Я - ключ (СИ) - Хорошилова Виктория

— Наденька! Очнись!

Муж перенес меня в карету и до ближайшего города ехал со мной на руках в карете. Уже в городе, когда остановились в гостинице, вызвал лучшего лекаря, который был в округе.

— Ваше Высочество, она полностью опустошила свой резерв энергии, из-за этого потеряла сознание. Очнется она только тогда, когда резерв превысит критический уровень. К утру ее резерв наполнится как минимум уже на половину. Но я чувствую, что Ее Высочество что-то тревожит. Ее душу что-то ранило и причиняет боль.

Амен сразу понял, что это:

— Во время дороги на нас напали, и она, защищая меня, ненамеренно убила бандита. Это сильно ее огорчило.

— Я могу вмешаться и сгладить пережитое. Она будет помнить, что сделала, будет неприятно, но не будет разъедающей душу боли.

— Делайте.

Мужчина прикоснулся к моей голове и очутился в моем сне. Я снова оказалась там на поляне перед лесом и увидела, что мужа могут убить. Сделала все тоже самое, но теперь понимала, что, если я этого не сделаю, погибнет тот, кого я люблю, и что это вынужденная мера.

Амен смотрел, как лекарь работает с моим сознанием, и заметил странность в его энергетике.

— Кто вы? – спросил он удивленно. – Вы точно не человек!

— Ты прав, – ответил мужчина и выпрямившись исчез.

Амен запоздало понял, что перед ним стоял один из божеств его мира. Покровитель врачевателей, лекарей, знахарей и всех, кто помогает людям с их здоровьем. Муж посмотрел на меня и тихо сказал:

— Чем же ты так заинтересовала наших божеств?

Проснулась утром, чувствовала себя весьма сносно. Боли уже не было. То, что было вчера, помнила хорошо и только от одного воспоминания меня передергивало. Осмотрела просторный, но при этом очень простой номер. Нашла взглядом самую нужную на данный момент дверь – дверь в ванну и уборную. Привела себя в порядок, оделась в чистое. Когда вышла, заметила супруга, он сидел в кресле и ждал меня.

— Как ты?

— Сносно. Где мы?

— Идин, город недалеко от столицы. Дальше придется ехать в карете. И тебе стоит переодеться в платье. Только нужно их как-то найти.

— Не беспокойся об этом, – сказала с улыбкой и быстро сменила дорожный костюм на нежно фиолетовое легкое платье. Оно нежно обнимало грудь, подчеркивая ее, и тонкую талию и струилось по бедрам. Тань была очень легкой.

— Очень тебе идет!

— Это мой любимый фасон. Единственный минус – слишком длинная юбка. Я из-за длинных юбок и не люблю платья. Никакой ловкости не хватает.

— Ну, тебе в нем бегать и драться не нужно. Будешь не спеша идти.

Вздохнула и с легкой улыбкой заметила:

— Отец примерно так же и говорил: платья на меня нужно надевать, чтобы я не носилась по дворцу.

— Пойдем, не стоит тут задерживаться еще дольше.

Хотела напомнить ему о еде, но решила позже, в карете. На улице увидела Николаса возле кареты, посмотрела на него, на мужа и приказала:

— Оба в карету, живо!

Мужчины удивились, но на удивление сели в карету.

— Вместе поедем, не буду я тут одна трястись.

— Теперь я верю, что вы пара, – сказал весело Николас.

Амен выглянул из окна и отдал команду выдвигаться.

— Итак, скажите мне, пожалуйста, и много в Руните таких чудных мест, как то, через которое мы вчера замечательно проехали?

— Из нее получится замечательная императрица.

— Без тебя знаю, – тихо огрызнулся Амен.

— Я жду, – напомнила строго.

— Немного, – ответил муж, – это самое безобидное. Просто оно насылает страх и галлюцинации.

— Слишком реальные галлюцинации.

— Кажется, мне лучше оставить вас одних. Поди, не подеретесь.

Амен посмотрел на бегство друга с легкой досадой.

— Что ты видела? – осторожно спросил муж.

Я вздохнула и сказала:

— Можешь обнять меня?

Амен мигом сел рядом и обнял, я прижалась к нему. А потом создала объемное изображение, показала.

— Так выглядит моя родина, такой я ее помню. Там, откуда я, не живут, как здесь, на земле, и спускаются на землю крайне редко.

Показала, как выглядят дома и средства передвижения со стороны.

— Почему?

