Святая Мечей: Линарис (СИ) - Кин Алекс

— Это очень странно, Марина. Мне кажется еще дело в том, что вы долго находитесь во власти этого мира и клятвы. Постепенно она начинает захватывать вас. По мере того, как вы становитесь сильнее. Дайте угадаю — в своей прошлой жизни вы не были Мастером Меча.

— Конечно же нет, — смутилась Марина.

— Конечно. Чем сильнее вы становитесь — тем больше сила клятвы. Пройдет еще пару лет и вы будете просыпаться и засыпать с мыслью — "защитить Линарис". Бьюсь об заклад, что когда вы только попали сюда — могли с легкостью об этом говорить.

Марина вспомнила, как обсуждала эти вещи с Фергюсоном и говорила про Альзара. Видимо, Теодор был прав — чем дольше она здесь, тем сильнее эта "клятва". Все чаще она начинает замечать, как ведет себя не так, как хочет, а так, как диктует ей странный голос внутри. И это вовсе не приветливая Ин'Фрит. Теодор задумался, рассматривая бокал. Он перестал говорить и просто думал. Но Марина эту возможность не собиралась упускать. Раз уж они тут говорят начистоту, возможно пришло время узнать:

— А что такое Линарис?

— Ах да. Вы не знаете? — Теодор словно вышел из глубокой медитации. Его взгляд пару секунд блуждал, пытаясь сконцентрироваться на Марине.

— Не имею ни малейшего понятия.

— Это легенда. Ну, раз вас заставляют защищать эту легенду — значит она более реальная, чем я думал. Линарис — это человек, или не человек. Не важно. Это существо. Назовем его так. Существо, которое владеет тайнами мечей.

— Что это значит?

— Это значит, что Линарис — величайший Мастер Меча из когда-либо живущих в этом мире.

— Тогда зачем его защищать? — Марина недоумевала. Мастера Мечей обладали невероятной силой и могуществом. Если существовал кто-то, настолько сильный, что считался величайшим Мастером Меча, то защищать его не было никакого смысла.

— Это всего лишь легенда, Марина. Но дело в том, что Линарис еще не родился. Или родится вот-вот. Он будет ребенком, ниспосланным на этот мир. Ребенком, что станет величайшим Мастером Меча из когда-либо живущих.

— Если доживет, — угрюмо буркнула Марина.

— Все верно. Если его не уничтожат те, кто не хотят видеть в этом мире существо настолько могущественное, что оно станет выше всех королей, правителей и законов.

— Но если Лиловые Небеса хотят защитить маленького ребенка — разве это плохо?

— Конечно же нет, Марина, — улыбнулся Теодор. — Но у этой легенды есть продолжение. "Когда Линарис станет достаточно взрослым, чтобы держать четыре меча в руках своих, он взмахнет ими отсекая неверным головы и обрекая их на муки вечные, оставляя с собой рядом лишь тех, кто внемлет учению его." Так говорится в древних манускриптах.

— И кто же эти неверные?

— Все, кроме Мастеров Меча, Марина. Линарис уничтожит всех до единого, кто не идет по Пути Меча. Так что вам не о чем волноваться.

Теодор засмеялся, обошел стол и тяжело упал в свое рабочее кресло. Немного подхихикивая он заполнил бокал доверху и уставился на Марину, поднимая одну бровь.

— Ваше здоровье, Мастер Меча. Если вас связали такой клятвой, ясно одно — дни простых людей сочтены. Линарис вскоре пробудится.

***

Всю дорогу к лавке кузнеца Андрэ Марина прошла как в тумане. И дело было отнюдь не в вине, которое налил ей Теодор. Она сделала пару небольших глотков, не больше. Когда живешь в мире, где каждую секунду приходиться ждать нападения — захмелеть и потерять концентрацию — подобно самоубийству. Гораздо больше девушку беспокоила судьба Линарис и то, что эта "клятва" Альзару Эттери, похоже, могла контролировать ее желания и поступки.

"Ты что-то об это знаешь?" — теперь всегда можно было обратиться к внутреннему демоническому голосу. Раз уже заключила сделку, стоит пользоваться ей на полную.

"О Линарис или о клятве?" — хихикнула Ин'Фрит. Демонесса, по обыкновению, теперь всегда шагала рядом с Мариной, но чуть за спиной. Старалась не попадаться девушке на глаза лишний раз, хоть Мастер Меча и не понимала, почему рогатая так себя ведет.

