Суворовец. Том 1 - Анна Наумова

***

Кутузовский проспект, дом 26. "Дом генсеков". "Дом Брежнева".

Так его называли в народе. Дом, который у всех на слуху. Там и "взяли" авторитета по кличке "Фигурист" — "у Брежнева" то бишь.

В памяти снова всплыли слова довольного майора Дорохина, который ввалился к нам в отдел аккурат после длинного и тягомотного совещания, устроенного руководством:

— По прописке его взяли! Этот "Фигурист" лет десять, почитай, дома по прописке не объявлялся. А сейчас туда наведаться решил. Думал, домашний адрес и не догадаются проверить! Его ж там тыщу лет не было! Поэтому и схоронился там. А вот хрен! Взяли и проверили!

А ларчик-то просто открывался! Ответ на поверхности лежал!

"Кутузовский, 26... Кутузовский, 26" — лихорадочно повторял я снова и снова. Будто боялся, что внезапная догадка, озарившая меня, куда-то исчезнет.

Спасибо колоритному дедуле и его храпу! Без него бы я, как пить дать, не вспомнил! Навел ненароком на верную догадку! Пусть храпит себе на здоровье!

Я тоже подорвался с места и успел выскочить на перрон, едва не наступив впопыхах на ногу бабуле с вязанием.

Я теперь точно знал, куда мне идти! Чуйка, которая у меня выработалась за долгие годы службы в органах, явно подсказывала: найдешь, Андрюх, искомое. Полдела, считай, сделано! А там и за второй половиной дело не станет!

Сейчас "Фигурист" точно живет по прописке — в доме на Кутузовском! Он пока — никакой не авторитет. А самый обычный пионер. Ходит себе в школку, дерется на переменках, получает замечания в дневник от учителей и потом людей — от родителей. И на коньках катается.

А в одной квартире с ним, ясен пень, живет и та, которая мне так нужна!

У дома на Кутузовском я оказался в мгновение ока. Долетел на метро, кажись, даже быстрее, чем на ковре-самолете. И заступил на вахту. Бродил туда-сюда, пока не стемнело. Туда-сюда все время зыркал: не появится ли где на горизонте милое личико с выбивающимися из-под беретика локонами?

Я хотел было вначале подождать Настю у подъезда. Мало ли, к подружке в гости выйдет. Или в продовольственный с авоськой — за булкой хлеба и молоком в пакетах-пирамидках...

Но, видимо, в семье Корольковых сегодня пополнение продовольственных запасов не планировалось. Да и поход в гости — тоже. А подъездов в этой огромной домине — штук пятнадцать, не меньше. А то и больше. У какого ждать?

В конце концов я замерз, как цуцик, и оголодал здорово. В животе заурчало. Пора б что-нибудь закинуть в топку! Картошечки жареной, да с лучком, да с укропом! Ну или макарон по-флотски! А то, кроме завтрака да пирожков с ливером, которые я наспех перехватил у полной тетки-продавщицы, торгующей у метро, в моем суворовском желудке не было.

Но я, как стойкий оловянный солдатик, не покидал свою вахту у "дома генсека". Даже когда исходил улицу вдоль и поперек, перестал чувствовать пальцы на руках и ногах, и на меня уже начали искоса поглядывать обитатели дома. Я был уверен, что сегодня я обязательно увижу Настю.

Когда до конца увала оставался всего час, я мало-помалу занервничал. Пора бы уже шевелить батонами!

Вдали показалась какая-то фигура.

Я зажмурился.

Пусть повезет!

— Андрей! — раздался вдруг мелодичный голосок. — А я думаю, ты это или не ты...

Будто рассыпались тысячи мелких хрусталиков.

Я обернулся. И сразу будто потеплело. Даже пальцы мои, которые уже почти превратились в ледышки, мигом отогрелись.

Ну вот! Не зря почти все себе отморозил! Было ради чего!

— Я! — радостно выдохнул я. — Привет!

— Привет! — удивленно сказала Настя, подходя ко мне. — А ты... а ты чего здесь?

В руках у нее я заметил спортивную сумку.

— Да так... начал я...

А потом решил не мямлить и не изворачиваться. И сказал, как есть:

— Я к тебе пришел. Увидеть очень хотел. Ты же в прошлый раз так быстро исчезла...

— Ко мне? — заулыбалась красавица. — Ничего себе! А адрес мой как нашел? Откуда знаешь, что я тут живу?

— Секрет фирмы! — нашелся я. — Я же в Суворовском учусь!

Настя нахмурилась. Переложила сумку из одной руки в другую, поправила рукой в пушистой варежке волосы под тем самым беретиком, в котором я впервые увидел ее на катке, и недоверчиво спросила меня:

— Вас там в Суворовском и разведке учат?

— Конечно! — с готовностью подтвердил я. — А как же! И разведке, и тактике, и маскировке... И дальнему, и ближнему бою...

Девушка засмеялась.

А я мельком глянул на часы на руке и понял, что пора завязывать с рассказами про дальний и ближний бой. А то, как пить дать, пролечу за опоздание со следующим увалом, как фанера над Парижем. Набрался смелости и спросил:

— А можно твой телефон узнать? А то я ведь так в прошлый раз тебя мороженым и не угостил! А у меня увольнение скоро заканчивается. Бежать надо! Давай тогда в следующий раз?

Девчонка взмахнула полуметровыми ресницами, глянула на меня и задумалась. Ох какой вечностью показались мне эти секунды! А потом сказала:

— Ладно, записывай...

Ура!

— Не взял блокнот! — развел я руками. — Но ты так диктуй! Я запомню!

Настя продиктовала мне заветные семь цифр, которые сразу же намертво врезались мне в память. И записывать нигде не надо было! Я бы и так их ни за что не забыл!

А потом спросила, снимая варежку и подавая на прощание маленькую теплую руку:

— Тогда... до следующего "увала" или как там у вас говорят?

— До следующего! — с готовностью отозвался я. Потом так нежно и ласково, как только мог, пожал крохотные женские пальчики и со скоростью чемпиона мира по бегу припустил к метро "Кутузовская".

В училище я влетел за десять минут до окончания увала. И вовремя! На КПП сегодня дежурил мой давний знакомый — второкурсник Тополь. Опоздай я хоть на секунду — залета не миновать. Этот точно по дружбе "без пяти минут" в увольнительной не поставит.

Залезая в койку, я заметил, что Миха Першин, лежа на спине на своей кровати и глядя в потолок, довольно и мечтательно улыбается. Видать, удачно прошла свиданка у парня с той самой Верой!

И я, уютно устроившись на своей подушке, в тот вечер не мог думать ни о ком, кроме своей новой знакомой.

***

Несмотря на все мои