Олимпиец. Том V - Артур Осколков

грязным дымом и, наконец, с шипением испарился, чтобы вспыхнуть новым пламенем. Холодным и темным, словно ночь.

По всему залу одна за другой расползались длинные скользкие тени. Лампочки выгорали и лопались, свечи потухали одна за другой. Даже сочащийся сквозь окна солнечный свет потускнел, словно лучам Гелиоса приходилось пробиваться через густой заслон тумана.

Плечи сдавило от навалившегося груза. Ощущение тяжести, так и тянувшей тебя к полу. Опустить голову, преклонить колени, повиноваться — мысли двигались в голове медленно, словно пьяные.

Притихшее помещение прорезал голос.

— СМЕРТНЫЕ! — Слова звучали отовсюду и ниоткуда сразу. В нем не было страсти, злости или радости. В нем вообще не было эмоций. И это пугало больше всего. — ВЫ ЗАБЫЛИ СВОЕ МЕСТО.

От напряжения, незримого присутствия чего-то громадного, опасного и требующего абсолютного подчинения аристократы, словно завороженные опускались на колени. Один за другим. Слуги, стража, Архонты, даже Император… каждый склонился перед новым повелителем. И тот остался доволен.

— ДО ЛЮДЕЙ ЭТИМ МИРОМ ПРАВИЛИ БОГИ. А ДО БОГОВ… ПРАВИЛ Я.

Ощущение присутствия пропало так же внезапно, как и появилось.

Прошла секунда. Вторая, третья… Помещение буквально взорвалось криками. Испуганные аристократы тыкали пальцами в Адриана и разбегались в стороны, офицеры надрывно выкрикивали приказы, хотя сами не до конца не понимали, что происходит. Но громче… Громче всего резал ухо жуткий вой Императора. Пусть Артемида никогда по-настоящему не знала любви Зевса, богиня не раз участвовала в сражениях. И видела боль отца, потерявшего сына.

— Антей! АНТЕ-Е-ЕЙ! — пробирающий до мурашек рев Кастора сменился плачущими, болезными хрипами, когда ссохшееся горло отказалось повиноваться своему господину. Но даже тогда правитель Эллинов нашел в себе силы указать дрожащим пальцем на спокойно бредущего сквозь толпу Архонта и прошептать. — Убейте… Убейте Адриана Лекса!

Гвардейцам большего и не требовалась. Первый «Бета» в доспехе, легко способном отражать танковые снаряды, отшвырнул попавшегося ему под ноги аристократа и, стремительным рывком, коему позавидовал бы любой леопард, бросился на Адриана с копьем наперевес.

Замах, лезвие летит вниз… Но рука Адриана оказалась быстрее. Легкий толчок ладонью, и гвардеец отлетел на пол, непонимающе булькая кровью и зажимая зияющую дыру в груди.

— Аргх! — последний хрип, и уже мертвое тело закатило глаза.

— Пелион!

Второй гвардеец вынырнул из толпы вслед за первым. Глаза полные ненависти, копье наперевес.

— Ты за это заплатишь! Кем бы ты не была тварь, сдохни!

Звенящие от накопленной силы оружие жалобно звякнуло и отскочило, не оставив и царапины. Отразившая удар пелена из черного песка, всего мгновение назад мирным вихрем колыхающаяся у ног Адриана, предупреждающе завибрировал. Уйди солдат, это твой последний шанс…

Гвардеец не растерялся и с грозным рыком потянул из ножен меч. Оказавшееся на свободе оружие полыхнуло синим и, сверкнув в воздухе, со скоростью молнии обрушилось вниз.

Адриан даже не сбавил шага. Просто скосил глаза, и по мысленному приказу взвившийся в воздух поток черного песка снес бедолагу в сторону. С силой прижал к земле, обволакивая со всех сторон. Рев боли, перетекший в болезненный, надрывный визг, затих через секунду. А когда песок отхлынул обратно к ногам юноши, вместо пышущего здоровьем и силой «белого», в доспехах сверкал белыми костями одинокий скелет.

Стоящий в отдалении Энрико Фулмен отказывался верить своим глазам. Это правда работа Адриана? Гвардейцы составляли элиту Имперской Армии, никого ниже «Беты» рангом, десятки лет обучения, лучшее оружие… Один такой вояка мог в одиночку стереть в порошок город среднего размера, если на то была воля Императора. А сейчас останки не одного, а сразу двух гвардейцев лежали на полу, пока остальные вояки неуверенно переглядывались между собой.

На глаза ошеломлённого Рика попался труп Антея. Шея искривлена, а на синем лице застыло удивление. Страх быстро ушел, сменившись животной радость. Впервые за долгое время настроение последнего Архонта Дома Фулмен поползло вверх.

— Хорошая работа, капитан, — пробормотал он, подобрав с пола чудом не разбившуюся бутыль с вином. — Хорошая работа. Туда ублюдку и дорога. Ну а мне же стоит подумать о выходе.

Как оказалось, остальные аристократы думали примерно также.

— Создать заслон! Защитить Императора! — гулкие голоса привыкших к хаосу офицеров тонули в испуганных криках толпы, которые желали только одного — спастись. Спастись как можно скорее!

Один за другим в толпе мелькали вспышки Символов. Каждый из гостей Императора владел силой, каждый являлся «белым» того или иного ранга. Казалось бы, для людей с такой мощью в руках выбраться из помещения не должно составить никакого труда. Взорвать стену, испепелить потолок, кулаком выбить окно… Вариантов масса.

Вот только каждая стена, каждая дверь, каждый проем, который разрушал тот или иной «белый», восстанавливался обратно. Мгновенно. Весь урон словно бы нивелировался силами, которые находились за гранью понимания обычных смертных.

Но не Артемиды. Ровно с той секунды, когда тело Антея ударилось о пол, богиня не спускала глаз с существа, завладевшего телом ее супруга. И теперь богиня решила действовать.

Правая рука с тетивой отведена назад, левая крепко сжимает тисовый лук, звенящая от силы стрела готова сорваться в воздух в любой момент… Но Артемида медлила. Проклинала и ругала себя за это, но все же не решалась ударить Адриана в спину.

Вдох. Выдох. Вдо-о-ох. У нее был долг. Богиня Олимпа приняла решение.

Наконечник стрелы запел в воздухе и чавканьем вонзился юноше в плечо… даже не замедлив его шага. Бездна! Вторая пробила правую ногу насквозь, выйдя наконечником чуть пониже колена. Никакой реакции.

— Адриан, не заставляй меня! — отгоняя панику, прошептала Артемида и снова потянулась в колчан.

Юноша же спокойно, словно его не беспокоил окружающий хаос и раны от стрел, одним щелчком расщепил тройку гвардейцев, которые пытались отрезать его от Императора, ногой отпихнул перевернутый деревянный стол и… остановился у клетки.

Клетки? Готовая выпустить стрелу, Артемида с удивлением наблюдала, как от одного касания стальные прутья превращаются в песок. Фш-ш-ш-ш. Мгновение и тот втянулся в кружащий вокруг юноши вихрь, немного увеличив его в размере. Сам же Адриан присел на одно колено и, вырвав стрелу, аккуратно вытянул из-под тканной накидки… ребенка. Маленькую, слегка помятую девочку с розовыми волосами.

— А это еще… Ах ты ж! — Артемиду едва не сбил с ног врезавшийся в нее аристократ с седыми от ужаса волосами и безумием в синих глазах. Мужчина трясся как осиновый лист, крепко вцепившись руками в длинное зеленое платье богини и что-то неразборчиво бормотал, изредка подвывая и пуская слюни.

—