Ведьма под прикрытием - Анна Рейнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К слову, документы оказались настоящими. Женщина действительно купила наш с Шерманом дом и уже успела заселиться. А когда я спросила, могу ли я хотя бы забрать свои вещи, то оказалось, что забирать-то и нечего. Мужчина, который продал дом, всё вывез в первый же день.
Радовало только одно: я таки раздобыла порошок из корня светолистника и высушенный стебель ириндиса. Как только я отменю проклятую печать, Рэджину уже никто не позавидует. Я ему устрою такое, что в страшном сне не приснится!
Лой долгое время молчал и, если честно, я радовалась этой тишине. Не хотелось что-то ему объяснять, не хотелось вообще обсуждать эту тему. Хотелось только одного: выцарапать инквизитору глаза с особой жестокостью! Нет, конечно, до такого-то не дойдет, но вот лишить его особняка — дело благое. И я уже знала, как это сделать. Терпеть осталось недолго…
— Все это, конечно, печально, — Лой всё-таки устал молчать. Он вытянулся в полный рост и теперь шагал рядом со мной, пугая редких прохожих. — Но поверь, хозяин никогда тебя не выгонит. У тебя всегда будет крыша над головой…
— Да как ты не понимаешь! — Тень пытался меня утешить, но сейчас я была на таком взводе, что не чувствовала к нему благодарности. — Дело не в том, что мне теперь негде жить, а в том что… — и осеклась — не говорить же ему всю правду о том, что буквально чувствую на собственной шее удавку Рэджина, которая неумолимо сжимается. Да и при всём желании я не смогу все рассказать из-за инквизиторской печати. — Ладно — я, а где будет жить Шери, когда вернется?..
Ведь он обязательно вернется!
Но уверенность в этом постепенно убывала. А вдруг Рэджину придёт в голову, что Шерман ему в чём-то мешает? Тогда он не остановится даже перед убийством ни в чём неповинного человека. Но тут же я себя успокаивала тем, что инквизитор не полный кретин и должен понимать, что я не отдам ему часы, пока точно не буду уверена, что мой брат на свободе, живой и здоровый.
— Послушай, а почему бы тебе не рассказать хозяину о своих проблемах? — невозмутимости тени можно было только позавидовать. — Он способен решить абсолютно всё.
— Непреодолимые обстоятельства, — буркнула я.
Мы как раз подошли к дому советника, и мой взгляд зацепил чужой экипаж. Не думала, что Сиери из тех, кто с радостью принимает гостей. Может, что-то случилось?
— Лой, а ты не знаешь, кому принадлежит этот экипаж?
— Аларе Вендер, — нехотя ответил тень. — Таких стерв еще поискать…
Алара Вернер…
Имя показалось мне знакомым. Да! Точно! Это же та самая графиня, которая совсем недавно овдовела. Детей у нее вроде как не было, потому все состояние покойного мужа перешло непосредственно в её руки. Интересно, и что ей понадобилось от королевского советника? Не любовники они часом?
От этой мысли стало неприятно, и я решительно направилась к дому. Но стоило мне открыть дверь, как из столовой послышался тихий плач.
Оказалось, рыдала та самая служанка, которая сегодня заходила в мою комнату. Она сидела на полу, уронив руки, и всхлипывала, а рядом лежал перевернутый поднос и разбитые чашки. Каюсь. За то время, что я провела в доме Сиери, я так и не удосужилась узнать её имя.
— Что случилось? — присаживаясь рядом и аккуратно собирая осколки, спросила я. Мне было жаль девушку, и я вот правда не понимала, из-за чего все эти слёзы. Вроде, ничего страшного не случилось. Сиери не обеднеет от разбитых чашек, а чай можно заварить новый. — Рассказывай…
— Госпожа попросила, чтобы я принесла чай для Его Светлости, — запинаясь и глотая слёзы, ответила девушка. — А я… я всё уронила… случайно…
И что? Не верилось мне, что госпожа "просто попросила". Знаю я таких дамочек, которые с лёгкостью сровняют человека с грязью одним только словом…
— Триса! Всё, заканчивай со слезами! — из кухни вышла дородная женщина в кипенно-белом переднике и с новым подносом в руках. — Да заварила я уже новый чай! Отнеси, а я пока приберусь здесь…
— Боюсь, в таком состоянии она его снова уронит, — сказала я, покачав головой. — Разве вы не видите, у девушки сильный стресс. Ей бы сейчас чего-нибудь успокаивающего, да полежать немного…
— Полежать? — глаза кухарки стали напоминать два блюдца. — А кто тогда работать будет? У меня пирог может в любой момент подгореть. Не могу я сейчас отлучиться.
Я снова взглянула на зарёванную девушку и решила, что сама отнесу чай советнику и его гостье. Ничего. Не рассыплюсь, а девушку всё-таки жаль. Видимо, не привыкла она к высокомерию господ. Таггар Сиери ведь не такой, и вряд ли когда-нибудь обижал прислугу.
— Давайте поднос, — вздохнула я, — сам отнесу.
Кухарка как-то странно на меня посмотрела. Но всё же вручила поднос и заговорщически подмигнула:
— Вот спасибо. А я рада, что госпожа приехала. Его Светлость последнее время не в настроении, а после её визита, глядишь — всё наладится. Женского тепла ему не хватает, — напоследок посетовала она и направилась в кухню.
А я после её слов сама чуть поднос не уронила. Так значит, они действительно любовники! Знала бы, не предлагала свою помощь. А что делать теперь? Не брать же свои слова обратно…
***
Я поднималась по ступеням, будто на эшафот. Не передать словами, какие во мне бушевали чувства. Не надо было к нему привязываться, и проблем бы не было. А теперь…
Теперь паршиво от того, что приходится прислуживать любовнице Таггара Сиери и делать вид, что их отношения меня нисколько не заботят.
Подойдя к спальне советника, я на мгновение остановилась возле двери и попыталась хоть немного расслабиться. В конце-то концов, от меня требуется немногое — оставить поднос на столике и тихо ретироваться. Разве я не справлюсь с такой мелочью? А смотреть в их сторону совсем не обязательно…
Поскольку руки были заняты, то постучать я не могла. Пришлось толкнуть ногой чуть приоткрытую дверь и войти в комнату. Внимание сразу привлёк погром почти такой же, как я обнаружила и в своей лавке. На полу валялись осколки и щепки, искорёженное кресло лежало чуть поодаль, пол и стены забрызганы вином. Зато стеклянный столик всё еще стоял на прежнем месте. Вот к нему-то я и направилась, собираясь оставить поднос и покинуть комнату.
Ну не тут-то было…
Я все-таки не удержалась и взглянула в сторону постели, которая, к слову,
