Смерть за хребтом - Руслан Белов

– Слушай, а что, машину после первого нашего побега они на месте оставили? Вместе со всеми шмотками и оружием? Бери и езжай?

– А что ты думал? Во втором часу ночи они шмотки ваши драные делить станут? А машину нигде, кроме как во дворе дома и не поставишь... Ну, еще и соседнего. А оружие, ружья ваши охотничьи и пистолет, у охранников были, забыл что ли? Не захотел им Резвон автоматы давать.

Примерно через час мы остановились – как назло начал барахлить бензонасос. Кое-как остудив его мокрыми тряпками, проехали еще несколько сот метров – Сергей хотел поставить машину так, чтобы дорога со стороны Хушона просматривалась на максимально возможное расстояние.

Сергей с Житником, не мешкая, сняли бензонасос и начали над ним колдовать. Я несколько секунд рассматривал свежие еще царапины и уколы, густо покрывавшие лицо и шею Кивелиди, затем поболтал немного с Лейлой. Убедившись, что она почти отошла от ночных мучений, я решил пройти в сторону Хушона с километр и залечь где-нибудь с двустволкой.

Хорошее место для засады нашлось у правого борта небольшого ручья, последнего из преодоленных нами. Дорога здесь выпрыгивала из его довольно широкой каменистой долинки на заросшую кустарником террасу почти полутораметровой высоты.

Я залег за валуном и стал воображать, как вдарю дуплетом по шоферу и сидящему рядом с ним Резвону, когда их машина, натужно ревя, будет преодолевать крутой, почти в 45%, подъем на террасу.

Неожиданно погода начала портится: на северо-западе, над верховьями ручья нависла огромная черная туча. Через некоторое время ее менее представительные спутники закрыли небо и надо мной, тут же откуда-то сбоку посыпались первые капли дождя.

“Если эта симпатичная пречерная тучка, останется там, то у нас появится шанс дожить до обеда. И, соответственно, не сесть на кол”, – подумал я, собирая капли в ладонь.

И, слава Всемогущему – эта летучая цистерна была столь тяжела и неповоротлива, что поднявшийся ветер не смог сдвинуть ее с места. Туча застыла, извергая из себя косые потоки дождя; не прошло и двадцати минут, как вода в ручье сначала побурела, а потом и вовсе стала густо-коричневой. Постепенно поток раздался в ширину и начал подбирался ко мне. Теперь его можно было переехать лишь на “ЗИЛ-131” или на “Урале”. И если Юрка подремонтирует бензонасос, а в этом я был уверен, то мы оторвемся от преследователей.

Я продолжал удовлетворенно ловить крупные капли дождя в ладони и мечтать о сытном завтраке, когда из-за поворота появилась машина, тоже “ГАЗ-66”, в ней сидели бабаи с автоматами. Но милость аллаха оказалась беспредельной – в среднем течении раздувшегося ручья раздался глухой рокот и через секунду из теснины ущелья вырвался сель! Камни, валуны, растерзанные стволы деревьев, жалкие, жеваные остатки кустарника стремительно неслись в густом грязевом потоке. На моих глазах он разрубил реку: голубые воды ее не могли сдержать натиска и отступили. Прошло еще несколько минут, в течение которых я стоял с раскрытым ртом, и сель воздвиг мощную песчано-каменную плотину, перекрывшую от борта до борта почти двухсотметровую долину Сардай-Мионы. Ниже по течению теперь струились ее жалкие остатки, не страшные и курице, страдающей водобоязнью. Выше же реки тоже не стало: на глазах она превратилась в голубое озеро.

В отличие от меня наши преследователи не стали восторгаться мощью и красотой стихии: они развернули машину и немедленно уехали прочь. Я же вернулся к товарищам и рассказал о селе и о прерванной им погоне.

– Ну и что теперь? Что мы с этого имеем? – невозмутимо спросил Сергей, продолжая копаться в двигателе.

– А то, что в ближайшие сутки они будут шмотки таскать. Наш друг Резвон тоже – дом его у самой реки стоит. Когда прорвет плотину, то могут быть всякие варианты. Может, и Ромиту плохо придется. Это не то, что раньше – через три часа после перекрытия приезжал начальник Вашуров с взрывниками, и еще через три они тихо-тихо спускали озеро. Предварительно набив все имеющиеся мешки живой рыбой. Представляешь, сколько ее сейчас в ямах ниже плотины? Начерпал ведром – и порядок! Что с бензонасосом?

– Тоже порядок! – гордо ответил Житник. – А рыбки бы набрать надо... Что добру пропадать? Мы станем вон под той скалой, на берегу, под тополями, приготовим что-нибудь пожевать, а ты с Фредди сгоняйте за рыбой, – предложил он, протягивая мне большой полиэтиленовый мешок.

Я не смог отказаться от удовольствия такой рыбалки: люблю, когда рыбы много и не надо часами слоняться с удочкой по берегу в поисках голодной водоплавающей.

Мы быстро добрались до плотины, но рыбы под ней не оказалось, да и не могло быть – ее смыло селем. Пришлось спускаться вниз по реке, точнее, по ее дну и примерно через километр мы нашли яму доверху набитую рыбой. В основном эта была разной величины маринка, но попадалась и форель.

Мы спрыгнули в яму и начали азартно ловить рыбу и запихивать ее в мешок. У Феди горели глаза, он гонялся по яме за крупной, тридцатисантиметровой форелиной, а в мешке – за случайно попавшей туда мелочью.

– Вот это охота, е-мое! Хоть магазин открывай... – сказал он, когда рыбы набралось с полмешка.

– Это что! Вот у меня однажды охота была! Слушай прикол, – обратился я к нему. – Однажды в Карамазаре – это рудный район в Северном Таджикистане – у нас продукты кончились. Машина во время не пришла и мы одни макароны жрали. А рядом с палаткой, – она в русле пересохшей реки стояла, – под корнями вывороченного дерева была яма, набитая рыбой и... змеями. Чем только я крючок не наживлял – не клюет и все тут! Долго ходил вокруг, но, делать нечего, полез в воду. Смотрю – не трогают гады! А рыбы море – в плавки сама лезет. Такой азарт на меня нашел – ловлю под корнями – и в ведро! Поймал очередную, вынул из воды – змея, не рыба! В ладонь не помещается. Но меня уже понесло – выкинул ее на берег и опять в воду. Вытаскиваю, смотрю – опять змея, а в пасти – маринка, сантиметров на двадцать пять, наверное, только хвост наружу торчит! “Ах, ты, дрянь этакая, – говорю, – отдай на место!” – схватил рыбину и тащу наружу. Змея извивается – жалко ей...

И тут за нашими спинами раздался характерный звук, недвусмысленно давший нам понять, что мы находимся под прицелом взведенного автомата!

6. Появляется шестой. – Покупаем ишаков. – Грязно-зеленая муха. – Банкет в райской роще.

Взглянув в застывшие от страха глаза Феди, я представил его сидящим на колу[55], врытом у бывшего здания сельсовета на центральной площади Хушона. Он попытался что-то мне сказать, но вместо его голоса я услышали другой, уверенный и резкий: