Возрождение любви - Бобби Хатчинсон

Он причмокнул, подгоняя Майора, и большой жеребец снова двинулся вперед, стук подков и поскрипывание кожаных седел приятно сливались с песней жаворонка и шелестом ветерка, знаменующего приближение ночи.

– Беда в том, – продолжал Майлс, – что может оказаться невозможным убедить Флетчеров доверить их дочь индейскому шаману. К сожалению, в здешних местах поселенцы плохо относятся к индейцам, и боюсь, что вряд ли Флетчеры согласятся, чтобы Элли помогли люди, которых они боятся и на которых смотрят сверху вниз.

– Может быть, они и не захотят, но я твердо решила, – объявила Пейдж, вздернув подбородок и давая понять, что она решение приняла.

Тананкоа училась врачеванию у индейских шаманов. Тананкоа и Клара – обе ее подруги, хотя они никогда не встречались. Обе они любят детей так же, как и Пейдж.

Все, что она должна проделать, планировала она, это придумать, как свести этих двух женщин. И как можно скорее.

По крайней мере часть ее плана оказалось нетрудно осуществить. Деннис каждую неделю привозил в форт мясо. Пейдж послала Тананкоа срочную записку, где писала, что ей необходимо увидеть ее во вторник – это был тот день, когда должна приехать Клара. Она вручила эту записку Майлсу, чтобы он передал ее Деннису, надеясь, что Тананкоа откликнется на ее призыв.

Та приехала, приехала и Клара.

Они сидели, как каменные изваяния, по обе стороны кухонного стола Пейдж, и напряженное молчание нарушалось только отчаянными попытками Пейдж завести разговор.

Элли спала в соседней комнате, а Пейдж в течение получаса сражалась, при том что ни одна из этих двух женщин не выказывала ни малейшего желания разговаривать.

– Еще чаю, Клара? А ты, Тананкоа?

Будьте вы все прокляты, она готова была вылить тот чай им на головы!

Элли проснулась и захныкала, Клара вскочила и побежала к дочке.

Тананкоа встала, в ее лице было жесткое, непроницаемое достоинство.

– Я поеду, Пейдж Рандольф.

– Нет, ты никуда не поедешь, – зашипела Пейдж, сердито глянув на свою подругу. – Сядь. Сейчас же! – приказала она сквозь сжатые зубы. – Ты мне нужна здесь!

Тананкоа была сильно удивлена, но тем не менее села, глядя на Пейдж так, словно та сошла с ума.

Клара с перепеленутой и чистенькой Элли вернулась и села за стол.

Пейдж наблюдала, как глаза Тананкоа тянутся к ребенку. Она заметила также понимание на лице Тананкоа, когда стали очевидны хрупкость и худоба Элли.

– Элли Рандольф, иди сюда, посмотри на свою тетю Пейдж.

Девочка улыбнулась и протянула ей навстречу ручки.

Пейдж взяла тоненькое тельце и склонилась с ним к коленям Тананкоа.

– Поздоровайся и с другой тетей, – ворковала она, не обращая внимания на выражение лица Клары. – Это Танни, ты поздороваешься с ней, Элли?

Девочка что-то мурлыкала, а потом дотянулась до ярко-красной юбки Тананкоа, схватила ее в горсть и пыталась засунуть себе в рот. Тананкоа улыбнулась и погладила пальцем шелковистую кожу на впалой щеке Элли.

Пейдж положила девочку на колени Тананкоа, и Элли переключила свое внимание на блестящее ожерелье Тананкоа.

Хитрость Пейдж сработала как нельзя лучше. Тананкоа в первый раз за все утро расслабилась и начала укачивать Элли, наклонившись, чтобы ощутить запах золотистых волосиков этой сладкой девочки.

– Какая ты красивая, маленькая, – пробормотала Тананкоа, и лицо Клары смягчилось и осветилось материнской гордостью.

Три женщины образовали круг, центром которого была девочка. Когда Тананкоа спросила: «Сколько ей времени?», Клара ответила, и только Пейдж заметила, как слегка нахмурилось лицо Тананкоа. Элли из-за своего маленького роста и хрупкости казалась младше, чем на самом деле.

– Она начинает болтать, – сказала Клара. – На днях она соединила два слова. Тео был на дворе, и, когда он вошел, Элли засмеялась и сказала: «Па-па при-шел».

Пейдж и Тананкоа издали подобающие возгласы, и Пейдж начала успокаиваться, когда Элли вдруг издала странный звук. Ее спина напряглась и выгнулась, глаза закатились так, что видны стали только белки. Ее тельце начало судорожно дергаться.

– Господи, спаси нас, у нее опять судороги! – закричала Клара и поспешила к Тананкоа. Она пыталась взять девочку на руки, но взять у Тананкоа дико дергающуюся Элли оказалось невозможно.

Клара начала всхлипывать, тоненький отчаянный крик вырвался у нее из горла, смешиваясь с задыхающимися звуками, которые издавала Элли.

