Путь к цели - Константин Стригунов

"Кто же придумал весь этот изуверский план? - спрашивал себя Алексей. - Сначала охранникам приказали сдать оружие и направиться в изолятор, после чего их, ничего не подозревающих, просто умертвили! Черт возьми... ведь этим заговорщики устранили единственную силу, способную противостоять им. Умно. Чертовски умно"

И все-таки нужно было воочию убедиться, что среди мертвых не остался кто-либо живой, тем паче не всё на минус первом уровне можно было просмотреть отсюда. Однако более всего Алексея беспокоил вид охранников, словно они задохнулись. Это могло быть свидетельством использования какого-нибудь отравляющего газа, поэтому прежде, чем идти к ним, следовало найти защитный костюм. Такой Самонин видел в биохимической лаборатории на минус четвертом уровне, но перед тем как выйти из комнаты он заметил в углу двоих охранников с пулевыми ранениями головы, убитых, по всей видимости, еще в самом начале, чтобы они не смогли сообщить шефу Службы безопасности о готовящимся саботаже. Алексей отвернулся и вышел прочь.

На все про все у Самонина ушло не более четверти часа, когда он поднимался на самый верхний уровень в сером костюме "Л-1" РБХ-защиты. Единственное, чего найти не удалось, так это химический анализатор, но это не сильно беспокоило Алексея. Пришлось изрядно постараться, прежде чем в довольно громоздком костюме найти изолятор и заглянуть в него. Помещений, куда направляли сотрудников, совершивших какое-либо преступление или чье поведение признавалось опасным для окружающих (Самонин слышал о пагубном воздействии некоторых артефактов на человеческую психику), имелось несколько, для содержания десятка или около того заключенных в каждом. На электрозамки дверей подавались команды с пульта управления и контроля, но сейчас они были закрыты. Подойдя к одной из них, Алексей открыл глазок, чтобы воочию убедиться в том, что все мертвы. Зрелище пугало. Перекошенные лица солдат, навеки застывшие от понимания прихода неизбежной и жуткой смерти, смотрели в разные стороны. Кое-кто держал себя за горло, другие пали возле стен, а некоторые грудой лежали в углу. Чуть позже Самонин обнаружил причину этому. Наверху в стене имелась вентиляция и в отчаянии кто-то заметил ее, стараясь забраться ближе к ней в бесплодных усилиях найти там воздух. Вентиляция им не могла помочь, поскольку газ просто не успевал развеяться и постепенно, один за другим охранники погибали. На полу в руке солдата Алексей увидел черный предмет и только присмотревшись, он опознал в нем газовую гранату. Самонин медленно отпрянул и подошел к другим камерам, но в них как и в первой царил лишь мертвый покой. Выяснив, что в этом секторе никого из живых не осталось, связист направился к шлюзу, отделенному вместе с сектором для разведчиков от изолятора бронированной дверью с кодовым замком. К своему удивлению дверь оказалась открытой и Алексей беспрепятственно прошел через нее. В правой части имелся санитарный отсек представлявший помещение, разделенное между собой стеной, дабы изолировать обе части друг от друга и не допустить проникновение радиоактивных веществ внутрь в комплекса разведчиками, возвращавшихся из рейдов. Пройдя в часть, предназначенную для выхода, Самонин убедился в невозможности открыть изнутри гермодверь и подозрение о ее блокировки снаружи подтвердилось. Пнув в нее ногой, Алексей направился к центру планирования на противоположной стороне, но когда связист попал внутрь, то просто обомлел: на полу ровными штабелями были уложены трупы разведчиков с пулевыми ранениями. Стулья, раньше стоявшие в несколько рядов, были бесцеремонно сброшены в одну кучу возле стены, на которой висел огромный монитор. Здесь Алексей насчитал четырнадцать трупов, по форме относившихся к подразделению, возглавляемым полковником Серегиным. Всех до единого убили выстрелами из огнестрельного оружия, на что отчетливо указывали их раны. Теперь мысли еще больше запутались, чем прежде.

- Мертвые разведчики? - вслух произнес инженер, пораженный увиденным. - Но ведь именно они стреляли в остальной персонал... Значит, кто-то отказался и тогда несогласных решили убрать?

Ответа на свой вопрос Алексей не мог получить. Общее число убитых перевалило за пятьдесят человек и связист в депрессивном состоянии вышел из зала.

"Кто-то должен будет за это ответить"

Пройдя по кабинетам к жилому отделу, Самонин нашел еще одно тело - главного научного сотрудника Дмитрия Логинова, голова которого находилась под неестественным углом. Он не удивился тому, что кабинет, в котором он нашел начальника научно-исследовательского подразделения, принадлежал Серегину. Когда Алексей вышел оттуда, то знал, что в тех частях комплекса, куда у него имелся доступ и где имелись камеры наблюдения в живых больше не осталось ни единого человека. Теперь спешить стало некуда и связист направился к биологу Руденко. Хороших новостей для него у Самонина не было.

