Перемещенное лицо. Триада - Тамара Воронина

– Обычно. Ничего особенного в этом нет.

– И выбора у меня тоже нет?

– Как сказать… Можешь сбежать, и я не стану за тобой гоняться. Соскучился по Фрике и Люму? Хочешь, чтобы благородные любовались твоим голым задом и последующими действиями Люма? Не хочешь. Тебя пугает слово. И это главный минус. А плюсы? Никакая Фрика не рискнет даже говорить с тобой грубо. Даже назвать тебя на «ты» не рискнет. Быть моей собственностью вовсе не позорно, Дан. Напротив, почетно.

– И что, герцогиня…

– Была бы в восторге. Падала бы ниц и лобызала сапоги. Публично задирала бы юбку не только передо мной, но и перед тем, на кого я указал бы. Кстати, не хочешь ли?

– Нет, – искренне оказался Дан.

– И правильно. Порочна, развратна и абсолютно беспринципна. Как все ее приближенные. Рабы.

– И Люм?

– Нет, – согласился… хозяин? Ох. – Люм свободен. Хотя тоже порочен, беспринципен и вообще редкий мерзавец. С одной стороны, опасен… с другой – охотно бы лобызал мои сапоги, чтобы оказаться на твоем месте. Ну, хочешь, например, высечь герцогиню, как она высекла тебя?

– Нет.

– Почему? Так гуманен?

– Я гуманен? – удивился Дан. – Нет. Просто… что ей это? Разве что больно. Она все равно не будет чувствовать того, что чувствовал я.

Тот одобрительно кивнул. Наступила пауза, длинная, как ожидание троллейбуса под дождем, и столь же неприятная. Дан пытался понять, как чувствует себя в новом качестве.

– И что дальше?

– Жизнь. Долгая и увлекательная. Потери и приобретения. Возможно, любовь. Вероятно, война. Но не жалкое существование чужака. Хотя, прости. Твоя жизнь не оказалась жалким существованием. И это весьма удивительно.

– Вы уже и о моей жизни все знаете?

– О твоей жизни здесь. Ты необычный человек. Дан. Маги уходят, случается эквивалентный обмен, но уходят только посредственности. Можешь мне поверить. И приходят такие же. В лучшем случае спиваются, не заводят друзей, шарахаются от вампиров и сетуют на свою загубленную жизнь. Ты – необычен. Тебя – двое. Один попал сюда по эквивалентному обмену. Это банковский служащий, милый, сдержанный и приятный, но совершенно бесполезный человек. Второй просыпается. Это тот, который спас вампира, а первый всего лишь пожалел. Это тот, который приручил дракона. Тот, который выручил эльфа. Тот, который готов умереть, но не унизиться. Что ты чувствовал, когда Фрика велела тебя высечь?

– Хотел покончить с собой, – неохотно признался Дан. – Гаю предложил кровь, а он отказался, хотя и обещал.

– Но передумал?

– Как видите.

– Ты правильно оцениваешь ситуацию. Фрику не унизит порка. Вообще не уверен, что ее можно унизить, потому что она гордости не имеет. И не вспоминай об Ирисе. Она рано или поздно повесила бы его и без тебя. Забудь Люма. Или сделай с ним то, что хочешь. Убей. Унизь.

– Нет.

– Почему? Мараться не хочешь?

Дан помолчал.

– Она заслуживает смерти. И остальные. А разве что-то изменится? И следующая Фрика будет доброй? И следующий Люм не станет вешать следующего Ириса?

– Нет.

– Я должен буду уехать с вами?

– Да.

– Когда?

– Через несколько дней.

– Я смогу навестить Гая?

– Разумеется. Кстати, идем-ка.

