Остров великанов - Арнольд Негго

На перекрестке задумчиво шагавший Уйбо услышал резкий автомобильный сигнал. Уйбо оглянулся. По дороге следом за ним с бешеной скоростью мчался «Оппель» доктора Руммо. Никак не предполагая, что сигналы могут относиться к нему, учитель свернул к школе. Однако два повторных предостерегающих сигнала остановили его.

«Что ему надо? — подумал Уйбо с удивлением. — Вообще, странный тип: все время куда-то ездит ни свет ни заря, всегда все знает и только притворяется простачком…»

Уйбо решил держать ухо востро.

Машина подъехала. Доктор открыл дверцу и, не выходя, как всегда, мило заулыбался.

— Здравствуйте, дорогой учитель! Слышал, слышал… Все это очень любопытно, весьма любопытно, знаете, — скороговоркой начал он, осматривая учителя беспечным взглядом. — Вас, если не ошибаюсь, наша уважаемая Ребане пригласила к себе? — спросил он.

Уйбо даже улыбнулся такой осведомленности доктора.

— Знаете, Уйбо, я потому и остановил вас, что хотел бы дать вам один маленький совет. Вот эту вещичку… да-да, эту самую, — доктор показал на завернутую в бумагу флягу, — я думаю, вам не стоило бы сразу показывать Ребане, это ни к чему. Вы убедитесь в этом сами…

Уйбо, никак не ожидавший подобного совета, был ошеломлен. О фляге, по его мнению, не знала ни одна живая душа. Филимову он тоже ее не показал. Откуда же мог знать о ней доктор?

— Кажется, кроме вас, никто больше не знает о фляге? — как бы прочитав мысли учителя, сказал доктор. — Тем лучше. А это, учтите, весьма любопытное обстоятельство…

— Простите, доктор, откуда же вам известно о ней?

— О, — скромно улыбнулся Руммо, — есть вещи, которыми мне волей-неволей приходится интересоваться. Кстати, сегодня вечером после разговора с Ребане непременно зайдите ко мне в гости… Я сообщу вам кое-что любопытное. Я живу теперь на хуторе Каарли… Только уж, пожалуйста, без стеснений. Итак, в пять вечера буду ждать, — твердо сказал доктор тоном, очень похожим на приказание.

Машина, выпустив легкое облачко дыма, мягко укатила.

Озадаченный Уйбо направился к школе.

Ребане ждала его в гостиной.

Приняв строгий вид, она встретила учителя у двух кресел, где полчаса назад беседовала с доктором Руммо.

— Я жду вас, Уйбо. Здравствуйте! Извините, что пришлось так рано побеспокоить. Садитесь. — Не подавая руки, она указала ему на кресло. — Прежде всего расскажите, что произошло.

— Вы имеете в виду пожар? — спокойно спросил Уйбо, усаживаясь на стул.

— Да, только не называйте это так громко. Насколько мне известно, ничего страшного не произошло.

— Вы правы, дом стоит на месте, — вежливо согласился Уйбо, страшен сам факт.

— Да, да, страшен именно сам факт, — медленно, с ударением на каждом слове произнесла Ребане. — Как ни печально, но нам, видимо, вновь придется возвратиться к прежней теме наших разногласий. Надеюсь, после всего случившегося вы не будете больше отрицать, что заблуждались относительно Ильмара Таммеорга. Уверяю вас, дорогой товарищ Уйбо, ничего подобного не случилось бы, если б с самого начала вы прислушались к моим советам и верили, что я желаю только добра, искренне стараюсь помочь вам в работе. Наконец, просто хочу, чтобы мы стали друзьями. А посему забудем обо всех недоразумениях, которые иногда возникали между нами, и оставим этот разговор. В деле с поджогом, — устало добавила она, — я разберусь сама, можете не сомневаться в этом. — Ребане устремила взгляд на сверток в руках учителя: — Вы, кажется, захватили с собой флягу Таммеорга? Отлично! Дайте-ка ее сюда.

Она поднялась и, точно боясь, что учитель не отдаст, сама потянулась за флягой.

Уйбо понял теперь, почему доктор Руммо советовал не спешить говорить о фляге. Ребане, сама того не подозревая, выдала себя: о фляге она могла услышать только из уст Ури.

— Простите, — с холодной вежливостью проговорил Уйбо, — но я все-таки не совсем понимаю, какое отношение имеет Таммеорг к пожару?

Ребане побледнела. Метнув на говорившего испытующий взгляд, она не сразу нашлась, что ответить. Поняв, что совершила промах и отступать поздно, она удивленно воскликнула:

— Как! Вы и теперь будете защищать этого хулигана? Ну, это уж слишком; товарищ Уйбо! Сегодня я делаю последнюю попытку установить между нами нормальные добропорядочные отношения. Учтите это, пожалуйста. Ах, Уйбо, Уйбо… Ну как после того, что произошло, вы еще можете сомневаться во враждебном к вам отношении со стороны Таммеорга?

