Цикл «Идеальный мир»: Реквием по мечте (СИ) - "rrrEdelweiss"

— Хочешь попробовать так? — Огонек осторожно надавил на прибор, протолкнув его еще чуть-чуть глубже. Наги смогла лиши кивнуть и заерзать, помогая ему дать то, чего хотело ее тело. Твердый пластик, деликатно вибрируя, плавно вошел до упора, и в клитор уперся небольшой бугорок для воздействия на эту чувствительную зону, заставив громко застонать. Впервые девушка ощущала, как одновременно стимулируются все точки, от касания к которым она получала удовольствие. Наги перехватила основание вибратора, позволяя мужу освободить руки, ее пальцы сами легли на кнопку управления и прибавили мощности. Огонек, вскрикнув, начал двигаться, поглаживая хрупкую спину, лаская основание хвоста. Потребовалась всего пара движений, чтоб они оба застонали, отдавшись ощущениям невероятной, всеобъемлющей близости. Близости, рожденной из доверия и желания доставить удовольствие партнеру. Близости, рожденной из внимания и заботы. Близости, рожденной из любви.

Огонек, хватая ртом воздух, чувствовал, как вибрирует через тонкую стенку мощный мотор, заключенный в бархатистый корпус фаллоимитатора, который сжимал его собственный ствол в ее теле так, что с каждым толчком от сверхчувствительного органа разливались волны острого, почти болезненного удовольствия. Не в силах больше держаться, он стиснул упругие бедра, ускоряясь, из груди вырвался глухой рык, прогоняя остатки разума, оставляя мужчине лишь непреодолимую жажду самого древнего из инстинктов. На самом краю сознания он уловил, как то стонет, то вскрикивает его женщина, подающаяся ему навстречу столь мощно, как никогда раньше. Руки снова и снова тянули к себе желанное тело, помогая врываться внутрь, звуки ее наслаждения становились все громче и уже не стихали больше, бедра звонко бились о бедра. Потребовалось совсем немного, чтобы девичье тело вновь выгнулось в оглушительном оргазме, столь сокрушительном, что сил даже на стон не осталось — лишь на мощные, резкие толчки к источнику наслаждения. Сокращающиеся мышцы сжались еще плотнее, и Огонек, впившись пальцами в ее попку, тоже позволил удовольствию наконец накрыть себя с головой. Словно лавина накатились на него ощущения, разливая по венам ток от низа живота по всему телу. Кусая губы, он опустил взгляд туда, где появлялся и исчезал его ствол, где рыжий хвост, едва подрагивая, был послушно убран в сторону, подчеркивая готовность отдаваться, и это стало последней каплей — накрывший оргазм был столь силен, будто внизу живота сдетонировала бомба, по мышцам прокатилась раскаленная волна, на несколько бесконечных секунд отправившая его сознание в космос, а потом лишившая всех сил. Хрипло дыша и все еще с трудом соображая, Огонек помог жене отключить сделавшую свое дело игрушку, отбросил ту в сторону и аккуратно покинул тело девушки. Наги со стоном рухнула на простыни, закрыв глаза и пытаясь восстановить дыхание. В висках стучала кровь, то тут, то там покалывало — это остаточные импульсы удовольствия все еще раскатывались под кожей. В такт с висками невероятно приятно пульсировало между ног, вырывая из груди едва слышные стоны. Тонкие пальцы дрожали, на взъерошенном рыжем мехе блестели капельки пота, даже хвост, переходящий в соблазнительный изгиб поясницы, безвольно лежал вдоль бедра. Обессиленная, с готовностью отдавшая все их первой брачной ночи, она была невероятно прекрасна.

Мужчина, ведомый больше нежностью, чем разумом, коснулся губами основания хвоста, проследил языком позвонки до самой шеи, зарываясь носом во вкусно пахнущую шерсть, собирая солоноватые капли, приласкал хрупкие плеч, благодаря свою женщину. Он аккуратно лег сверху, удерживая вес на локтях и прижимаясь к ней всем телом, оплел своим хвостом ее, сцепил их пальцы. Поцелуи заскользили по развернутой в его сторону скуле, по щеке, едва уловимо коснулся уголка губ, мочки ушка. Наги довольно застонала и едва заметно улыбнулась, имея силы лишь так показать, как хорошо ей сейчас. Поглаживая пальцами ее кисти, он прошептал:

— Спасибо, любимая…

— Ммм… ты такой нежный… — она довольно мурлыкнула, и, не открывая глаз, подставила поцелуям шею. — Это было… как-то особенно… нууу… понравилось тебе особенно сильно?..

