Детский сад для чайлдфри (СИ) - Цветкова Алёна

— Хорошо, — кивнула я в ответ, и меня снова повело. Головокружение никуда не пропало. Оно по-прежнему оставалось со мной…

— У вас кружится голова? — нахмурился полицейский, — давно?

— Как пришла в себя, — ответила я, — никак не проходит.

— Хм, — мужчина почесал заросший белесой щетиной подбородок, — теперь все понятно. Мы то голову сломали, как вам удалось выжить. А тут вон оно что…

Я ничего не поняла, но предпочла промолчать. Хотя слова про выжить мне совершенно не понравились.

— Сейчас я позову инквизитора, — мужчина поднялся. Я испуганно вытаращилась на него. Вот еще инквизиторов мне не хватало! Откуда они, вообще, взялись? Полицейский успокаивающе дотронулся до моей руки. — Не переживайте Он всего лишь снимет последствия применения магии. К вам у нас нет никаких претензий. Мы понимаем, что вы всего лишь защищались.

Я кивнула, стараясь не показывать, что меня прямо сейчас затошнило от страха. А вдруг этот самый инквизитор догадается, что я вовсе не фиалка-Феклалия, и, вообще, появилась в этом теле в результате ритуала черной магии?! Что тогда ждет меня? Сожжение? Или испытание водой, как в моем мире? Камень на шею и в реку. Выплыла — ведьма. Утонула — нет…

Медленно выдохнула, успокаивая расшалившиеся нервы. Даже если и так, я уже ничего не смогу сделать. Убежать мне не под силу. И я все равно умру через… завтра… черт возьми, уже завтра сороковой день!

Я закрыла глаза… как не хочется умирать. И даже не ради себя и своей жизни. Мне не хочется причинять боль детям, которых успела полюбить все душой. И которые, как оказалось, смогли полюбить всей душой меня.

Инквизитор вошел в кабинет неслышно. Я мельком отметила, что он ничего так… Симпатичный. И молодой. Ему лет двадцать пять, не больше. Но он не по возрасту серьезен и хмур. Мужчина склонился надо мной и пристально вгляделся в мое лицо.

Я вздрогнула, открыла глаза и с ужасом уставилась на инквизитора. Как я могла его увидеть, если все это время мои глаза были закрыты?!

Глава 26

Вопреки моим опасениям, ни жечь, ни топить меня не стали. Инквизитор поводил надо мной руками, как будто бы сгребая что-то, плавающее вокруг, «сложил» пойманное в желтый, кожаный мешок, испещренный странными письменами. Больше всего это было похоже на сеанс какого-нибудь экстрасенса-шарлатана.

— Кроме головокружения и слабости больше ничего не беспокоило? — бесцветным голосом спросил мужчина, затягивая шнуровку на странном мешке.

Я, конечно же, не стала лезть поперед батьки в пекло и говорить, что видела сквозь веки и отрицательно помотала головой. А в остальном мне и правда стало лучше. Голова перестала кружиться от каждого движения, тошнота пропала и слабость стала проходить.

— Полежите еще немного, не вставайте сразу, — кивнул инквизитор, — дождитесь, когда головокружение пройдет окончательно.

— Хорошо, — доброжелательно улыбнулась я ему. Холодное равнодушие немного пугало, и я постаралась разбить лед в его глазах. — Спасибо.

Вывести инквизитора на эмоции не получилось. Он коротко кивнул и стремительно вышел из кабинета, захватив с собой мешок раздутый так, как будто бы там на самом деле что-то было. Неужели на меня на самом деле мое поганое самочувствие было от «налипшей» черной магии? По крайней мере я теперь чувствовала в себе силы, чтобы встать, осторожно уложив спящих детей на диван, и пойти вслед за пожилым полицейским, который смотрел на работу инквизитора, стоя у дверей.

Мы вышли в темный, сырой коридорчик. Точно такой же обшарпанный и грязный, как кабинет. Это было то же самое полицейское управление, в которое я уже наведывалась несколько раз. Только сейчас я находилась с другой стороны решетчатой двери.

— Скажите, гелл, — обратилась я к сопровождающему меня полицейскому, — что с доктором Джемсоном. Дети сказали, его увезли в лечебницу?

— Верно, — кивнул мужчина, — но не переживайте, с ним все в порядке. Вся мощь черной магии Филина обрушилась на вас, и ему досталось совсем немного. Он скоро придет в себя.