— Во враждебном — не сомневаюсь, но только не со стороны Таммеорга, — спокойно заметил учитель. — Не так давно мальчик наконец узнал, кто настоящий убийца его отца… Что же касается пожара, то Ильмар даже не подозревает о нем. Поджег не он!

— Понимаю, — растерянно забегав глазами, выдавила из себя Ребане, — вы намекаете на лесных бандитов. Господи, неужели это правда? Ну, тогда надо немедленно сообщить пограничникам…

Уйбо встал. Всем своим видом он говорил о непреклонной воле уверенного в своей правоте человека.

— Вы ошибаетесь, — бросил он ей в упор, — поджог совершил ваш сын Ури!..

Оставив Ребане в полуобморочном состоянии, Уйбо вышел из гостиной.

Глава 30. Расплата

В это же утро в квартиру Ребане стучался воинственно настроенный гость.

Ему долго не открывали. Наконец щелкнула задвижка. Показалось опечаленное лицо Линды.

— Ури дома? — стараясь казаться спокойным, спросил Ильмар.

Линда не успела ответить. За ее спиной раздался испуганный крик:

— Не открывай, дура!

Мелькнула нечесаная голова Ури с вытаращенными глазами. Дверь с шумом захлопнулась. Ильмар обиделся.

— Открой, а то хуже будет! — Он с яростью забарабанил в дверь кулаками, но, услышав из передней сердитый голос Альберта Ребане, благоразумно удалился.

Внизу, в вестибюле, он столкнулся с Арно Пыдером. Арно, в рукавичках, в валенках, весь пышущий морозом, объяснил ему, что каникулы уже кончаются и поэтому он пришел в школу узнать расписание уроков.

Арно принадлежал к числу тех учеников, которые всю четверть занимаются неважно, а в каникулы, когда все отдыхают, у них вдруг просыпается совесть и они даже готовы сесть за уроки. Впрочем, совесть их мучит недолго, и к началу занятий от благородного порыва ничего не остается.

Арно сообщил Ильмару неприятную новость. Путевку в Артек у Эллы отняли и отдали Ури, а Элла от такого горя заболела и сейчас лежит в постели.

— Ты правду говоришь, Арно? — поразился Ильмар.

— Правду! Чтоб у меня борода отвалилась, если вру! Ну и что, если мать — директор, значит, можешь в Артек ехать? Это несправедливо! — горячился Арно.

По лестнице, не заметив разговаривающих ребят, пронеслась взволнованная Ребане.

Ильмар со злостью посмотрел ей вслед:

— Ну ладно, Арно. Иди узнавай расписание, а мне тут с одним человеком поговорить надо. Я все равно доберусь до него… — Оставив Арно в недоумении, Ильмар снова помчался на второй этаж.

Ури не разобрал последних слов учителя, но в замочную скважину ему хорошо было видно, что матери после этих слов сделалось плохо. Он уже хотел было броситься к ней, как вдруг увидел, что в гостиную въехал на своем кресле дядя Альберт. Лицо его было страшным. Ури еще никогда не видел его в таком состоянии.

— Все пропало! — хрипя и задыхаясь, закаркал он. — Где этот маленький негодяй? Я задушу его своими руками! Бог мой! Бог мой! Он погубил меня…

Ури сидел за дверью ни жив ни мертв.

— Опомнитесь, господин Ребане, — услышал Ури брезгливый голос матери — Он знал, что мать так называла дядю в минуты крайней ярости. — Ульриха оставь! Во всем виноват ты один! Я даже была уверена, насмешливо продолжала Ребане, — что мальчик выполнял твою очередную «инструкцию».

— О-о! Ты с ума сошла! — взбеленился Альберт. — Я давно запретил этому щенку совать свой мокрый нос в мои дела. Он должен был оставить Уйбо в покое… бандит!.. Бог мой… Наш мальчик стал бандитом! Могла ли ты думать, Кярт?

— Об этом нужно спросить тебя, — едко бросила ему Ребане. — Вместо того чтобы заниматься серьезным делом, ты играл с детьми в бирюльки и доигрался…

— Бирюльки? — возмутился смертельно обиженный Альберт. — Я выполнял свой долг — долг гражданина и патриота родины. Судьба молодого поколения — это судьба Эстонии! Мы не можем допускать, чтобы нашу молодежь воспитывали предатели… Да, мы проиграли эту войну! Но перед нами — святая задача сохранить и донести наше культурное достояние, наши традиции и заветы до тех дней, когда наступят лучшие времена…

— Перестань болтать! — оборвала Ребане. — Ты не на сцене. Подумай лучше, как сохранить свою шкуру… Сейчас придет мельник Саар. Поговори с ним как мужчина с мужчиной, заплати ему и заставь дело с поджогом замять. А я тем временем займусь Филимовым. Письмо я уже приготовила. Нельзя терять ни минуты, Альберт!