Тайная война в космосе. Секретные технологии аномальных явлений - Олег Фейгин

С глубокой древности человек считал себя центром Мироздания, вокруг которого вращается Вселенная. Были, конечно, и противоположные мнения, но их поглотили волны Леты. Лишь в 1543 году вышел великий труд Николая Коперника «О вращениях небесных сфер», поставивший Землю на свое место относительно Солнца. Прошло еще полвека и пылкий пропагандист «коперниканской ереси» стойкий еретик Джордано Бруно стал доказывать, что и сама Солнечная система – лишь ничтожная пылинка среди множества обитаемых миров. Так возник принцип Коперника – Бруно, отводящий нам самое обычное место во Вселенной на третьей планете у рядового светила на окраине Галактики. Наш Млечный Путь включает около 400 миллиардов звезд, а общее количество подобных галактик превышает сто миллиардов. Но и это только крошечная часть Мироздания. Вполне возможно, что наша Вселенная входит в Мультиверс – необозримое множество иных миров.

Если вдуматься, то в каждом из нас живет мысль о собственной исключительности, поэтому неудивительно, что принцип Коперника – Бруно периодически подвергался критическому переосмыслению. Так, в 1973 году на ассамблее Международного астрономического союза, посвященной 500-летнему юбилею Коперника, была предпринята попытка противопоставить принципу Коперника – Бруно новую масштабную идею. Возмутителем спокойствия выступил молодой астрофизик Брандон Картер, попытавшийся сформулировать то, что впоследствии назвали «слабым антропным принципом». Суть его была проста: не стоит увлекаться принципом Коперника – Бруно, а лучше учитывать особенности нашего галактического окружения. В том же докладе Картер сделал попытку расширить слабый принцип до сильного. Это можно было бы сформулировать так: внутри каждой реальной вселенной должен находиться разумный наблюдатель.

Принцип заурядности

Вокруг антропного принципа уже сорок лет продолжается бурная полемика. Прежде всего это связано с его философским смыслом, прекрасно подходящим к библейским сказаниям. Проще говоря, религиозные мракобесы (кстати, без всякого основания) считают, что в антропном принципе говорится о том, что Вселенная создана для человека.

В дебатах попутно выяснился и приоритет данного умозаключения. Оказалось, что первым сформулировал исходные идеи советский астроном Григорий Моисеевич Идлис (1928–2010). В своих публикациях 1957–1958 годов он рассматривал Метагалактику как «типичную обитаемую космическую систему». При этом он отмечал, что наше галактическое окружение выделяет из всех возможных уголков Вселенной наличие необходимых и достаточных условий для существования белково-углеродной жизни. Советский космолог Абрам Леонидович Зельманов (1913–1987) сформулировал подобные идеи еще раньше, в 1955 году, назвав их «антропогенным фактором». После работ Идлиса он обобщил в 1970 году свой антропоцентристский принцип, введя понятие «разумный наблюдатель». Таким образом, в советской астрономической науке задолго до доклада Картера сформировалась идея о том, что наблюдаемый нами мир выделяется из иных миров в структурно неисчерпаемом Мироздании, поскольку его условия необходимы и достаточны для естественного возникновения разумной жизни.

Критика антропного принципа также связана с именами отечественных ученых, среди которых выделяются Андрей Линде и Александр Виленкин. Оба они эмигрировали в США и там внесли существенный вклад в современную космологию.

Профессор Виленкин даже сформулировал некий «принцип заурядности», согласно которому все космические параметры усредняются для любой точки пространства-времени. Усредненные характеристики не выделяют ни одного места во Вселенной. В этом смысле все они, включая нашу Землю, полностью заурядны.

Сам профессор Виленкин считает, что выдвинутый им принцип заурядности обобщает принцип Коперника – Бруно. Он утверждает, что человечество входит в бесконечную череду цивилизаций, разбросанных по множеству миров бесконечной Мультивселенной – Мультиверса. При этом далеко не везде сочетания фундаментальных постоянных допускают появление наблюдателей. Где-то вероятность рождения разума велика, а где-то – мала. Свое мнение он обосновывает так:

«Для данного подхода ключевую роль играет предположение о нашей неисключительности; я называю его «принципом заурядности».

Некоторые мои коллеги возражают против такого наименования. Вместо этого они предлагают говорить о «принципе демократии». Конечно, никто не хочет быть заурядным, но зато это слово выражает ностальгию по тем временам, когда люди находились в центре мира. Так заманчиво думать, что мы особенные, но в космологии предположение о нашей заурядности вновь и вновь оказывается очень плодотворной гипотезой.