Дан потащился следом, так и не понимая, что чувствует. Пожалуй, ничего. Остатки вчерашнего азарта прошли, Дан даже сомневался, он ли вчера дрался с Люмом и так стремился навстречу его мечу после поражения? Слышал ли он вполне дружелюбные слова Люма о шансе? Его ли раскладывали на столе для Люмова удобства? Он ли теперь чья-то собственность? И что это означает вообще?

– А кто вы? – спросил он спину в черном.

– Узнаешь еще.

– А звать мне вас как – ваша милость?

– Не нравится?

– Пошло как-то.

– Пошло? Забавная формулировка… Ну а как в твоем мире на этот счет?

– В моем мире отсутствует собственность на людей, – съязвил Дан, – а кто пытается, подлежит уголовной ответственности.

Спина фыркнула.

– А в книжках?

– Ну… мессир или там милорд.

– Тоже не нравится?

– На мессира не тянете, – обнаглел Дан. Легко было наглеть на сытый желудок и не видя золотых глаз. – Он все-таки дьявол.

– А на милорда тяну?

– На милорда – вполне. Значит, милорд?

Он остановился и развернулся. Дан замер. Голову оторвут или что?

– Меня зовут Нирут. Нирут Дан. Забавно?

Еще бы не забавно, слегка ежась под этим взглядом, подумал Дан. Голову оторвет. Точно.

Он протянул руку и коснулся пальцами шрама на подбородке.

– М-да… еще и парализовано. От этого я тебя избавлю, но шрам останется.

– Ну и что? – удивился Дан. – Это не самое страшное, что случилось в моей жизни.

– Но ты красив. Не пугайся, я не вдохновляюсь мужчинами.

– Красота, – проворчал Дан, – не главное мое достоинство. Я ж не девушка.

– А какое главное?

Дан растерялся. Они стояли на улице перед высокими воротами и прорезанной в них дверцей. Было холодно, но Нирут Дан словно не чувствовал мороза. А Дан Лазарцев – очень даже чувствовал.

– Не знаю.

– Может, просто скромничаешь?

– Правда, не знаю. Не думал никогда.

– Подумай.

Он распахнул ворота.

Шарик закопал Дана глубоко в сугроб, потом выкопал, потом снова закопал. Сопровождалось это облизыванием, клекотом и свистом. Милорд хохотал сначала, потом выдернул Дана из снега и пинком отправил к дому. Шарик решительно рванул следом.

– Он твой.

– А у меня может быть что-то свое?

– Все, что у тебя есть, – твое, – удивился он. – А за дракона ты щедро заплатил магистрату. К тому же теперь он не годен для патрулирования. Забирай свою собачку. Он твой. Меч – твой, какие-то там у тебя деньги – твои. И уж в этом нужды у тебя никогда не будет. В том, чтобы быть моей собственностью, есть свои преимущества, Дан. Можешь называть меня Нирут.

– Это тоже преимущество?

– Твое.

Шарик терся о его ноги, и Дан забеспокоился о целости штанов, потом положил руку на загривок дракона – слава богу, наклоняться для этого было не нужно.

– Зачем я вам сдался… милорд?

Почти тезка усмехнулся. Широкая улыбка Гая, разгоняющая толпу, была намного приятнее.

– Поймешь со временем. А пока можешь считать, что это мой каприз.

– Как у герцогини?

– Люблю сарказм. Тебе холодно?

– Холодно. Зима, знаете ли. Снег.

– Ты не умеешь защищаться от холода, Дан?

– Умею. Надеваю теплую одежду, например.

– Тоже неплохой способ. Кстати, одежду тебе придется носить моих цветов.

Дан оглядел себя. Цвет был один – черный. Разве что рубашка, но из-под высокого воротника куртки ее не было видно. Ну и черный, наплевать. Претенциозно, конечно, ну так здесь свои закидоны. Гай вот тоже черное предпочитает. Может, чтоб ультрафиолет отталкивать? Или его как раз белое отталкивает? Кажется, когда-то он учил физику… Дан улыбнулся своим мыслям. Физика? Здесь? В мире магии?