"Обо всем," — пространный ответ, но другого у нее и не было. Ей нужно узнать как можно больше об этом мире и о судьбе, которая тянет ее себе, сильнее с каждым днем.

"Ну одно могу сказать точно, этот человеческий маг не прав по поводу твоей силы. Это никак не связано. Просто чем ближе время, когда твоей клятве суждено исполниться, тем сильнее ее влияние. Что до Линарис — без понятия. Звучит довольно глупо, какой-то необоснованный геноцид."

"А разрушить клятву ты можешь?"

"Да, но только если ты заключишь со мной финальный контракт," — Марина почувствовала, как вспыхнула желанием демонесса.

"Ты говоришь это специально, шантажируя меня, или клятва настолько могущественна?"

"Тяжело сказать. Я, честно признаться, не чувствую эту клятву. Это не магия. Что-то совсем другое. Если ты заключишь со мной контракт, то потеряешь связь с осязаемым миром и она аннулируется. Хотя, это лишь догадка, может так статься, что даже после контракта клятва будет заставлять действовать твое тело. Пусть даже внутри буду я."

"Такое возможно?" — прошептала Марина. Невозможность сбросить с себя клятву казалась ей безумием. Настоящим проклятием, которое будет преследовать ее до самой смерти.

"Думаешь в этом мире есть что-то невозможное? Ты сейчас разговариваешь с демоном и идешь к гному кузнецу за покупками. Невозможное?" — Ин'Фрит громко рассмеялась. Похоже, этой рогатой хохотушке все было нипочем. Она добилась своего — заставила Марину сделать первый шаг к заключению проклятого союза с демоном. Теперь на сердце Мастера Меча стоит отметка, которую невозможно стереть. Марина это знала, чувствовала. Даже спрашивать не стоило. Ин'Фрит с ней навсегда. Вечные подруги, запертые в одном теле.

Марина сама не заметила, как оказалась у лавки Андрэ. В первый же день, когда они приехали в Дундимар, Ин'Фрит начала буквально конючить и выпрашивать Марину зайти к кузнецу. Вела себя как самый капризный ребенок на свете, мешая Марине не только думать, но и вообще разговаривать. Как будто можно вести диалог, когда в голове постоянно слышишь бесконечное нытье про новый меч. Да. В этом была цель визита Марины к Андрэ. Ей нужен был новый меч. В этот раз тот, что сможет подойти к огненным атакам Ин'Фрит. Стормраннер был легендарным мечом, способным выдержать множество разных техник. Но пылкие огонь клинку не нравился. Он хотел летать и сверкать, как должно мечу Воздуха. Огонь был смежной стихией, но все же сильно отличался.

— Достопочтимый Андрэ, рада приветствовать вас! — Марина, в этот раз, почтенно поклонилась. Ожидая, когда гном приветствует ее и не двигаясь дальше двери.

Гном осмотрел ее с головы до ног, задерживая взгляд на мече. Хмыкнул, сплюнул, почесал бороду, погладил голову, что-то пробормотал и все же приветственно махнул рукой:

— Не сказать, что рад видеть вас, Марина. Но вижу у вас прогресс. Появляются хоть какие-то манеры.

— Что взять с простой оборванки, почтенный Андрэ, — Марина расплылась в лукавой улыбке и подошла к стойке. Сперва достала из заплечной сумки увесистый бурдюк и шлепнула его на стол, специально сделав вид так, что он весит целую тонну. — Уф. Не сочтите за подкуп, но мне на глаза попалась партия камневоды и я взяла за дерзость подумать, что великолепный Андрэ не откажется принять сие подношение в скромный дар, скрепляющий нашу дружбу, — скороговоркой проговорила Марина на одном выдохе. Гном нахмурил брови, но губы его расползлись в небольшой улыбке.

— Так уж и великолепный, — буркнул он, подхватывая бурдюк. Камневода была особым видом напитка. Марина до конца не поняла, в чем дело, но гномы в городе сказали ей, что это уникальный напиток, который рождают сами горы. Как это происходит — никто не объяснял. Ясно было одно — штука эта редкая, на вкус отвратительная, но гномы всего мира почитают ее за лучший напиток. — Сладки речи твои, Мастер Меча. Ладно. Как и договаривались два дня назад, я сделал заказ и собрал все сносные мечи у себя. Закрой дверь на засов и за мной.