Штурмовая пехота (СИ) - Казаков Дмитрий Львович

Да, дрищи не могли нас воспринимать, мешали экраны, и это наверняка сбивало врага с толку. Но они понимали, откуда по ним стреляют, и могли даже прикинуть плотность огня и количество стволов.

Но и к нам спешила подмога.

Остатки взвода под командованием Ганса, сыгравшие роль приманки, отвлекшие патрульных, они заходили широкой дугой противнику в тыл.

Серые разлохмаченные фигуры поднялись над песком и ринулись в нашу сторону. Зачем дрищи пошли в эту самоубийственную атаку, я не понял… может быть чтобы хоть один прорвался в дредноут и предупредил об опасности находящихся там сородичей?

Разорвалась кем-то брошенная граната, но слишком далеко, уже в тылу у наступавших. Оказавшийся прямо передо мной дрищ пригнулся, палка в его руках дернулась, и шлем одного из наших разлетелся на куски вместе в головой.

Но порадоваться враг не успел, очередь перечеркнула его, как красная черта на запретительном плакате, и он упал набок.

— Вали их! — завопил Шредингер.

Другой выскочил из песка, точно дельфин из воды, и едва не наступил мне на голову. Перекатившись в сторону, я выставил калаш, и спустил курок, буквально перерубив ногу дрищу.

Он зашипел и упал, но пополз в сторону трещины, цепляясь за землю, качая головой.

— Не получится, — сказал Ингвар, приставляя ствол буквально к затылку врага. — Прощай.

Громыхнула очередь, башка ползущего дрища превратилась в черно-серое месиво.

— Последний? — спросил Вася, и сам себе ответил. — Последний.

Судя по стонам, зацепило кого-то из наших.

Как выяснилось через пять минут, раненых оказалось двое, и еще двое погибли. Приведший свое воинство к дредноуту Ганс доложил,что у него потерь нет, и еще через пять минут из-за ближнего куба явились те, кто в операции участия не принимал, то есть раненые и девчонки.

Последним оружия конечно никто не дал.

— Ну и отлично, — буркнул Шредингер, с неприязнью разглядывая труп дрища, с которым происходила та же трансформация. — Так, задачу своего отделения ты помнишь?

Задача была простая — держать вход от возможной атаки снаружи, ну и поглядывать внутрь на случай, если засевшие там дрищи решат выбраться, и все это силами шести здоровых бойцов и десятка раненых; группа «Балда» не в счет.

Остальные двадцать пять человек полезут в дредноут, разбираться с забравшимися туда дрищами.

— Может все-таки мы с вами? — с необычной для себя робостью спросила Гелия.

— Не в этот раз, — ответил комвзвода. — Ну что, все готовы? Тогда вперед.

За проведенные на полигоне шестнадцать дней я успел побывать внутри куба и башни, и теперь мне предстояло заглянуть в дредноут.

Глава 19

Стенка дредноута оказалась под два метра толщиной, и за ней нас встретил узкий коридор, уходящий в обе стороны. Освещение тут наверняка было, вот только к нашему приходу его никто не включил, так что пришлось нам вновь опускать ПНВ.

— Вот ведь умные головы, трухой набитые, — проворчал Шредингер, оглядываясь. — Могли бы хоть план какой добыть, или намекнуть, что тут нужно дрищам, где их искать?

— Следов нет, — флегматично заметил Сыч.

Увы, пыли на полу не имелось, а на сером металлическом покрытии отпечатки бы оставил разве что танк.

— Ричардсон, ты разведай направо до поворота, а мы двинемся налево, без спешки, — принял наконец решение комвзвода. — Ни у кого нет карандаша и бумаги, чтобы зарисовать?

— У меня есть, — отозвался Ингвар, и вытащил из кармана разгрузки крохотный блокнотик и огрызок карандаша.

— Запаааасливый, — Шредингер посмотрел на норвежца с удивлением. — Аль-Фаранги… Проверим, что со связью.

Но рация предсказуемо отказалась ловить сигнал, как и в башне.

Ричардсон повел нас на вдоль стенки дредноута, к острому выступу, то ли носу, то ли корме, смотря откуда смотреть, но дойти до него мы не успели.