— На меня? — удивилась я. — Но почему тогда я здесь, а доктор Джемсон в лечебнице?

— Потому, что вы смогли защититься, — вздохнул полицейский и распахнул предо мной двери другого кабинета, — проходите. Здесь нам никто не помешает. Вы должны рассказать мне все, что знаете про Филина и что помните про вчерашний вечер.

— Да, почти ничего, — я пожала плечами и вошла в крошечную комнату, в которой помимо стола, пары стульев и узкого шкафа не помещалось ничего. Зато ремонт здесь был посвежее, и даже можно было определить, что обои светло-голубого цвета. — Гелл Борк иногда приходил ко мне в поместье… ну, — я замялась, не зная, как сказать, что этот мерзкий тип был братом любовника моего мужа, — вы знаете…

— Да, — кивнул полицейский, — я в курсе родственных и иных связей вашего мужа и гелла Борка. Как вы догадались, что Филин и есть гелл Борк? Я вам этого не говорил.

— Э-э-э, — протянула я лихорадочно соображая, что ответить на этот вопрос. И честно призналась, — не знаю. Мне казалось это очевидным. К чему такой вопрос? Любой, кто видел Филина, мог бы догадаться…

— Хм, — полицейский постучал пальцем по столу, — в том-то и дело, что не мог. Никто и никогда не видел лица Филина. Он прятал его под маской…

Я была удивлена. Мысленно вернулась в тот самый момент, когда столкнулась с Филином на пустыре. Никакой маски на нем не было. Просто дурацкий плащ, глубокий капюшон и противное лицо мерзкого гелла Борка.

— Не было на нем никакой маски… Может как раз вчера он про нее забыл?

— Вряд ли, — рассмеялся полицейский, эта маска не простая, в магическая. Скажите, лесса Феклалия, — кардинально сменил он тему, — когда вы в последний раз были у инквизиторов?

— Э-э-э, — снова протянула я, — он только что был здесь.

— Нет, — мотнул головой полицейский, — я про другое. Давно ли вы посещали их контору?

— А я должна была посещать их? — удивилась я. Впервые об этом слышу, подумала, но вслух говорить не стала.

— Если судить по уровню ваших способностей, вы должны стоять у них на учете…

— Какой-таких способностей? — Я занервничала. Сейчас как повесят на меня всех собак, я потом в жизни не отмоюсь. И неважно, что жизни этой осталось всего ничего. У меня же теперь есть дочь — Солька. И мне совершенно не хочется, чтобы на нее упала тень. У нее ведь еще все впереди.

— Если бы не было, вы бы, во-первых, не увидели бы настоящее лицо Филина, а во-вторых, умерли после того, как он ударил вас своей магией. А вы прекрасно себя чувствуете. Хотя доктор Джемосн, которого черная магия задела всего лишь краем, в лечебнице, — фыркнул мой собеседник. И с доброжелательной улыбкой добавил, — помните, у нас к вам нет никаких претензий. Никто не собирается вас наказывать за незаконное применение магии. Ну, максимум уплатите небольшой штраф за то, что вы не сообщили о своих способностях.

— Но у меня нет никаких способностей! — забеспокоилась я, вспомнив, как увидела инквизитора сквозь закрытые веки, — Я, вообще, никогда ничем таким не интересовалась. Магия-шмагия ваша… это, вообще, мне совершенно не нужно. У меня дети… приют… С чего вы взяли, что у меня есть какие-то способности? Я совершенно обычный человек, как все…

— Хорошо-хорошо, не нужно нервничать, — согласился полицейский, — давайте пока опустим этот вопрос. Расскажите мне лучше о том, что произошло вчера.

Мой рассказ был короток. Проснулась посреди ночи, встретила доктора Джемсона, мы поехали в трущобы, нашли мальчишку. Я хотела его забрать у гелла Борка, потому что увидела, что он готовится сделать что-то нехорошее. Он попытался меня остановить, я ударила его и от страха, что он помер, потеряла сознание. И больше ничего не помню.

— Хм, — полицейский снова постучал пальцами по столу, — вы уверены, что Филин упал?

— Уверена, — кивнула я.

— Хм… и вы не видели, как доктор Джемсон вернулся на пустырь? И что было потом?