Германская военная разведка. Шпионаж, диверсии, контрразведка. 1935-1944 - Пауль Леверкюн

Члены советских миссий находились под постоянной и мощной зашитой болгарской полиции, и благодаря своему иммунитету русские могли управлять активным и воинствующим подпольным движением, обслуживаемым большим количеством агентов, завербованных по всей Болгарии и Македонии среди противников – болгар и прочих – гитлеровского режима. Следует упомянуть, что Софию иронически называли «самой крупной морской базой на юго-востоке», хотя на самом деле город расположен в нескольких сотнях миль от моря. Она заработала это прозвище, потому что с 1941 года там находилось морское командование «Юг». Его штаб состоял из нескольких сотен офицеров и подчиненного персонала, которые занимали огромное количество квартир в болгарской столице; в это же время за городскими воротами, сразу за прекрасным парком Бориса, располагался лагерь, где жило несколько тысяч морских чинов, предназначенных для действий в Эгейском и Черном морях, на побережье которых потом были устроены морские базы. Эта организация была в очень дружественных и сердечных отношениях с гражданским населением Софии и ее окрестностей, и вечерами можно было увидеть немецких матросов перед вечерней зарей, пробирающихся через парк Бориса в свои лагеря и, очевидно, чувствующих себя так же, как у себя дома, в каком-нибудь германском гарнизонном городке.

Доклады о деятельности воинствующего подполья стекались непрерывным потоком в военную организацию, приводя к тому, что германские штабы и части, расквартированные в Болгарии, были постоянно в курсе любой опасности, угроза которой могла возникнуть. Но обманчивый мир, царивший в результате германо-болгарской дружбы, убаюкивал войска до ощущения безопасности и притуплял их бдительность в атмосфере растущих опасностей, пока в конце 1942 года два моряка не были застрелены на пути в лагерь неизвестными, напавшими в парке Бориса. Эхо этих выстрелов шокировало общественное мнение и гальванизировало великолепную болгарскую полицию, пробудив ее от безмятежной повседневной рутины. Штаб полиции немедленно принял суровые меры безопасности, включавшие в себя изоляцию столицы от внешнего мира и повальные обыски всех потенциальных убежищ для незарегистрированных и неразрешенных жителей. Эти меры позволили выявить значительное число членов красного подполья, заявлявших, что их в большинстве своем доставили на подводных лодках через Черное море для ведения подрывной деятельности в Болгарии. Другие просочились из Румынии и Югославии, чтобы работать инструкторами и диверсантами-одиночками. Последующие допросы подтвердили и обогатили информацию, уже собранную военной организацией.

В итоге военная организация создала специальную службу с задачей ведения расследований, сбора и доклада в штаб WO о каждом случае подрывной деятельности, каким бы незначительным он ни являлся, и о каждом нападении на военный или гражданский персонал на всей болгарской территории. Была надежда с помощью этих мер быстро получить полную картину постепенно расширяющегося и набирающего силу подпольного движения. На этом предполагалось основывать контрмеры, необходимые для борьбы.

Убийцы в парке Бориса были в конце концов обнаружены слаженно работавшими военной организацией и болгарской полицией. Трое гражданских, говоривших на грубом гамбургском диалекте и имеющих документы, по которым они являлись членами организации Тодта, видимо, какое-то длительное время были на короткой ноге с германскими моряками, от которых они по крохам получали сведения о германском персонале и войсках, проживающих в Софии и вокруг нее. Благодаря точному внешнему описанию этих якобы членов ОТ и фотографии, сделанной одним немецким матросом во время какого-то праздника, все трое были в конце концов опознаны как члены коммунистической партии в Гамбурге в 1920-х годах, бежавшие в 1932 году в Советскую Россию через Копенгаген. Там, как было позднее установлено, они получили всестороннюю подготовку к диверсионной работе, специализируясь на нападениях на торговцев и военных моряков. Когда подпольная борьба на юго-востоке усилилась, их высадили на субмарине для осуществления актов диверсии и насилия. Сюда следует включить убийства членов германского гарнизона с намерением нанести вред хорошим отношениям, существующим между немцами и болгарскими властями и населением. Эти попытки непрерывно множились в течение всего 1943 года; они были направлены не только против членов германских вооруженных сил, но и все чаще, особенно в Македонии, против выдающихся национальных деятелей, вроде генерала Лукова, мэров и членов муниципальных советов и администрации, а также против всякого с прогерманскими настроениями или монархистскими симпатиями.

В конечном итоге тщательный анализ болгарской территории, осуществляемый район за районом, показал постоянно нарастающее количество диверсий, проводившихся красным подпольем; и он вместе с данными разведки, полученными отделами I и III F военной организации, позволил абверу обрести четкое представление о концентрации враждебных подпольных сил и их сферах действия. В сельских районах опасности и угрозы возрастали в поистине тревожной степени; очень скоро стало опасно проезжать длинные отрезки по пустынной горной местности во Фракии без вооруженного конвоя, путешествовать в одиночку в горах Балкан или даже ходить одному в сельской местности вблизи Скопле. Постоянно уплотняющаяся сеть радиостанций, работающих в сотрудничестве с патрулями военной организации, надо сказать, чем-то помогала в ограничении ничем не стесненной и невидимой активности подпольного движения, но принимаемые болгарскими властями меры были слишком неуклюжими и несистематичными, чтобы дать какой-то шанс на успех в борьбе с исключительно подвижными противниками, знающими каждый дюйм местности, на которой они действовали.

В результате такого положения вещей военная организация разработала план, поначалу чисто теоретический, использования антипартизанских групп (АПГ). Они должны были формироваться из групп молодых местных жителей, хорошо знакомых с местностью и физически и идеологически явно пригодных для решения трудной задачи борьбы с партизанами, с маленьким, но прочным ядром из солдат немецких регулярных войск, оснащенных радиосвязью. Поначалу две такие экспериментальные группы были созданы, обучены и вооружены легким автоматическим оружием, которое, кстати, было в очень большом дефиците и которое иногда приходилось добывать самыми обманными и сомнительными способами. Самым важным было внушить этим группам чувство солидарности, абсолютного товарищества и безусловной верности. Затем им были выделены определенные районы, в пределах которых они могли свободно передвигаться, с единственным и четким приказом использовать любое средство, чтобы одержать верх над враждебными партизанскими бандами. Здесь, очевидно, мы имеем дело со случаем, когда принципа «власть террора может быть сломлена только контртеррором» надо было придерживаться до самого конца, и в то время как неловкие усилия регулярных болгарских дивизий и полков постоянно заканчивались неудачей во всех их попытках прочесать все, кроме непроходимых горных районов, эти специальные группы достигли заметных успехов. Мобильные и быстрые, взяв на вооружение ту же тактику, что применяли партизаны, эти АПГ стали единственным средством борьбы, опасаться которого у их оппонентов были обоснованные причины.