Мой парень – тренер - Разия Оганезова

таргетную рекламу. Уже потихоньку записываются добровольцы, которые готовы помогать, и пишут сообщения те, кому нужна помощь. Завтра вечером буду со всем разбираться. А пока я счастлива.

Костя купается, потом обещал мне бурную ночь, но, боюсь, и я, и он сильно устали, а завтра ответственный день. Так что не уверена, что дождусь его, ну ничего, на выходных наверстаем. Сейчас задача номер один – открыть студию. И он за неё очень переживает. Но я почему-то спокойна. Костя мастер своего дела, так что я даже не сомневаюсь, что всё будет хорошо.

Осталось пережить завтра, потом свадьбу Лены с Сергеем. Открыть мой центр, потом ещё какой-нибудь маленький Армагеддон придумаем, и так и будем жить. Спокойная жизнь – это ведь так скучно. Не так ли?

С этими мыслями я не заметила, как вырубилась. Уже сквозь сон слышала, как прогнулась кровать под весом Кости, и он притянул меня к себе. Я счастливо вздохнула и провалилась глубоко в сон, зная, что мой покой под охраной.

Глава 48

Лена

День моей свадьбы. Это так волнительно.

Вчера я ночевала с Аней у меня в квартире, и мне жутко не хватало Серёги с Евой. А ещё у меня была паника, что мы что-то забудем или что-то пойдёт не так.

– Манилова! Хватит носиться туда-сюда по квартире, у меня уже голова кругом идёт, – схватила меня за руку Аня и посадила за стол рядом с собой. – Ешь, – сунула мне в одну руку бутерброд, а в другую чашку с кофе.

– Мне кусок в горло не лезет. Я за всё переживаю, – я отодвинула от себя предложенный завтрак.

– Лена, поздно пить боржоми, когда почки отказали. Этот день настал. Получай удовольствие и не порть его другим, а то мы все будем взвинченные. И вообще, ты не забыла, что беременным нервничать противопоказано? И если сама не хочешь есть, то малыш в этом не виноват.

– Ты права, – я села обратно за стол и начала медленно есть. Аня права. Даже если что-то пойдёт не так, уже ничего не поделаешь, а если мы что-то не можем изменить, то и не стоит нервничать.

– Во сколько тебе в салон? – спросила Аня.

– Через полчаса. Сейчас допиваю кофе и иду в душ. А потом в салон на причёску и макияж.

– Хорошо, я пока позвоню фотографу и тамаде, узнаю во сколько они будут. И позвоню нашим, узнаю всё ли будет готово к нашему приезду.

– Спасибо, Ань, чтобы я без тебя делала.

– Пропала бы, – рассмеялась она.

Макияж я сделала естественный. Не хотела быть раскрашенным индейцем. Просто ресницы гуще, брови немного подкрасила, совсем чуточку теней на веки, а на губы коралловый блеск. Волосы мы закрутили в локоны и собрали в подобие английской косы. Всё было небрежно, но сколько же времени мы потратили, чтобы добиться этой небрежности.

Спустя пару часов я вернулась в квартиру.

– Ой, малышка, ты такая красотка! Серый тебя не узнает, – обняла меня Аня.

– Ты им звонила? Они украсили машины?

– Не беспокойся, украсили, букет и торт забрали.

– Блин, точно, я совсем забыла и про торт и про букет.

– Зато я всё записала в планер, так что ничего не забудем, не беспокойся. Через час они уже у нас будут. Фотограф сказала приедет через полчаса, чтобы спокойно пофотографировать платье и аксессуары.

–Так что, мне пока не одеваться?

– Успеешь ещё. Сядь отдохни, через полчаса всё завертится.

Аня, как всегда, оказалась права. Через пол часа начался дурдом. Сначала приехала фотограф и устроила съёмку, потом пришлось быстро одеваться, потому что парни уже были на подъезде вместе с молодёжью.

Взрослых мы сразу отправили в Анапу. Анины родители руководили подготовкой вечера и встречали приезжающих гостей. А нам предстояла роспись в ЗАГСе, гуляние по паркам Краснодара, а потом дорога в Анапу.

К вечеру должны будем доехать, измочаленные, усталые, но довольные, я надеюсь.

Серёгины родители вчера приехали из Сочи и забрали Еву с собой в Анапу.

Когда гости поднялись в квартиру после нескольких конкурсов, которые устроила Аня, я смотрела только на Сергея, а он смотрел на меня. И весь мир исчез, и как будто никого не осталось, только я и он.

И счастливее меня, наверное, не было никого на планете. Даже волнение ушло куда-то на десятый план. Остались только мы вдвоём. Он нёс мне букет в нежных тонах, который состоял из белой пионовидной розы, кустовой розы пудрового цвета, белой эустомы и нежно-кремовой розы. Он смотрел только на меня, и столько восхищения было в его глазах, что я чувствовала себя принцессой. Да и он у меня был как принц. Самый лучший и самый нужный принц. Тёмно-синие брюки, белоснежная рубашка с открытым воротом, галстук не захотел надевать, и сверху приталенный пиджак в тон брюкам. Туфли цвета молочного шоколада. Фотограф разогнала от нас охающих гостей и устроила нам фотосессию.

Аня следила за временем и скоро погнала нас всех в ЗАГС.

В ЗАГСе от проникновенной речи сотрудницы глаза были на мокром месте. Но счастье уже ничего не могло затмить. Я перестала нервничать и просто наслаждалась моментом.

Совершив рейд по всем достопримечательностям Краснодара, мы долго фотографировались в парке Галицкого, а потом поехали в Анапу. Погода нас сегодня радовала, несмотря на то, что на дворе стоял октябрь. Было очень тепло, и осень была настоящей и золотой. Фотографии получались яркими и красивыми. Мы даже повалялись с ворохом листьев на поляне.

Когда ехали в Анапу, мы были в машине с Костей и Аней. Они сидели впереди, а мы с Сергеем на заднем сидении. Костя с Аней слушали музыку, а мы обнимались и разговаривали.

– Мне уже поздравления на ватсап сыпятся, – улыбнулся Серега, – знаешь, что Петрович написал?

– Что?

– Сказал, что я, конечно, сейчас счастлив, но должен понимать, что эйфория будет не всегда, а бытовуха может сожрать любую любовь.

– Ты ему не сказал, что у нас бытовуха сразу началась, без прелюдий, – рассмеялась я. – У нас уже через пару дней ребёнок появился, и мы начали жить вместе. Теперь нам ничего не страшно.

– Это точно. Мы прошли испытание и огнём, и водой, и медными трубами. Люблю тебя, моя неугомонная малышка.

– И я тебя люблю, – мы начали целоваться.

– Так, мы ещё не кричали горько, что за самоуправство? – подмигнул нам в зеркало Костя.

А мы прикрылись фатой и просто показали ему палец, который сразу указывает, куда идти человеку с его мнением. Аня хохотала, а