Если мы случайно вбросим наблюдателя во Вселенную, обнаруженное им значение X будет находиться в предсказанном интервале в 95 % случаев. К сожалению, мы не можем проверить такого рода предсказание, поскольку все области с различными значениями X находятся далеко за горизонтом. Мы можем измерить X только в нашей местной области. Но что мы все-таки можем, так это считать свое положение случайным. Мы – лишь одна из множества цивилизаций, разбросанных по Вселенной. Априори у нас нет оснований считать, что значение X в нашей области очень редкое, иными словами, особое по сравнению с величинами, измеренными другими наблюдателями» («Мир многих миров»).

Получается, что измерить фундаментальные постоянные мы можем только в нашем мире, но если Мультиверс существует, то полученные значения, согласно принципу заурядности, вероятнее всего будут благоприятны для разумной жизни.

Космический конструктор

Если у нас есть статистическое распределение для фундаментальных постоянных, измеренных другими наблюдателями, мы можем, опираясь на принцип заурядности, сделать предсказание с заданным уровнем надежности. Но откуда мы получим это распределение? Вместо данных Статистического бюро Вселенной мы можем использовать результаты теоретических расчетов. Статистическое распределение нельзя узнать без теории, описывающей мультиверс с переменными константами.

Мы существуем здесь, на Земле. Следовательно, Земля – это способная нас породить и поддерживать наше существование планета, какими бы необычными или даже уникальными свойствами она ни должна для этого обладать. Наш тип жизни, например, не может существовать без воды в жидком состоянии. В поисках доказательств существования внеземной жизни экзобиологи сканируют космос, пытаясь отыскать воду. Вокруг типичной, похожей на наше Солнце звезды имеется так называемая зона Златовласки: не слишком горячо и не слишком холодно – а в самый раз – для существования планеты с водой в жидком состоянии. Эта орбитальная зона находится в узком промежутке между слишком далеко удаленными от звезды планетами, где вода замерзает, и слишком близкими, где она кипит.

Скрытый смысл антропного принципа его сторонники видят в том, что для возникновения углеродной жизни нужна вполне определенная эволюция звезд. В частности, светила должны выработать достаточное количество тяжелых элементов и особенно углерода. Ну а если бы закон мирового тяготения имел иной вид или скорость света была намного меньше, то наше возникновение оказалось бы под большим вопросом…

Оказалось, что космический конструктор требует строгого соблюдения законов физики. Стоит неосторожно прикоснуться к какому-нибудь закону Мироздания, и тут же наш Мир навсегда лишится разумных наблюдателей. Этот странный факт космологи называют «тонкой настройкой» Вселенной, и он до сих пор не имеет исчерпывающих объяснений.

Некоторые ученые, такие, как Стивен Хокинг, Роджер Пенроуз и Джон Барроу считают, что космический конструктор довольно безопасен и тонкость настройки Вселенной сильно преувеличена. Надо только соблюдать своеобразную «технику безопасности», меняя фундаментальные постоянные «блоками», тогда при их совместном изменении могут возникать миры вполне пригодные для разумной жизни.

Видный критик антропного принципа Пол Дэвис считает, что область «жизненных» параметров вовсе не так мала, как считают некоторые космологи. К тому же в основе антропных рассуждений лежит странный тезис о том, что все разумные наблюдатели непременно должны быть, как минимум, гуманоидами, представляя углеродную форму жизни. Подобный «белково-углеродный шовинизм» сильно урезает варианты существования разумной жизни. А ведь еще существует проблема искусственного интеллекта. Вполне возможно, что нейрокомпьютеры будущего ничем не будут уступать человеческому разуму, что дает большой простор для теоретизирования в данном направлении.

Теория разумного замысла

«…Весьма удивительно, что сторонники религии испытывают симпатию к антропному принципу, – размышляет Р. Докинз. – По какой-то неведомой, необъяснимой причине им кажется, что он укрепляет их позицию. На самом же деле происходит обратное. Подобно естественному отбору, антропный принцип представляет альтернативу «разумному замыслу». Без привлечения творца он предлагает научное объяснение того факта, что мы обитаем в условиях, так замечательно приспособленных для нашего существования. Полагаю, что путаница в религиозном сознании возникает оттого, что антропный принцип, как правило, упоминается только при описании проблемы, которую он позволяет решить, а именно – факта нашего обитания в исключительно благоприятных для жизни условиях. Сторонники религии не улавливают того, что в качестве решения проблемы предлагаются два варианта. Один – бог. Второй – альтернативный – антропный принцип».