Моё пламя - Ксана М.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Расслабься, ― улыбнулась Мэнди, снимая маску, ― самая умная из нас сейчас в Принстоне, поэтому никто не скажет тебе ни слова.
Встретилась глазами с Дареном, и едва не утонула в окутавшей меня нежности. Неужели когда―то я могла сомневаться в его чувствах?
— Мой герой! ― Адель подпрыгнула, а когда Дарен подхватил её, обвила ногами его талию и зацепилась руками за шею. ― Я люблю тебя. И это лучший день рождения в моей жизни.
— Ты ведь мой маленький ангел, ― нежно ответил он, касаясь пальцем кончика её носа, ― разве я мог сделать для тебя что―то меньшее?
Она радостно улыбнулась, а затем задорно завертела головой.
Когда Дарен закружил её, Адель громко завизжала и начала смеяться, то цепляясь за его плечи, то отпуская их, чтобы ощутить, как пальцы касаются воды.
Иногда, при всей серьезности и разумности этого ребенка, детская непосредственность, живущая внутри, переставала молчать и начинала кричать во всё горло. В жизни этой девочки было слишком много несправедливости, она слишком рано узнала о жестокости и боли, и теперь, видя, какой беззаботной и счастливой моя малышка становится в руках этого мужчины, понимала, что начинаю любить его ещё сильнее.
— Готова к ещё одному сюрпризу? ― спросил Дарен, переставая её крутить.
Вопрос заставил малышку удивленно расширить глаза.
— Здесь есть что―то ещё?
— Хочешь посмотреть?
— Да! ― воскликнула она, а затем заболтала ногами. ― Давай! Пошли скорее!
Мы вышли из воды и направились к ещё одному бассейну. Около него их ждал игриво улыбающийся Кристофер.
— Хотите покормить их?
До меня смысл его слов дошел не сразу, но когда Адель взвизгнула, спрыгнув с рук Дарена, и начала кричать «Да! Да! Да!», она услышала знакомый всплеск воды.
— Дельфины… ― задыхаясь, прошептала, сама до конца не осознавая, вопрос это был или утверждение.
— Нравится? ― спросил Дарен, обнимая меня со спины.
— Это прекрасно. ― улыбнулась, сильнее зарываясь в его объятия. ― Они прекрасны.
Адель уже кормила одного из дельфинов и тот, подпрыгивая, довольно ловил рыбу, которую она ему кидала. Тайлер фотографировал, а Мэнди, зайдя по пояс, гладила того, что подплыл к ней вплотную.
— Мне кажется, я могу часами смотреть на них.
— Только смотреть? ― шепот приятно щекотал ухо. ― Не хочешь прокатиться?
Словно завороженная, медленно повернула голову.
— Шутишь?
— Нисколько. Если хочешь, то можешь…
— Да! ― рассмеялась, разворачиваясь и непроизвольно качая головой. ― Я хочу! Очень хочу! Ты лучший. Ты… ― улыбнулась шире, обхватывая руками его лицо, ― я не знаю, смогу ли когда―нибудь отблагодарить тебя за всё, что ты делаешь. Для меня. Для Адель. Для всей моей семьи. Я говорю это вовсе не потому, что так сильно мечтаю прокатиться, просто мне очень хотелось сказать тебе это. ― опустила руки и отстранилась. ― Боже, я ведь ещё ни разу в жизни этого не делала! Кристофер ведь покажет, как правильно? Я скажу ему, чтобы…
— Эбби… ― теплая рука коснулась запястья, это заставило меня остановиться и вновь повернуться к Дарену.
Его глаза светились чем―то необъяснимым ― я ещё никогда не видела их такими. Серьезные, задумчивые, но одновременно решительные и полные нежности. Он ласково переплел мои пальцы со своими. Я на мгновение опустила взгляд, наблюдая за тем, как соединяются наши руки, а затем снова подняла голову.
— Что―то случилось? ― когда он промолчал, губы растянулись в ещё большей улыбке. ― Если думаешь, что я боюсь, то всё в порядке. Мне совсем не страшно.
— Дело не в этом.
— А в чем? ― лукаво спросила она. ― Теперь испугался ты? ― надеялась, что это вызовет у него улыбку, но Дарен продолжал внимательно смотреть на меня, заставляя хватку становиться крепче ― он словно боялся, что может невольно, бездумно разжать пальцы. ― Перестань… всё будет хорошо. Я ведь не с парашютом прыгать собралась. И не на гору залезаю. Вот, если бы мне вдруг захотелось покорить Эверест, тогда тебе стоило бы волноваться, но я вряд ли когда―либо осмелюсь совершить такое безу…
— Я люблю тебя.
Запнулась, чувствуя, как закружилась голова.
— Что?
— Я люблю тебя, ― повторил, а затем коснулся ладонью моей щеки, ― люблю. И был идиотом, потому что не осмеливался сказать этого раньше.
Выдохнула, ощущая, как сердце внезапно остановилось.
Оно не билось ― в самом деле, не билось.
— Ты говоришь серьезно? Это ведь… не под влиянием момента, да? Не потому, что мы здесь и…
— Ещё никогда в своей жизни, слышишь? ― оборвал он меня. ― Никогда в жизни я не говорил ничего настолько серьезного. И ни в чем более я не был уверен сильнее, чем в том, что ты ― мой воздух. И я хочу дышать тобой каждый день. Каждую минуту, которая мне отведена. Я лишь… мне необходимо знать, что ты чувствуешь то же…
Закрыла глаза и прильнула к нему, вынуждая остальные слова так и остаться недосказанными. Его рот был теплым и влажным, пальцы, которые я запустила в его густые волосы, покалывало, а когда Дарен обнимал меня, тело пульсировало, заставляя всё внутри подпрыгивать, переворачиваться и пылать. Я ощущала, как по щекам стекали слезы ― попадая на губы, они делали поцелуй соленым, как бескрайнее море и сокрушительным, как океанский шторм.
Сейчас он целовал меня иначе: по―особенному. В каждое движение вкладывая невероятную нежность, отдавая счастье целого мира и забирая сидящую внутри боль ― всю до последней капли. Я неторопливо отстранилась ― меньше, чем на дюйм.
— Я чувствую то же, ― тихо ответила, ощущая его опаляющее дыхание. ― Всегда чувствовала. И всегда буду. Я стала счастливой, когда полюбила тебя. И клянусь, мне было достаточно этого. Но теперь… ― улыбнулась ему в губы, ― теперь я стала ещё и свободной. Ты сделал невероятное… позволил раненой птице вновь расправить крылья. Иногда я спрашиваю себя: разве еще кто―то может быть счастлив хотя бы в половину так же сильно, как я?
— Может, ― прохрипел Дарен, на выдохе прикрывая глаза, ― и намного больше, чем в половину. Я счастлив. Я. Потому что самая необыкновенная женщина на земле выбрала меня.
— Да. Я выбрала тебя. И если понадобится, буду выбирать каждый раз. Снова и снова. Я лишь должна знать, что ты так же выберешь меня.
— Всегда. Я обещаю, что всегда выберу тебя.
Всхлипнув, зарылась носом в его шею и сильнее прижалась к мокрому латексу.
Я получила один из величайших даров Небес и сейчас, крепко сжимая Его
