко выкрикнул я, обращаясь к Искре, дабы привлечь к этой разборке больше внимания.

Задумка, вроде, удалась. Многочисленные пешеходы останавливались, с интересом наблюдая за разворачивающимися событиями. Чуть поодаль даже притормозила пара богатых двуколок, принадлежащих каким-то явно небедным родам. И что же видели люди? Как стража средь бела дня хватает мальчишку из рода Атерна прямо на улице. Я не льстил себе, хоть моя личность и стала в последний год широко известна по всей провинции и в качестве метателя молний, и победителя Магистра огня. Но все же глупо было ожидать, что меня теперь каждый обыватель станет узнавать в лицо. Однако же изображенный на моих одеждах герб не позволял ошибиться. Змею одной из самых древнейших фамилий, которая по слухам возрастом превосходила даже Исхирос, знали все.

— Домин, пойдемте с нами! — Чуть ли не взмолился солдат, не выпуская мой рукав. — Мы просто сопроводим вас к…

Не слушая, что мне пытается донести этот стражник, я дернул рукой, увлекая бойца навстречу с моим лбом. Глухой удар, хруст, и вот оглушенный воин валится на землю, заливая подбородок кровью из сломанного носа.

— Кто вам дал право хватать меня?! — Излишне шумно возмутился я. — Вы должны патрулировать улицы и охранять покой жителей, а не приставать к ним!

Стража, конечно же, не прониклась моей короткой речью. Но я этого от них и не ждал. Гораздо более важным являлось то, что в такт моим словам согласно закивали и оживленно загудели зеваки, полностью одобряя мои действия. Эта троица бойцов была всего лишь рядовыми исполнителями, которых отправили в первое кольцо с определенным заданием. И их мозгов явно недоставало, чтобы оперативно делать какие-либо выводы о происходящем.

Поэтому, вместо того, чтоб постараться сгладить возникший конфликт, я сознательно обострял его. Оставшиеся на ногах товарищи поверженного солдата поступили ровно так, как я и рассчитывал. Они поддались на провокацию и попытались меня схватить. Первый сцапал мое запястье и стал заводить мою руку за спину, а второй схватил меня за грудки, сминая дорогую ткань роскошного одеяния. И все это прямо под взглядами десятков других высокородных. Ну не дураки ли?

В мои намерения пока не входило сдаваться, а потому я крутанулся на месте, напрягая одновременно и тело, и свою Анима Игнис. Тот воитель, что стоял спереди, не успел расцепить пальцы и потерял равновесие, повиснув на мне как пьяница на перилах корчмы. А другой получил весьма болезненный удар раскрытой ладонью в челюсть. И пусть оба стажа были Владеющими, но их силенок явно не хватало для того, чтобы противостоять Магистру.

Звучно клацнули зубы, и вот еще один солдат, закатив глаза и гремя металлом, опрокинулся навзничь. А его последний соратник, все еще продолжающий висеть на мне и пыхтеть, глядя снизу вверх, продержался немногим дольше. Его я схватил за большие пальцы, отцепляя от своего камзола, и развел чужие руки в стороны. Глаза у бойца округлились от искреннего удивления, потому что он попросту не мог понять, откуда столько сил взялось в теле какого-то Аколита-воздушника. Короткий рывок навстречу стражу, и мой лоб превращает его лицо в бурую мешанину из крови и соплей. И вот уже последний представитель троицы служителей закона быстро присоединился к своим товарищам, валяющимся на мостовой.

Из толпы свидетелей скоротечной схватки послышались одобрительные выкрики. Мол, так их! А то совсем распоясались городские псы! Забыли, на чьи налоги кормятся! Кто-то эмоционально размахивал руками, показывая пропустившему короткое представление товарищу, как я расправился с превосходящими силами, не обнажая оружия. Другие просто молчаливо кивнули мне, встретившись взглядами, демонстрируя таким образом согласие с моими методами. А третьи и вовсе открыто насмехались над незадачливыми солдатами, дерзнувшими посягнуть на аристократа.

Однако весь шум сразу же стих, когда на другом конце улицы вдруг вынырнул куда более многочисленный вооруженный отряд. И эти бойцы, судя по раскачивающимся в такт их шагам белоснежным плюмажам, были не простыми жандармами городских закоулков, а гвардейцами Иилия. Теми самыми ауксилариями, которых император направил в Махи для моего розыска.

Палатины, в отличие от воинов наместника, вели себя куда более напористо и нагло. Они спешили к моей замершей фигуре, грубо распихивая щитами стоящих на пути людей. Им было безразлично кого угощать крепким тумаком, чьего-то слугу или зазевавшегося вельможу. И такая неучтивость вызвала куда больше возмущения у прохожих, нежели попытка увести малознакомого высокородного юношу вопреки его воле.