***

Серегин заблудился и теперь он это знал совершенно точно.

Странный Туман как бы облеплял, обволакивал все тело, будто живой. Третий час к ряду полковник блуждал в нем, избегая скрытых аномалий в этом белесом мире, таившем в себе невидимые угрозы. Чем глубже продвигался полковник во мгле, тем больше его одолевала тревога. Она порождала семена страха, граничившего с паникой, от которого не получалось ни скрыться, ни избавиться. Мертвая тишина и молчащий радиоэфир сопровождали Серегина на всем пути и, казалось, время здесь остановилось. Плохая видимость - десятка два шагов, не больше - не давала возможности видеть ориентиры, поэтому полковнику ничего не оставалось, кроме как делать отметины на деревьях, чтобы иметь возможность определить, идет ли он по кругу или нет. Удивительно, но Туман по неизвестной причине влиял и на компас, стрелка которого постоянно вращалась и дергалась. Единственное, что знал Серегин так это приблизительную область Зоны, где он сейчас находился, поскольку имел представление о скорости своей ходьбы.

"Но в каком направлении я иду? - все чаще задавался вопросом полковник. - А если я сбился и выберусь куда-нибудь в западные сектора?"

"Брось, черт бы тебя побрал, брось эти долбанные гадания! Чем больше ты думаешь об этом, тем сильнее ты предаешься панике и тем меньше у тебя шансов выжить"

Хотя основания для паники у любого, кто окажется в такой аномалии, имелись и весьма основательные. Электроника здесь работала через раз и полагаться на детектор становилось опасно, из-за чего полковник максимально осторожно выверял каждый шаг, примечая любые странности. Однажды, заметив легкое движение, он еле успел отскочить, ибо зашел в область действия некой турбуленции, где область Тумана стала закручиваться в нечто похожее на смерч. Лишь годами отработанная реакция и немалый опыт спасли его от погибели. Вихрь в считанные секунды усилился, затягивая в себя потоки мглы, но полковник резким броском отпрыгнул на безопасное расстояние. Сердце, казалось, выскочит из груди от столь неожиданной ловушки и военный по давней сталкерской привычке немедленно нашел для нее пустой слот в своей памяти, хотя намеревался больше никогда не соваться в Зону. Теперь он знает приметы ловушки.

Выругавшись про себя за свою неосторожность, Серегин двинулся дальше, отметив особую опасность аномалий в Тумане, которые, как он убедился, отличались куда большей скоростью срабатывания. Сейчас Серегин просто пытался идти по прямой, не сворачивая без особой на то необходимости, посчитав, что рано или поздно Туман должен был закончиться, а поскольку направление он все равно не мог определить, то постоянное движение по прямой оставалось единственной возможностью выбраться из него. Если не считать аномалий и живности, в своем положении Серегин видел, лишь одну причину для серьезного беспокойства. Все может оказаться куда печальней, если выяснится, что Туман это часть некой пространственной аномалии, выхода из которой не может быть в принципе. В подобном случае он может блуждать здесь до тех пор, пока у него не закончится запас воды или его не сожрут здешние хищники. Решив не зацикливаться на подобных мыслях, полковник продвигался все дальше, но с каждым пройденным метром, угнетающее чувство становилось все сильнее.

"Найти выход, найти выход, найти выход" - эта фраза укрепилась в сознании, стала неотъемлемой частью всего, о чем думал Серегин. В добавок ко всему, крайне низкая видимость развивала убийственное ощущение паранойи. Ему казалось, будто в любой момент из этой пелены выпрыгнет кошмарная тварь и разорвет на куски, а воображение, словно нащупало пространство для разгула и дорисовывало в голове жуткие образы. Мерзкие рожи скалились на него, приближались все ближе и он уже слышал их дыхание со злобным рычанием, издаваемым в предвкушении славного пира. Узкий обзор заставлял почти непрерывно поворачивать головой, чтобы видеть все, что могло быть сбоку и Серегину показалось, будто периферийным зрением он заметил некую тень. Взгляд в ее сторону - никого. В горле пересохло и, направив автомат туда, где, как ему казалось, пробегала тень, Серегин ожидал увидеть причину своих страхов, но неуловимое существо постоянно скрывалось в Тумане. В конце концов, полковник начал испытывать трудности с дыханием, от чего вынужденно совершал вдохи все чаще. Последнее приводило к ухудшению состояния и теперь иллюзия асфиксии достигла своего предела. Голова закружилась и Серегин спешно отсоединил свой шлем, хватая воздух ртом, подобно выброшенной на берег рыбе. Теперь он стоял на четвереньках, потихоньку приходя в себя. Взглянув на свои руки, полковник сжал их в кулаки и с силой ударил по земле.