Пейдж схватила ложку, чтобы засунуть Элли в рот, чтобы та не могла проглотить свой язык, но Тананкоа уже успела воткнуть свой палец между тоненькими сжатыми губами.

Пейдж смахнула тарелки со стола и бросила на него несколько чистых скатертей, чтобы положить на них девочку.

Тананкоа бережно опустила маленькое тельце на стол, и Клара, все еще всхлипывая, распустила все, во что была завернута Элли, чтобы ей легче дышалось.

Пейдж побежала за своей медицинской сумкой. У нее там было средство для инъекции, которым она могла воспользоваться, если судороги будут усиливаться, но, когда она вернулась, приступ почти прошел.

Тананкоа, чей палец Элли все еще сжимала во рту, издавала тихие баюкающие звуки над девочкой, пока ее ручки и ножки постепенно перестали дергаться. Рот Элли расслабилась.

Тананкоа вынула свой палец, который слегка кровоточил от сжатых зубов Элли, и через какое-то время, показавшееся им вечностью, девочка зашевелилась. Она открыла свои карие глазки и безразлично уставилась в потолок. Рот у нее дрожал, и она дважды громко всхлипнула.

Тананкоа бережно передала девочку на руки Кларе, и та предприняла усилие, чтобы не плакать, и попыталась улыбнуться, глядя на худенькое маленькое личико.

– Ничего-ничего, моя любимая, мама здесь, с тобой, – прошептала она, и слезы снова потекли по ее щекам. – Она… она не растет так, как должна расти.

Неожиданно, словно рухнула дамба, лицо Клары исказилось, и она, задыхаясь, выпалила:

– Я боюсь, я все время боюсь! Я вижу, как люди смотрят на нее, сравнивая ее со своими детьми. Я так боюсь, что она… что она… умрет.

Она обернулась к Пейдж, лицо ее превратилось в маску беспомощной ярости, ее руки с такой силой сжимали Элли, что девочка тоже начала всхлипывать.

– Вы доктор. Вы говорите, что вы доктор! Неужели вы ничего не можете сделать, чтобы остановить это?

Не в силах сдержать рыдания, сотрясавшие все ее тело, Клара не глядя сунула Элли на руки Тананкоа и выбежала из комнаты.

Тананкоа стала успокаивать плачущую девочку. Она встретилась взглядом с Пейдж, и в глазах у нее был молчаливый вопрос.

– В данном случае, Тананкоа, моя медицина бессильна, – вздохнув, сказала Пейдж. – Вот почему я хотела, чтобы ты приехала ко мне сегодня. Как ты думаешь, ты не смогла бы что-то сделать для Элли?

Тананкоа ответила не сразу. Она прижимала девочку к себе, качала ее и напевала баюкающую песенку на своем языке, ритмичный мотив, звучавший так, словно ручеек журчит по камешкам.

Потом она посмотрела на Пейдж и коротко кивнула.

– Есть церемония излечения. Я видела, как Хромая Сова прибегала к такому обряду с ребенком вроде нее.

Как раз в эту минуту в комнату вернулась Клара, нос и глаза у нее покраснели, в руке сжат мокрый носовой платок.

– Простите меня, – заикаясь, произнесла она. – Я перебиваю вас. – Она взяла руки Пейдж в свои. – Я извиняюсь, Пейдж. Я знаю, ты сделала все, что в твоих силах, но порой я чувствую себя такой беспомощной. Такой бессильной!

Пейдж обняла ее.

– Забудь об этом, Клара. Видит Бог, я сама так себя чувствую. А теперь я предлагаю выпить свежего чаю, – сказала она, подумав при этом, сколько женщин за всю историю человечества прибегали к чаю, чтобы уменьшить боль и успокоить сердце.

Тананкоа все еще держала на руках спящую девочку. Клара не пыталась забрать у нее Элли. Вместо этого она коснулась пальца Тананкоа, все еще кровоточащего от зубов Элли.

– Я очень благодарна тебе, Тананкоа. – В первый раз Клара назвала ее по имени. – Ты так быстро сообразила и положила ей палец в рот. – Она коснулась рукой кудрей своей дочери. – Она доверяет тебе, посмотри, как она заснула у тебя на плече.

Пейдж решила воспользоваться моментом.

– Клара, Танни врачеватель. Ее бабушка знаменитая шаманка, индейская врачевательница, и она учила своему ремеслу Тананкоа.

Пейдж почувствовала, как сердце у нее колотится о ребра, понимая, что каждая из этих женщин – или обе – могут отказаться от того, что она намерена им предложить.

– Клара, ни я, ни любой другой врач, которого я знаю, ничем не можем помочь Элли, – сказала она. – Как ты сама видишь, ей становится все хуже. – Притворяться дальше было бессмысленно. – Есть обряд, который знает Тананкоа, врачевательный обряд, который может помочь Элли. Если Тананкоа согласится попробовать…

Пейдж бросила на Тананкоа умоляющий взгляд, и черноволосая женщина, поколебавшись одну томительную секунду, кивнула головой в знак согласия.