— Тихо, — сказал комвзвода, поднимая руку. — Что это…

И тут мы все услышали звук — негромкое жужжание, скрежетание и чмоканье, оно доносилось спереди и становилось все громче. Из-за поворота выдвинулось нечто вроде плоской гусеницы метр в длину и полметра в ширину — по спине ее бегали цепочки синих огоньков, и ползла она, извиваясь туда-сюда, от стенки к стенке.

Если это и был дрищ, то очень хорошо замаскированный.

— Не стрелять, сожри меня лев, — предупредил Ричардсон, хотя никто не собирался. — Что это?

— Робот-уборщик, — ответил Эрик. — Поэтому тут пыли и нет.

И действительно там, где прошла «гусеница», пол блестел и даже выглядел более гладким. Мы для нее интереса не представляли, и она неумолимо надвигалась, словно колесница Армагеддона для пылинок.

Нам пришлось по одному перепрыгивать через нее.

— Техника, — вздохнул Вася. — Такая не рявкнет «Куда грязными ногами по помытому!».

Точно на повороте в стене коридора обнаружился проем, ведущий к центру дредноута. За ним открылось сплетение темных коридоров между массивными глухими блоками, из которых поднимались толстые трубы и уходили в потолок.

— Симон, сбегай, доложи командиру, — велел Ричардсон. — Мы пока внутрь заглянем.

Поклонник священной плоти скорчил недовольную рожу, но утопал куда послали, а мы пошли дальше. Слева у стены обнаружилось нечто похожее на огромный лифт — распахнутые створки и за ними платформа, способная увезти танк, справа — выход на лестницу, ступеньки убегали вниз и вверх.

Судя по их высоте, дредноут строили существа человеческих размеров.

— И это же не хранилище, — заметил Ингвар, все время что-то черкавший в блокнотике. — Нечто иное… но что?

— Да какая разница? Хоть общежитие для инопланетян, — Ричардсон пожал плечами.

Норвежец, судя по физиономии, был с этим совершенно не согласен, но возражать начальству не стал.

Из коридора донесся топот, пыхтение, и показавшийся в проеме Симон объявил:

— Обшариваем этот этаж сначала. Наши тоже вход отыскали, так что аккуратнее.

И мы принялись «обшаривать».

Вот только ничего интересного не нашли, кроме еще одной «гусеницы», только неподвижной, сиротливо приткнувшейся в углу. Потом далеко впереди в проход между блоков выступила фигура с автоматом, в шлеме, и стало ясно, что в этом огромном зале длиной во весь дредноут дрищей скорее всего нет.

Встретились мы в самом центре, у блестящего цилиндра от пола до потолка, и с люком на боку. А затем обыскали помещение до дальнего конца, где обнаружился еще один комплект лифт-лестница.

— Бадави, вы вниз, мы вверх, — распорядился Шредингер, и поморщился. — Ричардсон… помоги мне, обезбол в кармане.

Закончилось действие лекарства и поврежденная рука напомнила о себе.

На следующем уровне тоже был зал, но с куда более высоким потолком, как в спортивном комплексе. И в него едва не упирались макушками стоящие вдоль стен огромные механизмы, похожие на спящих роботов-десептиконов — головы опущены, ручищи висят до самой земли, отовсюду торчат холодные и мертвые стволы разных калибров.

А в центре между ними, по широкому проходу тянулось нечто вроде конвейерной ленты, только очень широкой. Далеко впереди виднелся точно такой же серебристый цилиндр, как и этажом ниже, но тут он был куда длиннее и напоминал колонну.

— А эти штуки не оживут? У меня похожая игрушка в детстве была, робот-трансформер, — в голосе Нагахиры прозвучала опаска, и я снова вспомнил слова Поля Жиру, нашего прежнего командира «хуже всего то, что в дредноутах».

Может быть он имел в виду гигантские боевые машины? Дремлющие, на мертвые? Дрищи же явились сюда, чтобы их разбудить? Или наоборот уничтожить?

— Если оживут, то я тебе скажу, — пообещал Шредингер. — Вперед, только аккуратно. Ричардсон, твои справа,мы пойдем слева…

Конвейерная лента поднималась метра на полтора и разделяла зал на две части. «Десептиконы» стояли не вплотную к стене и к друг другу, как сначала показалось из-за их масштабов, между ними можно было пройти и даже заглянуть за спину.