Роковой круиз - Жаклин Митчард

Оливия поспешно подхватила его. Эрнесто подмигнул Оливии. Она посмотрела на его стакан. От таблетки оставалась крохотная чешуйка, едва заметная в золотистом напитке.

Все, что у них осталось, это немного виски на дне бутылки и одна небольшая бутылка вина. Какой человек способен пребывать в сознании, приняв тридцать миллиграммов валиума?

Может, Холли умерла, спрашивала себя Трейси. Какая-то часть ее молилась о том, чтобы Холли проявляла благоразумие и пряталась. Она не могла не слышать, что тут происходит — грубые голоса, плач, крики, музыка. Она бы примчалась на помощь. Ничто не могло бы ее остановить. Другая ее часть молила о том, чтобы Холли уже умерла, причем умерла во сне. Потому что смерть остальных будет гораздо хуже. И если ей не удастся договориться с этим странным, чистым, но сломленным молодым человеком, они не умрут быстрой смертью.

Она медленно подошла к нему.

— Винтовка не заряжена, — тихо сказал он. — Они были уверены, что здесь им оружие не понадобится. Но у Эрнесто есть большой магазин с боеприпасами. Он у него в ремне на пузе.

— Что ты здесь делаешь? — спросила его Трейси. — Что?..

— Я с ними работаю, — ответил юноша.

— Почему? Ты не похож на человека, который стал бы этим заниматься.

— Я этим занимаюсь, выходит, я и есть такой человек.

— Они тебя заставляют силой?

— Нет.

— Тогда почему?

Молодой человек потер глаза тыльной стороной руки.

— Послушайте, я не хочу, чтобы вас, вашу дочь и вашу подругу убили. Я пытаюсь найти выход из этой ситуации. Перекачка топлива в наш двигатель — это пока единственное, что мне удалось придумать.

— Где твоя мать?

— Пожалуйста, не надо, — произнес юноша.

— Где она?

— В Нью-Йорке. В данный момент — в доме на берегу океана, потому что сейчас лето.

— Выходит, ты из богатой семьи.

— Да.

— И у тебя нет необходимости просто шататься и грабить людей. Тогда зачем ты этим занимаешься?

Молодой американец указал на покачивающуюся на волнах иолу.

— В этой лодке героин, и эти люди должны передать его другому человеку, который доставляет наркотик в Нью-Йорк. Поэтому нам надо заправиться как можно скорее. Мы задержались из-за ветра, который порвал ваш парус.

— Но ты сказал «эти люди», — не унималась Трейси. — Как будто ты не имеешь к ним отношения.

— Я имею к ним отношение.

— Ты поставляешь в Нью-Йорк наркотики?

— Я делаю это ради денег. Для меня это большие деньги. Со мной это происходит только второй раз, и, если я останусь жив, больше никогда к этому не вернусь.

— Ты... употребляешь наркотики? Ты наркоман?

Юноша рассмеялся. Он в упор посмотрел в зеленые, с золотистыми искорками, глаза женщины.

— Конечно нет, — ответил он.

— Тогда почему?

— Я хочу переехать в Монтану. Мне всегда хотелось там жить.

Теперь рассмеялась Трейси. Его объяснение прозвучало так, как если бы он сказал, что стал пиратом, чтобы подготовиться к роли в фильме.

— Почему твой отец просто не даст тебе денег на переезд в Монтану?

— Он не знает, где я. Да и мать тоже не знает.

— Никто не стал бы заниматься этим ради переезда в Монтану. Люди переезжают в разные места, находят себе работу. Какова настоящая причина?

— Это настоящая причина, — не согласился с ней молодой человек. — Если есть другие причины, мне они неизвестны...

— Как ты вообще с ними познакомился?

— Какое это имеет значение? Послушайте, речь идет о последней ходке. Через две недели я собирался уехать отсюда навсегда и даже не предполагал, что может случиться такое... — Юноша вздохнул. — Мне повезет, если они всего лишь захотят вернуться за яхтой после того, как мы передадим груз. К тому времени вас здесь не должно быть. Пожалуйста, постарайтесь скрыться, иначе через три дня мы, возможно, вернемся.

— Какое тебе вообще дело до нас?

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал.

— Люди страдают от наркотиков.

— Я не знаю этих людей! Это их выбор!

Трейси села на пятки и задумалась, как ей воспользоваться столь глубокими противоречиями в душе юноши. Он из богатой семьи, но, по всей вероятности, кто-то вынудил его покинуть дом, семью. И поскольку матери на такое обычно не способны, должно быть, это сделал его отец. Но если бы матери молодого человека стало обо всем известно, это привело бы ее в отчаяние. Его мать... Помимо того, что они американки, именно в матери заключается причина его желания помочь ей, Кэмми и Оливии. Даже гангстеры всхлипывают, вспоминая своих матерей. Этот мальчик угодил в дурную компанию. Может, ей удастся раскопать что-нибудь из его недавнего прошлого и воспользоваться этим? Но у него все прошлое недавнее, и, скорее всего, оно находится ближе к поверхности, чем она предполагает.

