Вороная - Анна Рыжак

светлых рубашках. Парень со светлыми вьющимися волосами широко улыбался, его темно-синие глаза светились нескрываемым интересом. Его русоволосый друг заинтересованно рассматривал Таню, ее стройную фигуру, серые глаза и юбку, туго обхватившую поясом талию. Он первым начал разговор:

— Кажется, Володя, мы забрели с тобой в розовый сад. Очевидно, что два диких цветка нуждаются в уходе.

Таня еле подавила смешок.

— Нуждаемся в уходе? Это ты верно подметил. Уходим, Зоя.

Девушки обошли их и снова направились к общежитию.

— Я не это имел ввиду! — возмущенно крикнул за их спинами Ленька.

Парни снова догнали их, обошли и преградили путь. Таня недоверчиво смотрела на них.

— Ты опять в том же платье, что вчера, — ткнул в Зою пальцем Лёнька. — Не дома что ли ночевала? Смотри, пристыдят публично на партсобрании, — подколол он и тут же ойкнул от боли, Володя ткнул его локтем в бок. — Ай! Что я такого сказал?

— Тебе-то что? — Таня недовольно скрестила руки на груди. — У меня она ночевала, какие проблемы?

Она повернулась к Зое:

— Что-то не пойму, вы знакомы?

— Так, привязались вчера, познакомиться хотели. Идем.

Зоя подхватила ее под руку и потянула за собой. Они направились быстрым шагом в сторону общежития, чтобы избавиться от общества назойливых ухажеров. За спиной тот, что был Володя, отругал Леонида, и они опять догнали девчонок.

— И все-таки… — не сдавался Володя. — Мы хотели бы с вами увидеться в эти выходные, — он догнал их и теперь шел позади.

— Вот настырные! — Таня цокнула и резко остановилась. — Ладно. Приходите завтра к новому памятнику. Кажется, этому… Менделееву что ли. В восемь вечера.

— Хорошо, мы обязательно будем вас там ждать, — просиял Володя.

Девушки пошли дальше, а они остались позади.

— Зачем ты назначила свидание? — возмутилась тихо Зоя.

Подруга посмеивалась в полураскрытую ладонь у рта.

— Сейчас скажу, отойдем подальше.

Зоя обернулась на парней, а потом сказала Тане на ухо:

— Пусть ждут, мы все равно не придем… Главное, что отстали.

— Эх! — вздохнула Таня. — Лёнька вообще-то симпатичный. И второй, блондинчик, тоже ничего. Могу кого-нибудь выбрать из них и сходить на настоящее свидание. Это ведь у тебя есть молодой человек! А я одинокая.

***

На следующее утро Таня пила кофе на маленькой кухоньке за шкафом и читала новости в газете.

Зоя еще не проснулась: решила поваляться подольше. За последние дни она так вымоталась, теперь требовалось основательно выспаться, чтобы полностью восстановиться. Но не вышло! Утреннюю идиллию нарушил оглушительный стук в дверь. Таня даже подавилась от неожиданности.

— Кто это? — Зоя испуганно подняла голову с растрепанными косами от подушки.

Таня пожала плечами, отложила газету и чашку, подошла к двери. Замок щелкнул.

— Как ты могла уйти из дома посреди ночи и идти по городу, когда на каждом шагу угрожает опасность!

— Миша? Что ты тут делаешь? — Зоя села на софе, завернувшись в одеяло, а Таня стояла ошеломленная от тона и напора жениха подруги — в ее семье никто и никогда так не разговаривал.

— Трубачевский, остынь! — попыталась успокоить его Таня. — Она в порядке!

— И куда ты пришла? В эту… дыру? — его лицо исказила эмоция отвращения. — Почему не приехала ко мне? Ведь у меня квартира, точнее… у моих родителей, но все же! Разве мы не собираемся пожениться? Мы почти что семья.

Зоя, привыкшая к тому, что на нее постоянно кричат и что-то требуют, спокойно сказала:

— Тише, Мишенька. Представь, что бы подумали твои родители! Это выглядело бы некрасиво. Поэтому я останусь здесь. Не переживай за меня.

Она легла обратно на диван и накрылась одеялом.

— Не переживать? Разве здесь безопасно? Что тут за контингент проживает? — он махнул рукой куда-то в общий коридор, вдалеке на общей кухне глухо разговаривали соседи.

— Воспитанные рабочие люди, — монотонно пробубнила Таня себе под нос.

Миша будто только сейчас ее заметил и поумерил пыл, чтобы не потерять лицо.

— Если хочешь, давай вместе вернемся к твоей матери. Быстро распишемся и будем жить в вашем родовом особняке.

— Нет! В тот дом я больше не вернусь, — заявила Зоя и сама удивилась своей смелости и жесткости. — Я отказалась от всего имущества родителей. Мама обещала переписать все на сына подруги.

— На Максимилиана? — удивилась с усмешкой Таня. — Во дает!

— Этого не может быть! — Миша замер, открыл рот и не смог больше сказать и слова.

— Я говорю правду, — Зоя снова закрыла глаза и устроилась на подушке поудобнее.

— Зоя! Я настаиваю, чтобы ты сейчас же собрала вещи. Мы поедем ко мне домой.

— Ты разве не слышал, что она останется здесь? — глаза Тани недовольно сверкали, за что Миша одарил ее не менее недоброжелательным красноречивым взглядом.

— Да, Миша. Это будет неудобно. Лучше заходи, выпьешь с нами чай.

Он растерянно отшагнул назад в темноту и прохладу общего коридора.

— Нет, спасибо. Пожалуй, я зайду к вам позже. Мне надо кое о чем подумать… точнее, зайти к другу, кое-что обсудить.

Трубачевский некоторое время колебался, а потом развернулся и молча ушел. Таня стояла с комично открытым ртом и переводила взгляд то на пустой коридор, то на Зою.

— Знаешь, — она, наконец, захлопнула дверь, — пока я наблюдала эту картину, ловила себя на мысли, что Трубачевский раздосадован, будто ты неожиданно выскользнула из его рук, словно косуля на охоте.

Зоя достала руку из-под одеяла, отмахнулась от ее слов и улыбнулась.

— Это же Миша! Он просто переживает за меня. Я уже привыкла к такому тону.

Таня недоверчиво посмотрела на нее, а потом вернулась к столику, налила еще одну чашку растворимого кофе и продолжила читать газету. Зоя уснуть больше не смогла, поэтому со страдальческим видом вылезла из-под одеяла и начала расчесывать длинные темные волосы.

— Пусть ворчливый, — согласилась она с подругой, — но зато Мишка такой красивый! Я люблю все только красивое! Он всегда опрятно одет и пострижен, от него всегда хорошо пахнет, немного манерный, но жутко обаятельный, — Зоя мечтательно смотрела на себя в зеркало. — Он моментально влюбляет в себя!

— Не все то золото, что блестит, — Таня отпила кофе и бросила мимолетный недовольный взгляд на Зою.

Глава 22. Букет нарциссов

Тобольск, 1984

Лепестки нарциссов дрожали от иногда налетающего легкого ветра. Володя крепко сжимал от волнения зеленые, плотные стебли. Мраморный Дмитрий Иванович, возвышающийся над ними на постаменте, помогал высматривать новых знакомых.

— Не волнуйся. Уверен, что они придут. Я вчера заметил, как на меня смотрела подруга твоей атаманши, — посмеялся Лёнька. — Точно запала!

Володя выискивал взглядом среди прохожих тоненькую фигурку и длинные темные косы.

— Зря ты вчера так пошутил, — Володя одарил друга возмущенным