Утраченный символ - Дэн Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я родился заново».
Андрос купил себе роскошную виллу на Сиросе, в городке Поссидония, где жили исключительно bella gente.[5] Это был мир не только богатых, но и прекрасно образованных и безупречно красивых людей. Его соседи очень гордились своими мозгами и телами – как ни странно, это оказалось заразно. Андрос стал бегать по утрам, принимать солнечные ванны и читать книги. Сначала, завороженный образами могучих загорелых мужей, когда-то воевавших на этих островах, он прочел «Одиссею». На следующий день он занялся штангой и удивился, как быстро крепнут руки и грудь. Вскоре его тело стало приковывать женские взгляды – восхищение слабого пола пьянило не хуже вина. Но Андросу хотелось стать еще сильнее. Постоянно тренируясь и принимая стероиды и гормоны роста, купленные на черном рынке, Андрос превратился в того, кем никогда не чаял быть, – в совершенного самца. Он вырос, накачал грудь и ноги, поддерживал безупречный загар.
Теперь на него смотрели все.
Андроса предупреждали, что гормоны изменят не только его тело, но и голос. Так и произошло. Теперь он разговаривал жутковатым воздушным шепотом, который придавал его образу особую загадочность. Тихий таинственный голос в сочетании с новым телом, богатством и нежеланием говорить о прошлом притягивали женщин как магнит. Они охотно ему отдавались, и он без труда услаждал всех без исключения – фотомоделей, приезжавших на остров для съемок, юных американских студенток, отдыхающих в Греции на каникулах, скучающих соседских жен, иногда – молодых людей. Им все было мало.
«Я – шедевр».
Годы шли, и сексуальные похождения стали терять для Андроса былую остроту. Впрочем, как и все остальное. Пряная греческая кухня утратила свой вкус, книги больше не представляли интереса, и даже восхитительные закаты казались унылыми.
«Как же так?»
До тридцати было еще далеко, но Андрос чувствовал себя глубоким стариком.
«Я взял от жизни все».
Он привел тело в совершенную форму, расширил кругозор и постоянно подпитывал ум литературой и искусством; он жил в раю и купался в любви.
Однако душа его была так же пуста, как в турецкой тюрьме.
«Чего же мне не хватает?»
Ответ нашелся несколько месяцев спустя. Андрос в одиночестве бесцельно просматривал телеканалы и случайно наткнулся на передачу о масонах. Программа была бестолковая и ставила больше вопросов, чем давала ответов, но Андроса заинтриговал покров тайны, окутывавший братство. Рассказчик только и делал, что перечислял различные легенды.
Масоны и Новый мировой порядок…
Великая масонская печать США…
Итальянская ложа «П-2»…
Утраченная тайна масонов…
Масонская пирамида…
Андрос вскочил как ошпаренный.
«Пирамида!»
Рассказчик начал повествование о таинственной каменной пирамиде, надпись на которой якобы вела к утраченной мудрости веков и невероятной власти. Легенда, хоть и неправдоподобная, всколыхнула в Андросе смутные воспоминания… Он припомнил, что говорил Закари Соломону его отец.
«Неужели это возможно?»
Андрос постарался вспомнить подробности.
Передача закончилась, и он вышел на балкон: прохладный свежий воздух помогал думать. Он вспомнил больше; в свете когда-то услышанного разговора легенда о пирамиде показалась вполне правдоподобной. Закари Соломон, пусть и давно покойный, еще мог сослужить Андросу хорошую службу.
«Терять мне все равно нечего».
Три недели спустя, тщательно выбрав время, Андрос вдыхал морозный воздух во дворе потомакского имения Соломонов. За стеклянной дверью зимнего сада Питер весело болтал со своей сестрой Кэтрин. Оба смеялись.
«Быстро же они забыли о смерти Закари!»
Прежде чем натянуть лыжную маску, Андрос вдохнул понюшку кокаина – первую за много лет. Его охватило знакомое ощущение неуязвимости. Он достал пистолет, открыл дверь старым ключом и вошел внутрь.
– Привет, Соломоны!
Увы, все пошло не так, как он рассчитывал. Вместо того чтобы добыть пирамиду, он бежал по заснеженной лужайке с простреленным плечом, а следом, к его удивлению, мчался вооруженный Питер Соломон. Андрос нырнул в чащу и полетел по тропе вдоль глубокого обрыва. Снизу доносилось эхо ревущего водопада. Андрос пробежал мимо нескольких дубов и свернул налево, но сразу затормозил на обледеневшей тропинке, чудом избежав верной смерти.
