Дьявол предпочитает Armani (СИ) - "К.О.В.Ш."

Он говорил и говорил, а она слушала, стараясь не перебивать. Время летело незаметно: они переместились на открытый балкончик, устроились в небольших плетеных креслицах и оговаривали всякие мелочи, которые должны были помочь им получить доступ в кабинет финдира. Полина смотрела на мужчину, в котором произошли какие-то неуловимые, но ощутимые перемены. Возможно, дело было в том, что теперь он смотрел на нее мягко, едва ли не тепло, что было странно, но очень приятно. Этот вечер действительно стал очень особенным. Еще никогда Полина не соглашалась на такие сомнительные аферы, но, слушая торопливую, слегка сбивающуюся от возбуждения речь зама, она радовалась, что согласилась.

Расходиться они собрались уже ближе к одиннадцати. Дан порывался ее проводить, но Поля отказалась: ей хотелось пройтись и подумать о своем, переварить все, что она услышала и увидела.

— Значит завтра у меня отгул, послезавтра защита, а в четверг я начинаю работать у Геннадия Михайловича? — уточнила она, обуваясь.

— Схватываете на лету, — подмигнул зам. — Удачи с защитой, Полина.

— Спасибо!

Закрыв дверь, Дан прошел на балкон и закурил.

— А все-таки в душе вы аферистка, Полина, — хмыкнул мужчина, провожая взглядом ее спину.

No money — no honey, sweety

Света пялилась на давно погасший монитор, думая о своем. Вчера вечером она снова вернулась домой ближе к полуночи и напоролась на маму, которая зачитала ей очередную партию нотаций на тему ее безнравственного поведения. Она считала, что Паша должен быть представлен семье, а потом обязан спросить у Светиного отца разрешения ухаживать за его дочерью, разумеется, с целью последующего заключения брака. «У кавказских девушек нет парней, только ухажеры и женихи» — вторила маме бабушка, недовольная тем, что внучка вернулась так поздно. Хотя, учитывая, что женская половина семьи была по жизни ею недовольна, Света только фыркнула.

Что-то подсказывало ей, что услышь Паша хотя бы часть этого разговора, то сбежал бы сломя голову, а ей этого совсем не хотелось. Ей просто хотелось упиваться тем, что между ними происходит, и не думать о том, куда это идет. Но мысли настойчиво лезли в голову, напоминая о том, что вечно так продолжаться не может. Во-первых, рано или поздно весть о Светином романе достигнет ушей ее отца, и тогда ей придется что-то делать. Во-вторых, все сложнее было находиться рядом с Пашей и… ничего не делать.

Вчера вечером, когда они обнимались на его диване, он вдруг предложил ей остаться, если она хочет. Вспомнив об этом, Света вспыхнула, чувствуя, как учащается пульс, и потрясла головой. Никаких «остаться» не могло быть. Во-первых, потом неизбежно будет скандал дома, а во-вторых, она не была готова, что он предложит это так внезапно для нее. Хотя, наверное, обычно так и бывает.

— Только мне, блин, откуда об этом знать? — прошипела девушка, выуживая из кармана телефон.

Она отправила Полине, наверное, уже двести сообщений, и понимала, что отправлять двести первое — глупо. Подруга не появлялась на работе, не брала трубки и игнорировала ее сообщения. Только написала, что пока не защитится, она вне зоны доступа и сама позвонит. Конечно, можно было просто вломиться к ней в квартиру после работы, но Светка не рискнула. Если ей так надо, пусть готовится. У нее была такая привычка: когда нужно было сделать что-то очень-очень важное, она запиралась дома и готовилась нон-стоп.

Хотя Свету уже просто распирало от любопытства: ей не терпелось узнать, что еще за особенный вечер был у нее с красавчиком. Настолько не терпелось, что она была на грани того, чтобы за отсутствием Полины, устроить ему допрос с пристрастием. Правда, инстинкт самосохранения советовал ей воздержаться от подобной инициативы.

Вдруг, словно иллюстрация к ее рассуждениям, в холл вышел Данила Александрович. Он сиял, как начищенный пятак, а Света смотрела и не могла понять, что же такого случилось, что он третий день был в таком приподнятом настроении.