Он улыбнулся и прижался лбом между антеннок:

— Дело не в удовольствии. Точнее, не столько в нем, сколько в… доверии.

Девушка под ним замерла, видимо, осмысливая слова. Доверие — то, что двигало ими на протяжении всей ночи. Без страха открывая новое, принимая то, что предлагал спутник жизни, она отбросила все предрассудки и смогла понять, насколько разные грани бывают у занятий любовью. Постепенно распаляя ее тело, шаг за шагом осторожно направляя юную женщину к очередному открытию, все годы их близости Огонек снова и снова укреплял ее доверие к себе, ни разу не подведя, не задев и не оскорбив. Каждый раз, осторожно пробуя что-то неведомое, он внимательно следил за малейшим трепетом тела, за стонами, за тем, не делает ли неприятно или больно. И, каждый раз улавливая, с какой готовностью она выполняет его инструкции, задыхался от нежности и восторга, от того невероятного доверия, которое оказывала ему партнерша. Ему всегда нравилось делать своим женщинам приятно, но с ней, девушкой, которая доверчиво позволила вести ее по всем граням страсти, его удовольствие отошло на второй план, выведя на первый желание не разочаровать, не напугать. И каждый раз при виде ее, обессиленной, распростертой на смятой постели, в его груди возникало что-то невероятно нежное и теплое, от чего хотелось целовать ее всю, от изящных пальчиков до теплых упругих антеннок.

— Я твоя. Навсегда. — Она повернула голову, чтоб потянуться к его губам, и Огонек с готовностью встретил их своими. Проникнув в рот, нашел язык, так привычно переплетшийся с его, и отдался долгому, полному нежности поцелую. Серые пальцы легли на горло, успокаивающе поглаживая.

«Моя! Моя женщина! Моя жена!» — от этой мысли хотелось вскочить с брачного ложа и бегать по пляжу, в полном восторге гоняя крабов, прыгая на пальмы и крича, как безумный.

Но вместо того, чтоб выкинуть подобное, Огонек перекатился на спину, завалившись рядом и блаженно улыбаясь, хозяйски положил ладонь на идеально легшую в нее ягодицу, с удовольствием ту погладив. Наги, посмотрев в лицо, на котором уголки губ грозились уехать к самым ушам, хихикнула и, не глядя пошарив на тумбочке, бросила ему на грудь табачный нагреватель с пачкой стиков для него. Пепел в постели ее бесил, а этот способ курения позволял его избежать, да к тому же не требовал под рукой пепельницы. Скосив глаза и обнаружив сигареты, Огонек едва не заурчал, зарядил стик в держатель, после чего нажал на кнопку, активируя прибор.

— Я тебя обожаю, детка! — он снова поймал ее губы в поцелуй. Наги прижалась к его боку сильнее, устроив голову на груди. Нагреватель завибрировал, и мужчина галантно предложил своей даме первую затяжку. Девушка затянулась, медленно выпустила дым и принялась пальчиками поглаживать морды драконов, вальяжно разлегшихся у сердца воина. Она слушала, как оно стучит возле самого уха, пальцы рассеянно спустились к животу, обводя кубики пресса, отчетливо видные под шерстью.

Было тепло и мирно. Было невероятно хорошо.

— Ммм… как ты, родная? Попа не болит?

Она фыркнула, стараясь не заливаться краской, но ответила:

— На удивление, нет. Все хорошо.

Он кивнул, будто ставя галочку при проведении рекогносцировки.

— А мы… кажется, сегодня подумали примерно в одном направлении? — Нагината снова смущенно хихикнула. Она нашарила на постели вибратор и потыкала наугад в кнопки, заставив тот низко заурчать. Хулигански улыбнувшись, прижала кончик к груди партнера и медленно повела ниже, по моментально напрягшемуся животу, почти коснулась головки и скользнула вдоль дернувшегося от внезапной стимуляции ствола.

— Нагината! Ну прекрати! — смеясь, Огонек отобрал игрушку и сунул себе под подушку, а потом смачно затянулся ароматной сигаретой. — Даже таким маньякам как я после такого нужна передышка! Небольшая… — он многообещающе погладил ее бедро.