«Господи!»
Всего в нескольких футах от него тропинка заканчивалась крутым обрывом, у подножия которого текла река, зимой схваченная льдом. На большом валуне неумелой детской рукой была вытесана надпись:
МоСт ЗакаНа другой стороне тропинка продолжалась.
«Где мост?! – Кокаин больше не действовал. – Я в ловушке!»
Запаниковав, Андрос развернулся и хотел убежать, но дорогу преградил Питер Соломон: он стоял, тяжело отдуваясь, с пистолетом в руке.
Андрос взглянул на пистолет и попятился. До замерзшей реки было минимум пятьдесят футов. Вокруг клубился белый промозглый туман от водопада.
– Мост Зака разрушился много лет назад, – сказал Соломон, задыхаясь. – Так далеко заходил только мой сын. За что ты его убил?
– Он был ничтожеством, – ответил Андрос. – Наркоманом. Я оказал ему услугу.
Соломон подошел ближе, целясь Андросу в грудь.
– Я тоже окажу тебе услугу. – Голос у него был на удивление жестокий. – Ты забил его до смерти. Разве человек способен на такое?
– Люди способны на многое, если довести их до ручки.
– Ты убил моего сына.
– Нет! – с жаром ответил Андрос. – Это ты убил своего сына! Хороший отец не бросит ребенка в тюрьме, когда есть возможность его вызволить! Ты убил своего сына! Не я!
– Ты ничего не знаешь! – крикнул Соломон, поморщившись от боли.
«Все я знаю, – подумал Андрос. – Все».
Питер Соломон подошел ближе: противников разделяло всего несколько футов. У Андроса горела грудь, по животу сбегали теплые струйки – он истекал кровью. Он обернулся и посмотрел вниз. Нет, такого падения не пережить!
– Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, – прошептал он. – Ты не хладнокровный убийца.
Соломон навел на него пистолет.
– Предупреждаю, – сказал Андрос, – если спустишь курок, я буду преследовать тебя до конца жизни.
– Ты и так будешь. – С этими словами Соломон выстрелил.
Возвращаясь на лимузине в особняк, человек, называвший себя Малахом, размышлял о чудесных событиях, которые спасли его от верной смерти в зимнем лесу. С тех пор он преобразился навсегда. Эхо выстрела звучало всего секунду, но его последствия растянулись на десятилетия. Тело Андроса, некогда безупречно гладкое и загорелое, изуродовали шрамы… шрамы, которые он спрятал под татуированными символами своей новой личности.
«Я – Малах. Так предначертано».
Он прошел сквозь огонь, обратился в пепел и восстал… преображенным. Сегодня он сделает последний шаг на этом длинном и славном пути.
Глава 58
Вещество со скромным названием «Ключ-4» разработали специально для вскрытия запертых дверей без нанесения дополнительного ущерба зданию. «Ключ-4» состоял в основном из гексогена и диэтилгексилового пластификатора и, в сущности, являлся бруском взрывчатки «Си-четыре», раскатанным до толщины бумажного листа, который можно просунуть в дверную щель – для библиотечной двери лучше не придумаешь.
Командир оперативной группы, агент Тернер Симкинс, переступил обломки и внимательно осмотрел читальный зал – никого.
– Выключите свет.
Второй агент нашел на стене панель и нажал несколько кнопок: зал погрузился в темноту. Четверо оперативников дружно надели приборы ночного видения, настроили их и окинули взглядом зал, представший перед ними в разных оттенках зеленого.
Обстановка не изменилась – даже в темноте никто не попытался укрыться или сбежать.
Беглецы вряд ли были вооружены, однако оперативники вошли в зал, держа винтовки на изготовку – в темноте от каждой шел зловещий красный луч, которым бойцы водили по полу, стенам и балконам. Порой жертва пугалась одного вида лазерного прицела и тут же сдавалась.
«Похоже, сегодня не тот случай».
Агент Симкинс обвел рукой зал, и оперативники тихо разошлись в стороны. Осторожно ступая по центральному проходу, Симкинс нажал кнопку на приборе ночного видения и активировал новейшую разработку ЦРУ. Тепловидение применялось в подобных приборах много лет, однако последние достижения в миниатюризации, дифференциальной чувствительности и комбинировании данных, считываемых с различных источников, позволили создать новое поколение устройств, наделявших оперативников зрением сверхъестественной остроты.