Юноша встряхнул топливный бак.

— Это занимает очень много времени, — сказал он, оглянувшись на салон, где спали Карло и Эрнесто.

— Ты можешь взять винтовку и пристрелить их, — наконец произнесла Трейси.

— Да.

— Ты думал об этом.

— Да.

— Почему же ты этого не делаешь? Ты бы освободился. Ты мог бы вернуться домой.

— Я не могу вернуться домой.

— Твоя мама обрадуется, если ты вернешься.

— Да.

— Твой отец тоже.

— Нет.

— Обрадуется, даже если не скажет этого вслух. Может, он дурак, может, ему не позволяет показать это гордость, но ты его дитя. — Трейси увидела, как лицо молодого человека скривилось в гримасе. — Или ты позволишь им убить нас?

— Нет, — ответил американец. — Но я не хочу убивать даже их, если только меня не вынудят это сделать. Я их ненавижу. Я ненавижу все, что мы сделали. Но если я их убью, я стану одним из них. Наверное, я не совсем точно выражаюсь. Я и так один из них. Но убийство сделает меня еще хуже, чем я есть сейчас. Мне же просто хочется выбраться отсюда и при этом остаться самим собой.

— И... — произнесла Трейси, как бы предлагая ему продолжить.

— И я не могу не думать о тюрьме. Дело не только в моей совести. Эти люди ничего вам пока не сделали, только угрожали. Убийство спящего контрабандиста — это все равно убийство, которое невозможно оправдать благородными мотивами. Об этом узнают другие люди, потому что об этом будете знать вы. В конце концов об этом узнает кто-то, кто знает моих родителей, и тогда я буду...

— Недостоин их? — спросила Трейси.

Молодой человек улыбнулся. Над его улыбкой явно потрудились дантисты.

— Недостоин спасения.

Трейси размышляла над этой загадкой. Почему они просто не изнасиловали Кэмми, не перестреляли остальных и не спихнули их за борт? Может, вся эта игра в угрозы и отсрочку их исполнения и в самом деле лишь игра? Помнится, Ленни говорил им, что пираты никогда этим не занимаются. Должно же быть какое-то объяснение, почему их еще не отправили на корм акулам. Видимо, причина заключается в балансе власти между тремя мужчинами. Этот мальчик был так же силен и красив, как ее собственный сын, и не намного старше Кэмми. Но он держал в руках автоматическое оружие и в компании преступников занимался контрабандой наркотиков. Он и сам преступник. Почему же он смотрит на нее с таким покаянным видом? Или ей это только кажется? Кажется, потому что он говорит по-английски? Потому что от него не несет падалью, гнилыми зубами и прогорклым маслом? Неужели она такая закоренелая расистка, что видимость воспитанности и заботы, которые демонстрирует юноша, не говоря уже о его больших голубых глазах, убедили ее в том, что он является для них последней надеждой. Однако нельзя упускать из виду вероятность того, что у него такие же намерения, как и у его партнеров, и он всего лишь играет отведенную ему роль, вводя их в заблуждение своей цивилизованной внешностью.

«Недостоин спасения, — думала она. — И он говорил, что хочет спастись».

— Здесь на многие мили вокруг никого нет, — напомнила Трейси, продолжая давить на него. — Почему ты не причинил нам вреда?

— Я уже сказал вам — я не хочу этого делать.

— Тогда почему они этого не сделали? Ты их боишься?

— Да, боюсь. Но если человек, которому мы подчиняемся, сообщит своему боссу, что Карло и Эрнесто убили американских женщин, для них это верная смерть. То же самое ждет их в случае, если эту яхту найдут и опознают. В центрально-американских тюрьмах не существует апелляции. Их повесят или поставят к стенке и расстреляют. Они не должны об этом забывать, — объяснил юноша, и Трейси подумала о хрупком равновесии, от которого зависели их жизни. — Чтобы сделать эту яхту неузнаваемой, не потребуется много усилий. Но тут важную роль играет фактор времени.

— Но как вы можете доставить ее... куда там вы направляетесь? Двигатель не работает. Паруса нет.

— Парус можно изготовить из чего угодно. И у вас по-прежнему цела дженни. — Юноша кивнул в сторону маленького свернутого паруса. — Вполне реально использовать брезент, простыни. Если изготовить еще один парус и как-нибудь поставить оба паруса, можно развить неплохую скорость. Главная опасность именно в этом промежутке времени — успеем ли мы спрятать и перекрасить яхту так, что ее невозможно будет опознать. К тому же вас и вашу семью, быть может, уже ищут.