Меченая: Крест (СИ) - Елена Филон

Под вечер солнце сменило декорации, стряхнув с себя грязные разводы туч, и подарило небу поцелуй, распалив огненно-красный костёр заката.

Пора приводить голову в порядок, то есть обстричь лохмы до приемлемой длины — думаю, до уровня подбородка будет самое то! Зеркала нет; что получится, то получится.

Захватив первую прядь ножницами, я почти что сделала то, что уже давно собиралась сделать, как дверь моей камеры бесцеремонно открылась и на её пороге показалась взлохмаченная голова Чейза. Я застыла. Его глаза скользнули от моего лица к ножницам и снова уставились в лицо. Что это? Он озадачен?

Я опустила ножницы и практически заорала во всё горло:

— То есть ты считаешь, что твоего авторитета вполне достаточно, чтобы врываться в мою камеру без стука?!

Чейз переступил порог и с грохотом захлопнул за собой дверь.

— Здесь нет ничего твоего, — отрезал он, вонзая в меня ледяные осколки, летящие из насыщенно-зелёных глаз.

— Ты мог увидеть меня головой, а моё тело всё ещё принадлежит мне, даже здесь! — Хотелось запустить в него ножницами!

— Правда что ли? — Чейз криво ухмыльнулся и клянусь, моя рука с ножницами дёрнулась. Кусок дерьма, который ещё недавно был рабом Скверны, раз за разом унижает меня из-за метки на запястье. — Расслабься, у тебя не на что смотреть.

Он прошёл мимо меня и кинул на кровать большой бумажный свёрток. Я испепеляла наглеца взглядом. Уничтожала!

— Ах, да, я ведь не подхожу под твои критерии. У меня нет светлых волос, длинной шеи, и потолок я головой не задеваю. А ещё, моя грудь не такая маленькая, чтобы её было практически незаметно; или это всё костюмчик? Настолько тесный, что превращает сиськи в два плоских блюдца? Ты прав, у меня точно не на что посмотреть.

Чейз выждал недолгую пазу и медленно повернул ко мне голову. Скажу честно, красное небо за его спиной и оконная рама, были самым настоящим обрамлением картины, а Чейз главным персонажем на ней. Идеальным персонажем. И идеальным придурком.

— Что это? — низким голосом произнёс он и медленно шагнул в мою сторону. — Марлин не выходит у тебя из головы?

Из моей головы не выходят её вчерашние стоны, но не суть.

— Мне нет дела до твоей подружки. Выметайся отсюда, я планировала подстричься. — Я сделала шаг к нему, пристально глядя в глаза. — Чтобы стать похожей на мальчика и окончательно и бесповоротно вычеркнуть себя из списка тех, к кому ты неравнодушен.

Чейз издал тихий смешок.

— С чего взяла, что ты там есть?

— С того, что тебя стало слишком много в моей дерьмовой жизни. Будь добр, попроси Дакира кого-нибудь другого сделать моим надзирателем.

— Поздно.

Я сузила глаза.

— С сегодняшней ночи ты отрабатываешь наказание. Вместе со мной. Патрулирование территории.

— Ха-ха, — я протяжно рассмеялась. — Как думаешь, сколько раз нужно стукнуть мне по голове, чтобы я потеряла рассудок и вышла с тобой на ночное дежурство? — Я приблизилась ещё на шаг. — Дать подсказу? Хотя нет, сама отвечу: можешь отбить мне все мозги, я всё равно с тобой никуда не пойду. Я даже не житель Креста. И мой обещанный реабилитационный отпуск ещё не закончен.

Некоторое время мы молча убивали друг друга взглядами, а затем Чейз шагнул к моей кровати и одним резким движением вывернул свёрток на пол.

— Твоя форма. Через два часа жду тебя на первом посту. Если не придёшь, завтра утром будешь кормить собой тварей за стеной. Пора отрабатывать еду, медикаменты и крышу над головой, или там, где ты была всё доставалось на халяву? Я в курсе, что твоя работа сильно отличалась от того, чтобы защищать город от тварей, но своим приёмам ты всё-таки как-то научилась, так что на части не развалишься…

Он говорил что-то ещё, но я больше ничего не слышала. Мне всё это надоело. Я больше не могу слышать то, как он постоянно меня унижает! Как Койот меня унижает! Как бывший раб меня унижает! Как бывшая собственность Скверны меня унижает! Это был предел! Он сам такой же кусок дерьма, как я, который меня унижает!

Я выронила ножницы, рванула к нему и со всей силы толкнула в грудь! Чейз пошатнулся, но не упал. Я ударила с новой силой, рыча, как дикая собака. От третьего удара он увернулся и применил ко мне захват, развернув к себе спиной, схватив мои руки одной рукой, и зажав шею другой. Сильно, но не причиняя особого вреда.

Попытка вывернуться потерпела фиаско. Что я такое по сравнению с Койотом? Пыль. Он развернул меня к себе лицом, сцепив руки в замок за спиной.

Я дышала ему в подбородок. Вдыхала его запах, наслаждалась им и в тоже время хотела разорвать этого человека на куски. Я хотела, чтобы он перестал меня унижать. Хотела рассказать, кому он обязан тем, что всё ещё дышит. Хотела рассказать, что моя татуировка вовсе не значит того, что все в Кресте обо мне думают. Но я не могла… Об этом моём секрете знает только Дакир, и больше никто знать не должен, особенно Чейз. Когда я собиралась его найти, я понятия не имела что с первых же минут он меня возненавидит. Я планировала ему всё рассказать, веруя в то, что он поймёт — это был мой способ выживания. Но это оказалось не так. Чейз оказался не таким, каким я его себе представляла. Этот Чейз живого места на мне не оставит, если узнает, что почти всё своё детство, я называла отцом человека, который превратил его жизнь в ад.

Его лицо было так близко, что я могла разглядеть рисунок на радужке его холодных глаз. Меня тянет к нему, и я всё меньше могу этому сопротивляться. И я всё больше начинаю его ненавидеть, что в конец заводит в тупик. Это качели, которые постоянно перевешивают из одной стороны в другую. И я точно знаю, если это всего лишь физическое притяжение, то с ним я справлюсь, но если это нечто большее… Стоп. Разве это может быть нечто большее? Он ведь придурок!

— Зачем ты спас меня в Де-мойне? — спросила я, бросив тщетные попытки освободиться.

— Что? — Шум волн. — Твари нападали на человека, человек убегал. Зачем по-твоему я спас тебя?

— Это Дакир тебе внушил? «Жизнь человека превыше всего, бла-бла-бла».

Холодный взгляд скользнул по моему лицу, изучающе, почти брезгливо. Ну да, я ведь шлюха. «Сколько вонючих ртов прикасалось к этим губам», — думает он.

— За что ты меня возненавидел? — жёстким, как наждачная бумага, голосом спросила я.

Чейз снова встретился с моими глазами.

— Из-за метки? — Я была на грани от приступа безумного смеха. — Из-за неё?!

— Почему тебя это волнует? — Он был потрясающе спокоен (безразличен), на лице стальная маска.

Почему? Я уже говорила, что меня всегда волновало, что думают обо мне другие. Это мой недостаток. По крайней мере, в Новом мире. Всё никак не могу от него избавиться.