— Когда-то очень давно был риск уничтожить природу. Ее долго восстанавливали и тогда люди стали жить в высоких домах, заботиться о природе. А сами стали перемещаться в кораблях по воздуху или по специальным мостам и галереям между зданиями. На земле восстановили не только природу, но и многие виды животных. – Показала ему виды, которые видела на картинках. – Прости за изображение, плохо уже помню, да и видела нашу природу только на картинках. Много восстановили диких хищников. И вчера в траве я их видела. Было настолько реально, что это было очень страшно. Еще и Вихрь не мог нормально идти. Чем быстрей пытался идти, тем медленней получалось. А еще это ощущение, что с меня живьем снимают кожу, – передернула плечами, зябко поежилась.

— Наденька, девочка моя, прости, что заставил тебя пережить это. Раньше никто ничего подобного не испытывал. Были только панические приступы и все, еще редкие случаи галлюцинации.

Амен бережно обнял меня.

— Так на твоей планете, на поверхность никто не спускается?

— Редко. Это очень опасно. А животных изучают с воздуха.

Муж услышал бурчание моего живота. Мы как раз проезжали рынок.

— Подожди в карте. Куплю тебе нормальной еды. А то в той гостинице отравиться было проще.

Муж вернулся через пятнадцать минут с несколькими фруктами и кувшином воды. Воде обрадовалась больше, чем сладким фруктам. Их я, конечно, тоже съела, раз другого ничего нет.

А когда проехали город и уже ехали по дороге, мой организм снова меня подвел громким урчанием.

— Кажется, фрукты были не самой лучшей моей идеей, – заметил Амен. – У нас есть немного вяленого мяса и черствых лепешек.

— Все же лучше тех фруктов.

Когда мне досталось мясо и почти сухие лепешки, Амен сказал:

— Не это должна есть моя жена. Прости, что вынуждена терпеть такие неудобства.

Я только слегка улыбнулась. Неудобства, хм.

— Амен, это я не считаю неудобствами. Я, может, и жила большую часть жизни во дворце, но я не избалована роскошью. Просто фрукты предпочитаю не в качестве основной еды.

— Расскажи, как ты жила до того, как за Эрика вышла.

Повернулась к нему и взяв руками за голову поцеловала. Муж издал стон наслаждения и обнял меня за талию, продолжил поцелуй. Потом резко оторвался от меня и через силу сказал:

— Наденька, я тебя очень люблю, но могу сорваться. Ты уже моя жена и я очень тебя хочу. Но должен следовать традициям: пройти с тобой ритуал в храме, и лучше тебе в этот момент быть все еще невинной.

— Типа, если не буду невинной, наш союз сочтут недействительным?

— Пусть только рискнут, – сказал муж резко. – Просто первенца потом будут проверять на принадлежность к моей семье. Да и нервы попортят до этого. Предпочитаю потерпеть сейчас, чтобы потом наслаждаться тобой и нашей жизнью.

— Звучит соблазнительно. Я тебе уже говорила, что вначале я была травницей?

— Это я помню. Я просто пытаюсь представить тебя только что оставшейся в незнакомом месте. Как ты тут выжила? Что было до того, как ты нашла наставницу?

— Помнишь браслет, с черными камешками, я тебя еще исцеляла? – Амен кивнул. – Мама заставила взять с собой много браслетов из золота с камнями. Тогда, в самом начале, я продала один из них. Знаешь, самое забавное – внешность менять меня научила тетя, когда мне было лет тринадцать или четырнадцать. Ее несколько лет не было дома после возвращения с этой планеты. Она превращения преподнесла мне как игру и взяла меня на слабо, “получится или не получится”. Правда, попросила, чтобы это осталось нашей тайной, и я отцу не говорила.

— У нее с твоим отцом были сложные отношения?

— Не знаю. При мне они всегда нормально общались. Здесь, на планете, эта наша игра в превращения мне очень помогла. Уже тут мне это очень помогло. Пришлось состарить себя, – показала тот возраст, в котором я пошла к скупщику, – быть молодой в некоторых районах опасно. Смена возраста, плюс небольшое ментальное воздействие на скупщика – и он заплатил мне адекватную цену за мой браслет с камешками. Получилось на удивление много денег. У меня примерно половина еще в тайнике лежит. Этих денег могло хватить на вполне роскошную жизнь, на год. Или безбедную, скромную жизнь лет так на пятьсот. Правда, не умею я шиковать, – сказала морщась. – Отец, мой настоящий отец, научил меня относиться бережно и с умом к тому, что есть. И учил обходиться тем, что есть в наличии. Это как-то просто въелось в меня. У меня не получилось потратить деньги бездумно. У меня было немало денег, и могло быть еще больше, потому что есть и другие украшения. Но меня же отправили, чтобы я повзрослела. И я решила, что должна научиться сама зарабатывать себе на жизнь, – усмехнулась. – Знаешь, я тогда пыталась устроиться охранники в караванах.