Пограничник - Олег Валентинович Ковальчук

Может у этих яблок появился наркотический эффект?

Я оглядел яблоню, под которой он расположился:

— Вроде ещё растут, — пожал я плечами и указал на пару плодов.

— Эти не такие, — уставился на меня Нос жадными глазами. — У тебя другое.

— Нет больше яблок, — отрезал я. От меня даже сонливость отступила. Я то, исключительно в глубине души, надеялся, что Нос сейчас кони двинет. А он похоже наоборот, только оживился.

Не скажу что я разозлился, но и приятного мало…

— Спасибо, тебе, это… — бормотал Нос, пытаясь дотянуться до моей ладони, чтобы пожать её. — Я думал до утра не дотяну, а сейчас, меня будто в санаторий отправили.

— Не за что, — процедил я сквозь зубы, отсаживаясь подальше.

Но хорошее в этом тоже есть, выяснил, что от яблок есть явная польза… Хотя понаблюдать за Носом тоже не помешает. Вдруг он сейчас радостный, а потом раз и взорвётся облаком спор. Ну или сам грибами покроется. Превратится в сухопутного брандера.

Решив не продолжать больше беседу с подранком, я уселся поближе к своим.

— Ну что, — вполголоса произнёс я, — какие у вас там новшества?

Я опёрся спиной о лежащее рядом бревно. Мои глаза закрылись сами собой. Однако я смог побороть себя и не уснуть.

Первой похвасталась Мария. Она рассказала, что её змея выросла и у неё окрепли рожки. Я попробовал вспомнить, змейка у Марии и правда рогатая. А ещё, как оказалось, Мария может как-то связываться со своим тотемом, и даже что-то видеть её глазами. Вернее, змейка смогла передать какие-то неясные образы хозяйке, но у Марии было столько восторгов, будто она заполучила дрона.

Вообще, надо бы её одёрнуть, чтобы не болтала о своих способностях всем подряд, но мне даже языком было лень шевелить. К тому же, следом инициативу перенял захлёбывающийся от восторга Миша.

Счастью здоровяка, не было предела:

— Да я не просто Гром! Я бог грома! — хвастался Миша. — Я теперь как Тор! Ну тот что молнии в засранцев всяких швыряет! Я такое могу!..

— Что ты там можешь? — пробормотал я, сам удивившись тому, как устало звучит мой голос.

— Моя крошка, — это он, судя по всему, о своей громоптичке, — она прям в молот проникает, и я тогда скалы крушить могу. Я кроля лишь слегка стукнул, так у него чуть голову не оторвало… а ещё! Я молот пускаю, а он как бумеранг мне прямо в руку возвращается! Это плоховато работает, правда, я два раза только пробовал.... И меня чуть не пришибло… Два раза… Но я научусь. А ещё, я тут подумал, Гром как-то не звучит. Вы меня Громов называйте. Так вообще круто! Домой вернусь, в паспорте фамилию сменю!

Миша продолжал ещё долго. Проваливаясь в сон, я отметил, что Паша всё время сдержано молчал, хоть мне и казалось, — ему тоже есть чем поделиться. Ну и я не собирался никому ничего рассказывать. Ребята, наверное, думают, что у меня до сих пор тотема нет. Меня это вполне устраивает.

Первый раз я проснулся, когда раздался жуткий грохот, — это Миша устроил обвал демонстрируя свои навыки метания молота. Второй раз, когда меня растолкал Теневик и предложил переместиться на то место, где я ночевал в прошлый раз. Мы так заранее договаривались, чтобы была возможность незаметно уйти. Я, оказывается, в прошлый раз выбрал даже слишком удачное место, скрытое от лишних глаз.

Пошатываясь я дополз до своего камня, и снова провалился в темноту, без всякого намёка на сновидения.

В третий раз, я проснулся от долгого поцелуя…

Я дома. Женька часто меня так будила. Порой и посреди ночи… И какой бы я сонный или усталый не был, у меня даже мысли о том, чтобы злиться на неё не было.

Я обхватил её за шею и прижал к себе.

— Как же мне тебя не хватало… — прошептал я, но тут сон начал отступать, а ко мне стала возвращаться способность соображать.

Я ведь не дома…

— Мне тоже, — услышал я щекочущий шёпот Марии у самого уха. — Девушка зарылась в мои волосы пальцами, и снова впилась в меня губами.

Оторвать её от себя оказалось непростой задачей… По многим причинам. Но я уже взял себя в руки и был настроен решительно.

— Мария, прекрати, — рыкнул я, пытаясь отстраниться от девушки.

— Что прекратить? — спросила она. Я вдруг обнаружил, что её рука проникла в мои штаны.

— Я не хочу. — твёрдо произнёс я, перехватывая её запястье и вытягивая ладонь из своих штанов.

— А по нему не скажешь, — прошептала она, положив вторую руку мне на промежность.

Я сделал глубокий вдох, успокаиваясь, одновременно с этим перехватив и второе запястье девушки.

— Это всё из-за твоей жены? — спросила она с истеричными нотками в голосе. — Ты теперь вечно решил себя беречь? — на этот раз прорезались издевательские нотки.

— Я ведь уже сказал, я не хочу, — повторил я.

— Кого ты обманываешь? — она немного отстранилась и мы встретились с ней взглядами. — Я знаю как я выгляжу, и я знаю, что надо всем мужикам. Если тебя гложет мораль или заповеди, то их отменили, ты ведь видел ту табличку. Мы можем делать, что захотим… И я хочу тебя…

От её шёпота и её запаха у меня порой ёкало сердце, но о том, чтобы сдаваться я и не подумал.

— А мне не нужно следовать заповедям, чтобы поступать правильно. Я без законов и норм морали понимаю, что изменять жене нельзя. Не потому что это плохо, а потому что я не хочу. Ясно?

Говорил я негромко, но жёстко.

На глазах Марии проступили слёзы. До этого она не расстраивалась. Видимо, в прошлый раз я был недостаточно убедителен.

— Но почему? — всхлипнула она. — Я не так хороша что ли? — она попыталась вырвать руки из моих ладоней, но я не отпустил.

Я сделал очередной глубокий вдох.

— Мария, ты очень хороша, — писхотерапии мне тут ещё не хватало, но учитывая все известные мне факты, лучше потерпеть. — Просто у меня уже есть жена. Я занят, понимаешь? Есть ведь Паша, он молодой и симпатичный парень. Миша видный мужик…

— Но мне