Жертвы требуют красоты - Лариса Соболева

То есть Мирон Демьянович понял, что он помешает следствию.

– Ну, раз так... – сдался он. – Только сейчас я занят.

– Назовите время.

– Вечером. Сегодня. Часов в восемь.

Молодые люди попрощались с банкиром, а в машине Ника, ожидавшая от встречи с Энсом большего, поинтересовалась:

– Почему ты не стал крутить его? Не знаешь, как это делать?

– Не в том дело. Он не пошел бы на диалог. По каким-то причинам Мирон Демьянович пересмотрел свои позиции в отношении ужика, теперь он ему не кажется страшилкой. А по словам Степаняна, он сам об этом заговорил. Что же произошло?

– Не знаю, – покручивая руль, вздохнула Ника.

– Я тоже, – улыбнулся Валдис.

Глава 23

Оказалось не так-то просто попасть даже во двор, Валдис разговаривал с женщиной по переговорному устройству, она согласилась выйти. Через минуту у ограды появилась девушка лет двадцати пяти, простенькая, со смиренным лицом и тихим голосом. Ника и Валдис показали удостоверения, она извинилась:

– Простите, мне не разрешают пускать чужих людей в дом.

– А ты кто? – спросил ее Валдис.

– Няней здесь работаю.

– Значит, хозяина нет дома. А кто Валерия? Вам сообщили, что она...

– Да, мы знаем. Лера жена Антона Борисовича...

– Жена? – поразился Валдис.

Невольно он пробежался взглядом по двору с аккуратными дорожками, цветниками и маленькими лужайками с зеленой травой. Задержался на изыске архитектуры – домике с причудливыми башенками из стекла, довольно компактном, но кричащем: здесь обосновались успешные люди. Возник сам собой вопрос: чего же не хватало Лере, что потянуло ее на сторону, а потом под трамвай? Неужели стало невыносимо трудно жить, когда есть все? Неужели необходимо дополнение из приключений и вытекающих из них последствий? В подобных случаях, видя бросающийся в глаза достаток, на ум приходят слова «с жиру бесятся». Видимо, об этом же подумала и Ника, потому осведомилась у няни:

– Скажите, как она жила с мужем?

– Хорошо. Дружно. Антон Борисович замечательный человек.

– А Лера?

– Она тоже была хорошей до недавнего времени.

– А что случилось недавно? – спросила Ника. – Не бойтесь, говорите, мы не расскажем вашему хозяину.

– Однажды Лера ушла из дома рано, а пришла под вечер. И вся переменилась. Сидела в спальне, никуда не выходила, даже от еды отказывалась, говорила, что заболела, а я слышала, как она плакала...

– Ушла-пришла двадцать пятого? – прервал ее Валдис.

– Да, это тогда было. А потом начались звонки. Спрашивал Леру мужчина, я не знаю его. У них в спальне есть телефон, но Лера не брала трубку. Я пошла к ней, сказала, что звонят. А потом услышала, как она грубо говорила, чтоб ее оставили в покое.

– Ты не знаешь, о чем шла речь? – спросил Валдис, рассчитывая на любопытство девушки, и не ошибся:

– Один раз, когда позвонили, я сняла трубку, но так получилось, что и Лера тоже взяла трубку. Я услышала, как мужчина сказал: «Последний раз говорю: выйди». Лера раскричалась, требовала, чтоб он больше не звонил, что она ничего не знает. А он: «Ты мне скажешь, кто убил, скажешь. Ты была там, нам это известно. Лучше по-хорошему выйди». А на следующий день Антон Борисович выехал на машине, да тут же и вернулся. Он привел в дом мужчину, пробыли в спальне они недолго, после этого Антон Борисович... выгнал Леру. Скандала не было, честное слово, но он выставил ее за дверь. До вечера она просидела на чемодане, мне ее так жалко было. А потом ушла...

– Даже так? – Валдис что-то подсчитывал в уме, потирая нос, потом, не глядя на няньку, пробормотал: – Спасибо.

И пошел к машине, Ника за ним:

– Мы все у нее выспросили?

– Большего нам и не надо, – упав на сиденье, произнес он, затем опять задумался.

– Куда теперь?

– Не мешай, Чапай думает.

Ника пожала плечами, не понимая, что за информацию он получил от няньки, заставившую его активно ворочать серыми клетками. Она провернула в памяти диалог, ну, есть одно явление – мужчина, который пришел с мужем Леры, – и что? О чем они говорили – неизвестно, но после этого муж выгнал жену. Ника не выдержала долгой паузы:

– Валдис, получается, что муж стал одной из причин самоубийства Леры?

– Меня самоубийство вообще не волнует. И тебя оно не должно волновать, им занимается Алдонина.

Она глаза вытаращила, и часто ресницами захлопала, и рот открыла, короче, оценка Ники была красноречивее всех слов:

– Как ты можешь...

– Ну, давай, давай пострадаем по поводу трагической кончины богатой бедняжки, которая жила с мужем хорошо, но ей чего-то не хватало. Купила она дорогой купальник, чтоб в нем соблазнительней выглядеть, и понеслась на протоку трахаться с подонком в романтической обстановке.

– Ты очень грубый. И жестокий, – вымолвила Ника упавшим голосом.

– Я нормальный, – огрызнулся Валдис. – Нам всем повезло родиться, и свою жизнь мы обязаны беречь, а не разменивать ее на чепуху, как разменяла твоя Лера. Представь: тебя не было. Ты не видела, не слышала, не чувствовала. А сейчас ты есть. Разве это не подарок мамы с папой, господа бога – не знаю, кто еще участвовал в нашем появлении. И этот подарок под колеса? Будто в запасе есть еще парочка подобных подарков.

– Мы не знаем точно, что произошло. Ты не допускаешь мысли, что она запуталась? – попробовала вразумить его Ника, но сделала только хуже.

– Запуталась?! – взревел Валдис, Ника аж отпрянула от него к дверце. – В чем? Если б она жила в хибаре и вынуждена была добывать деньги на пропитание, ей некогда было бы путаться с другими. И жизнь она ценила бы. Извини, но у меня иной позиции не будет, я считаю, это нормально. Все, хватит. Меня сейчас заботит другое. Мы точно идем по курсу, все вроде бы само падает в руки, а потом раз – и облом. Как будто кто-то мешает. Во всяком случае, с Лерой нам помешали.

– Как?

– Ты внимательно слушала няньку? – К радости Ники, Валдис снизил тон. – Лере звонили. Как думаешь, кто звонил?

– Приятель Фалеева, раз его интересовал убийца. А свидетелем убийства Красавчика Лера стала двадцать пятого мая.

– Правильно. Но не просто приятель. Он знал, что Лера поехала на протоку, понимаешь – знал!

– А проще нельзя?

– Проще? Пожалуйста. Убивают, казалось бы, разных людей, а они, так или иначе, знакомы друг с другом. Фалеев, по нашим подсчетам, завлекал женщин и назывался, между прочим, другим именем. После секса с ними он отдавал женщин дружкам, что подтверждает кассета с Лерой. Ты подала идею, что половые акты снимали на пленку с целью шантажа. Значит, группа Красавчика и занималась шантажом. А как прилагаются к этой группе остальные? Представь на минуту: ты Красавчик, у тебя два сообщника, вы запланировали преступление. Будешь ты трепаться еще кому-то?

– Нет.

– А мужчина сказал Лере по телефону: «Ты была там, нам известно». Нам! Значит, он знал, что именно Лера поехала на протоку с Фалеевым. Кто ему сказал об этом? И не ему одному, судя по слову «мы». Сам же Фалеев и сказал. Значит, это большая группа, которая работает на одну цель.

– То есть они выбирают жертву... – Ника не закончила.

– Да, именно выбирают, – подхватил Валдис.

– А тот дед, который держит Платона? Он тоже участник банды?

– Черт его знает. С одной стороны, глупо подставляться, выкрав нас и оставив заложника. С другой стороны – убивают его знакомых, а знакомые... Хм, скажи мне, кто твой друг. Не знаю, Ника, пока не знаю. Но на пахана он тянет.

– А Клара? А Кривун, Энс? Неужели и они участвовали в этом...

– Дерьме, – подсказал Валдис. – То, что Кривун с банкиром имели общие дела, – понятно, а связаны ли их дела с Красавчиком – неизвестно. Клара имела связь с ним, была знакома с Кривуном. В ее мобиле нет телефонов Энса и Кривуна, но есть телефон Бамбы. В мобиле Роменской тоже есть телефон Бамбы, а он помощник нашего престарелого спортсмена.

– Раз есть номер Бамбы, то почему не позвонить ему? По сигналу сотового определим его местонахождение, там же будет и Платон.

– Этим занимается Ротвейлер, вот и пусть занимается.

Помолчали. Ника выпила воды из бутылки, взглянула на задумавшегося Валдиса, вздохнула:

– Мне не верится, что солидные люди нацелились на молодых женщин и подключили подонков к своему плану. Подумай: что им могла дать та же Лера?

– Считаешь, Энс с Кривуном – отдельная партия? А змеи? Солидные господа получили по привету от убийцы, значит, как-то связаны с этим делом.

– У нас есть Энс. Только он ничего не скажет.

– Конечно, не скажет. Но его попытаются убить. Успеть бы нам, а не опоздать, как опаздываем. Ладно, время еще есть... Давай не будем откладывать, а поедем к домработнице Маркова. По дороге перекусим.

Пожилая женщина, с образом которой никак не вязалось звание домработницы, ибо она очень отличалась от мастеров швабры и веника, встретила их с достоинством, но недоверчиво:

– А что вам от меня нужно?

– Вы работали у Маркова домработницей, нас интересует его семья, – сказал Валдис. – Может, пустите нас?