— Светлана, сделайте мне, пожалуйста, капучино, — попросил он, опираясь на ресепшн. — И, Светлана, сахара ровно две ложки. Не три, не полторы, не две с горкой. Ровно две, хорошо?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Конечно, — Света поспешила к кофемашине, не веря своим ушам: он просил, а не требовал, да еще и так мягко, без привычной стали в голосе.

«Может, Полина показала ему небо в алмазах, и он теперь никак в себя прийти не может? Интересно, было что-то или нет, и если было, можно ли этому научиться?» — любопытство уже почти рвало Свету на британский флаг.

— Даниил Александрович, а вы не знаете, когда Полина вернется из учебного отпуска? — решилась спросить девушка.

— Не помню, — зам посмотрел на нее как-то странно, а потом ушел к себе.

Света подозрительно смотрела ему вслед. Она очень сомневалась, что в мире есть хоть что-то, чего не помнит въедливый зам. Что-то тут явно было не чисто.

* * *

Полина бродила по приемной финансового директора, ожидая его появления. За те два дня, что ее не было в офисе, Даниил Александрович устроил все так, что она без лишнего шума вышла заменять уволившуюся помощницу Геннадия Михайловича. Пока об этом не знал почти никто, даже Светка, как ни странно, еще ничего не разузнала, иначе бы уже давно прибежала к ней.

При мысли о подруге, Полю кольнула совесть: она даже не написала ей, что защитилась. Было стыдно, но в то же время она боялась ее расспросов — ведь нельзя будет ничего ей рассказать. Даниил Александрович посоветовал сказать Свете, что он немного помог ей с речью к защите и свернуть эту тему.

«А если спросит, почему вы заменяете Лизу, скажите, что я так решил. Так будет проще».

Как бы ни хотелось Полине быть честной, в этом случае, это было невозможно. Поэтому она ушла на пару дней в подполье, но сегодня в обед собиралась зайти к Светке и наконец поболтать с ней. К тому же она хотела обсудить что-то про Пашу, так что был шанс, что она забудет про встречу с красавчиком.

— Ага, забудет, как же, — хмыкнула Поля. Ей и самой-то в это не верилось.

Время близилось к одиннадцати, а от Геннадия Михайловича все еще не было ни слуху, ни духу. И Полю, привыкшую к профессионализму зама, это уже изрядно бесило. Но она продолжала мило улыбаться, готовая в любой момент прикидываться немножко глуповатой особой. Она то и дело одергивала юбку, которая была короче тех, что она носила обычно, но это было частью их с Даниилом Александровичем замысла.

«У вас красивые ноги, так что пусть смотрит на них. Он привык недооценивать женщин, а нам это только на руку».

Полина хотела возразить, потому что боялась, что ее короткие юбки могут быть расценены неверно, но до того, как она хоть что-то сказала, зам поднял руку, не давая ей заговорить, и пообещал, что обо всем позаботится.

Вдруг, дверь в приемную открылась, но вместо финдира девушка увидела щуплого парнишку, сжимавшего в руках шляпную коробку с цветами.

— Доставка для Полины, — объявил он.

— Это я, — растерянно сказала девушка, обалдело рассматривая нежно-розовые пионы.

— Тогда распишитесь тут и тут, — попросил парень.

Оставшись наедине с цветами, девушка заметила в букете открытку. «Поздравляю», а следом на столе завибрировал мобильный телефон. Звонил Данилка Присли. Она нажала на зеленую иконку и поднесла телефон к уху, но сказать ничего не успела.

— Полина, здравствуйте, это Даниил Александрович. Птичка в гнезде? — неожиданно весело спросил он.

Поля не сразу поняла, о какой птичке идет речь, а когда до нее дошло, то она не смогла сдержать смех.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет.

— Опаздывает, как обычно, — недовольно протянул зам. — Ну, да оно к лучшему. Полина, я решил, что лучше звонить, чем писать на почту, так что слушайте внимательно, повторять не буду. Цветы вам прислал жених, это наша легенда на случай, если кое-кто будет проявлять к вам повышенный интерес. Если это не поможет и интерес будет слишком настойчивым, обязательно мне сообщите, я разберусь. Это понятно?